Ник Перумов - Хедин, враг мой. Том 1. «Кто не с нами…» Страница 6

Хедин глубоко вздохнул:

– Мне нужна твоя помощь, Аррис.

– Жизнь моя принадлежит Аэтеросу! – тотчас выпалил тот.

Эльф, похоже, только что вырвался из рук целителей. Жестокие ожоги почти зажили, но именно что почти. Дивные волосы тёмного эльфа исчезли, нагой череп покрывал слой какой-то мази.

Истинный Маг извинился бы. Новый Бог извиняться не должен. Неправильно поймут.

– Твоя жизнь принадлежит тебе, и никому другому, – Познавший Тьму не смог сдержать раздражения. – Я не твой властелин. Ты не мой раб. Неужели я настолько плохо излагал свои мысли?

– Н-нет… – растерялся Аррис. – Но, Учитель…

– Плох тот Учитель, что присваивает себе власть над жизнями тех, кто верит ему, Аррис. Впрочем, я позвал тебя не для этого. Тебе не нужно ничего говорить. Просто смотри мне в глаза.

Эльфу больно. Он не показывает вида, но ему больно. Снадобья и заклинания сняли шок, остановили некроз, но боль осталась. Впрочем, сейчас это и нужно.

– Не старайся о чём-то думать или вспоминать, Аррис. Мне нужны следы их чар, следы работы тех, что захватили Ульвейна.

Он, Хедин Познавший Тьму, должен уйти в работу. Должен вновь заставить себя думать о «судьбах Упорядоченного» вместо Си.

– Да, Аэтерос. Я готов, – храбрился тёмный эльф, изо всех сил стараясь не морщиться.

Заклятия познания. Они пойдут в глубь его памяти, в глубь того, что, быть может, не смог осознать даже он сам. Он, Познавший Тьму, увидит оставшееся скрытым от Арриса, хотя и будет смотреть его глазами.

«Держись, тёмный эльф. Тебе предстоит пережить… нет, прожить нечто совершенно новое».

Вода в Урде вспенилась и забурлила, пузырьки повалили целой стаей. Волны плеснули о край каменной чаши, капли исчезали, оборачиваясь легчайшим паром.

Аррис попытался закрыть лицо дрожащими руками. Глаза его, по-эльфьи крупные, миндалевидные, обессмыслились. Веки больше не смыкались, он перестал даже моргать.

Названый брат Ракота осторожно коснулся ладоней Арриса. Пальцы тёмного эльфа вздрагивали. Он сейчас вновь был там, на дальнем конце тёмной пуповины, вновь видел причудливые магомеханизмы, вновь сражался с быкоглавцами, вновь терял друга. Боль ожогов, боль настигших эльфа вражьих чар, словно змеиный яд, устремилась в руки Хедина, но Познавший Тьму не дрогнул.

Больше того, он радовался боли. Она помогала, с ней можно было бороться.

Картины, видения, образы. Звуки. Ярость схватки, угрюмая решимость – мысли, эмоции, всё вместе. Дальше, Новый Бог, дальше и глубже!

Лицо Арриса словно закаменело. Ожившая боль терзала его, вгрызалась во внутренности, опаляла огнём каждое нервное окончание, разрывала мышцы и сухожилия, дробила кости – подпавшее под удар неведомого врага тело не желало отдавать чужие секреты, и это тоже стоило запомнить.

– Терпи, – негромко сказал Хедин. Голос его дрогнул. Он, как мог, вливал в себя боль тёмного эльфа, однако лишь она могла сейчас открыть ему дорогу дальше, туда, к следам использованных чар.

Мускулы Арриса деревенели, он едва дышал.

– Терпи!

Глубже, глубже, глубже!

Вот! Нет, ещё не то, не то… но ближе, уже совсем близко.

Тень открывающихся порталов… быкоглавцы… эльфы отвечают… стрелы – нет, глубже, ещё глубже!

Вот оно. На сей раз – истинное.

Волны магии, хлынувшей в тёмную пуповину, когда эльфы пытались спастись. Те, кто создавал всю эту систему, просчитались. Недооценили подмастерьев Хедина, пропустили их слишком далеко. Потом кинулись следом, очень спешили; Познавший Тьму ощущал эту спешку в вибрациях обрушившейся на Арриса силы.

Слишком резко. Слишком грубо.

Но этого Новому Богу было мало.

Ему почти хотелось ошибиться, почти хотелось, чтобы каким-то чудом творцы этой пуповины вдруг оказались бы втянуты прямо сюда, в Обетованное, к самому Урду, чтобы он смог, презрев все и всяческие законы, сшибиться с ними грудь на грудь, как это делал Ракот.

Но вместо этого приходилось вникать в совершенно иное.

Вибрации и колебания, слишком тонкие, слишком неразличимые, чтобы их смогли прочитать даже Истинные Маги в зените могущества. Читающие хранили отзвуки «всех», как они уверяли, «достаточно сильных» заклинаний Упорядоченного. Но Хедину сейчас требовалось восстановить картину по смутному эху, оставшемуся в жестоко израненном эльфе – изначально магической расе с повышенной восприимчивостью к чарам.

Порталы – далёкие, брошенные в глубинные миры. Неведомые хозяева, протянувшие тёмные пуповины через всё Упорядоченное, не держали «гарнизона» в непосредственной близи от сердца своих замыслов. Но вот там, в этих мирах, отряды стояли в полной готовности. И ринулись в раскрывшиеся межмировые двери мгновенно, безо всяких колебаний.

Это хорошо. Это значит, что в тех мирах можно отыскать непосредственных исполнителей. Они заговорят, они расскажут – не сомневался Познавший – много интересного. Ну разумеется, если задать им правильные вопросы.

Отлично. Именно это он обещал своим подмастерьям. Быкоглавцы – привычный враг. Но теперь мы – в их собственном доме, и уже мы станем выбирать, когда нанести удар.

Но всё равно он двигался дальше – дальше порталов и бросившихся сквозь них несчастных смертников.

Что ещё они использовали?

Ага, вот это след контратаки друзей-эльфов. Взрыв портала, да, хорошо, очень хорошо. Мощная вторичная волна огибает и отражается, подхватывает спешно брошенные ей навстречу заклинания, сминает их и уносит прочь. Взрыв портала – не шутка; даже им с Ракотом пришлось бы солоно.

Оставалось только надеяться, что взрыв хотя бы частично зацепил ту магическую машинерию, о которой упоминал Аррис.

Чары Хедина продолжали свою работу, неумолимо и безжалостно; бледное лицо Арриса покрывали крупные бисерины пота, руки подрагивали, высокий чистый лоб изрезали морщины; темный эльф мучился, словно на пытке, но Познавший Тьму не имел права останавливаться, иначе все муки и страдания подмастерья пропадут даром.

Ближе, ближе – сквозь мглу вырисовывались смутные очертания тех, кто бросал заклинания. Они не могли маскироваться, у них не хватало времени скрыть все до единого следы, обрубить все хвосты.

Двое. Две фигуры, мужские или, во всяком случае, присвоившие себе эту идентичность. Лихорадочная спешка, жёсткость, заданность – воин не думает, он рубит.

И – что это? Следы того, что он сам, Хедин Познавший Тьму во время о́но именовал «поворотом мира вокруг себя»?!

Это-то откуда здесь взялось?!

«Так, что, откуда, почему – решим потом. «Поворот мира», запомнили. Оба заклинателя не стали использовать накопленные запасы силы, похищенные из двух Источников. Почему? Не знали как? Заключили уворованное в столь жёсткие оковы, что не воспользоваться даже самим? Если это так – ещё один аргумент в пользу того, что четвёртый Источник никакой не Источник, а просто горлышко развязанного меха. Сейчас из него хлещет сила, а насколько её хватит, не скажет даже Великий Орлангур».

Это утешает. Несколько.

Или просто не сочли нужным использовать. Или подозревали, что он, Познавший Тьму, непременно попытается докопаться до сути, и специально путали следы.

Ну, и сами заклятия. Открытие порталов, конечно, мастерское. Гладко, стремительно, как укол модной во многих «передовых» мирах шпаги. Такого не получалось даже у него самого, Хедина, ни в пору Ночной Империи, ни когда начиналось его второе – и успешное – восстание. Да, хаживали через Астрал, если вспомнить их бросок на Авалон Мерлина; но это был совсем иной портал: стянутые могучими чарами слои реальности, разнесённые, быть может, непреодолимыми иначе безднами. Один шаг – и ты уже на месте. Никакого марша, никаких переходов.

Кто в Упорядоченном владел подобными чарами?

Глубже – нет, нельзя, нельзя, стой, Хедин!

Аррис обмяк, заваливаясь набок. Глаза закрылись, сердце остановилось.

Э-э, нет! Ладонь Хедина легла на грудь эльфу. Холод, мгла – прочь! Тепло, свет, ещё, ещё!

Аррис захрипел и дёрнулся. Сердце вновь забилось.

– Так-то оно лучше. Спасибо тебе, воин.

– Я… готов… за… тебя… Аэтерос…

«Может, Си не так уж не права? Нет, нет, она не права, она не может быть правой… А ты не можешь о ней думать. Думать не можешь и не думать не можешь тоже».

– Сейчас тебе помогут. Целители, врачеватели. Всё будет хорошо.

– Аэтерос… но… Ульвейн… у них в руках…

– Если он продержится ещё немного, мы его вытащим. Я думаю, Ракот Восставший это проделает с преогромной радостью.

– А… ты… Аэтерос? – вырвалось у измученного эльфа.

Хедин помолчал, глядя прямо в глаза Аррису. Эльф осёкся, лицо, и без того бледное, сделалось вообще снежно-белым, не осталось ни кровинки. «Испугался собственной дерзости, – усмехнулся про себя Познавший. – Впрочем, это уже хорошо. Аррис, во всяком случае, похоже, всё-таки не кукла».