Георгий Полевой - Доктор Кровь Страница 6

Я молча открыл дверь. Шатнувшись, вампир вошел в коридор.

– По-мо-ги… – одними губами попросил он.

– Проходи в операционную. – Все повторяется, как и сутки назад.

Я уже мыл руки и переоблачался в хирургический зеленый комплект. Так, что тут у нас? Ага, судя по всему, моему нынешнему пациенту сейчас очень и очень хреново. Более того – он был просто нашпигован серебром! Похоже, ему досталось по полной из пистолета-пулемета. Мышцы, сухожилия, внутренности являли собой сплошной кровавый фарш.

В некоторых ранах, почти под самой кожей, на фоне темно-красной, почти черной крови тускло поблескивали серебром тупоносые пули. Видимо, упырь пытался регенерировать, но сил вытолкнуть пули из раневых каналов у него не хватило. Серебро отравляло его.

– Вот б…дь! Слышишь, ты, можешь открывать собственную ювелирную лавку оберегов, – с профессиональным цинизмом пошутил я. – Сейчас тебе будет очень больно.

Вампир глухо застонал.

Я сноровисто спеленал серебряными цепями и ремнями лежащего на операционном столе вампира.

– Тебе будет очень больно, – я натянул хирургическую маску и взялся за скальпель.

Попортило упыря изрядно: попадания в печень, селезенку, пробито правое легкое. Просто чудом не задеты сердце и аорта. Несколько пуль в руках и ногах, кости раздроблены. Я полосовал мягкие ткани скальпелем, ставил расширители на края раны, убирал кровь вакуумным отсосом, поддевал пинцетом бесформенные куски серебра. Смертоносный серебряный горох сыпался в стерильный эмалированный таз.

Кровь заляпала руки в хирургических перчатках, зеленый операционный халат. Несколько капель крови даже попали на белый хирургический респиратор. Сколько времени прошло? Блеск хромированной, остро отточенной стали, рубиновые капли и плотные кровяные сгустки в беспощадном сиянии бестеневой лампы.

Пациент лежал, не двигаясь, и лучи бестеневой лампы со специальными фильтрами, не пропускающими ультрафиолет, освещали его бледное лицо с глубоко запавшими глазами и острыми скулами.

Тоже новообращенный вампир. Интересно, по желанию или нет? На секунду мне даже стало его немного жаль. Но кто же в него стрелял? Я его просто перепластал несколькими видами скальпелей, и мне едва хватало кетгута и шелковых хирургических ниток для швов. Подцепив скальпелем очередную пулю, я извлек ее из тела пациента пинцетом.

Как и все остальные – из благородного аргентума. Девятимиллиметровая. И что самое удивительное: обычная «макаровская» пуля патрона 9×18 миллиметров. Странно, кровососа нашпиговали серебром, однако мощность боеприпасов была явно недостаточной для поражения. Слишком самонадеянно было уповать на скорострельность оружия и использовать патроны с недостаточным останавливающим и поражающим действием.

Кто же это мог быть – такой самонадеянный и не слишком опытный?

Я бросил еще один кусок серебра в окровавленный таз под ногами. Теперь он не был стерильным.

Когда я наложил последний шов, уже светало. Я снял маску, перчатки и устало провел ладонью по лицу, смахивая липкую паутину усталости. В глаза словно песка насыпали, во рту пересохло. Но, судя по всему, спать мне сегодня не придется.

Человек моих взглядов должен иметь связи, соответствующие его широте души. Во как завернул! Но это так, иначе и быть не может.

Кому-то должен я, кто-то должен мне, и причем по гроб жизни. И это не фигура речи, а вполне адекватное и объективное отражение текущей реальности. Отделения милиции… миль пардон – полиции, больницы: «Скорая», реанимация и, как логичное завершение пути – морги. Кладбища нашей Северной столицы и даже различные научно-исследовательские институты… Вот далеко не полный список моих интересов.

Пора воспользоваться своими связями.

По пути я зашел в супермаркет и купил литровую бутылку ливизовского «Кристалла», палку копченой колбасы и хлеб. Возле киоска прессы я задержался, привлек заголовок одной из статей: «Кровавая резня в Александро-Невской лавре»! Понапишут же херни всякой…

А вот и цель моего путешествия: городской отдел милиции, пардон – полиции. Картина обычная для середины рабочего дня: несколько служебных и частных машин. На крыльце ребята в штатском коротают время за куревом и разговорами.

Я подошел и поздоровался, перекинулся парой фраз. Меня здесь знали, многие из оперов сами служили в спецподразделениях МВД и довольно много времени проводили в «горных командировках». Многих из них и я знал – еще по армейской службе, другие безошибочно распознавали во мне родственную душу, отмеченную такими же бойцовскими шрамами, как и они сами.

– К кому ты это на пьянку намылился?

– К вашему доктору Моро. Кстати, где он?

– Жмуров потрошит.

Отпустив дежурные шуточки, я прошел вовнутрь. Старший дежурного расчета поприветствовал меня кивком головы. Парни в бронежилетах с короткоствольными компактными автоматами в руках за пуленепробиваемым стеклом прекрасно знали меня. Вахтер выписал разовый пропуск, и я прошел через электронный турникет и рамку металлодетектора.

«Доктор Моро», он же – Андрей Смирнов, обитал в подвале, как и полагается патологоанатому. Но сейчас он изволил подняться из царства Танатоса, дабы вкусить чая с маленькими сушеными бубликами.

– Привет, – на стол перед ним встала бутылка «Кристалла» и закусь.

– Привет, коли не шутишь. Бахнем?

– Мне бы твоего чайку животворящего, не спал целую ночь, голова – квадратная. – Андрей готовил просто изумительный чай, добавляя к заварке какие-то замечательные травки, которые собирал сам. «Чай врачует тело и душу», – частенько говорил он.

«Доктор мертвых», ничуть не смущаясь, набулькал себе в лабораторный стакан «Ливизовской» и напластал закуски. А меня одарил большой чашкой ароматного и в меру горячего чая.

– Сахар сыпь себе сам.

– У меня к тебе дело, – не стал тянуть я.

– Что за дело?

Я молча вытащил из кармана два небольших полиэтиленовых пакетика. В одном лежала серебряная пуля сорок пятого калибра, в другом – тоже серебряная, но пээмовская «девятка».

Андрей повертел оба пакетика в руках.

– Ну, не знаю, я ведь патологоанатом. Нужно бы еще бутылку баллистикам поставить из экспертно-криминалистической лаборатории.

– Не вопрос. Я пока в магазин смотаюсь.

– Ага, а у меня пока перерыв, разузнаю, что почем.

Когда я вернулся с очередной бутылкой Aqua vitae, в кабинете у Андрея сидел хмурый Александр Ген. С виду добродушный и грузный дядька был лучшим криминалистом-баллистиком в Санкт-Петербурге и всей Ленинградской области. Предки Александра Гена из Великого княжества Курляндского еще Петру служили оружейных дел мастерами. Потомок тоже чтил семейные традиции.

Ген с патологоанатомом уже успели употребить по паре мензурок «Кристалла», но вид имели задумчивый.

– Откуда у тебя эта пуля? – без обиняков спросил Саша Ген.

Я только плечами пожал – мол, мало ли…

– У тебя – пуля, у меня – до хрена стреляных гильз. Бороздки от нарезов однозначно указывают на пистолет-пулемет иностранного производства.

– Это я уже понял. А стрелявший выжил?

– Нет, – заявил молчавший до сего момента Андрей Смирнов. – У меня прохлаждается, в прямом смысле. То бишь – в холодильнике. Бойцу глотку разорвали и трахею выдрали.

– Почему бойцу? – насторожился я.

– У нас тут что, день вопросов и ответов? – вспылил флегматичный обычно патологоанатом.

– Я не знаю, блин! – разозлился в свою очередь я. – Хотел получить ответы, а вместо них получил еще больше вопросов.

– Просто у нас тут до хрена проблем с нестандартными девятимиллиметровыми патронами.

Андрей смотрел, как всегда, в корень: на кого же это шла охота с серебряными пулями?! На вурдалака?

Знал бы он… Я неопределенно пожал плечами.

– Мало ли придурков и сектантов на белом свете есть…

– Но не все из них вооружены польскими пистолетами-пулеметами PM-84 Glauberyt, – сказал Саша Ген, хлопнув рюмку водки.

– Что за «Глауберит»?

– Он был разработан в Польше в начале восьмидесятых годов. До этого у «пшеков» были пистолеты-пулеметы PM-63. Новое оружие было спроектировано под «макаровский» патрон 9×18 миллиметров, – просветил меня Ген. Он был настоящей ходячей энциклопедией стрелкового оружия. – Пистолет-пулемет PM-84, как обычно, использует автоматику со свободным затвором – это классика для такого типа оружия. Ствольная коробка штампованная, из листовой стали, внутри нее расположен затвор прямоугольного сечения. Рукоятки взведения затвора имеют вид «ушей» и расположены по обеим сторонам оружия. Это очень удобно и для левшей, и для правшей. Предохранитель – переводчик режимов огня расположен слева над пистолетной рукояткой, перед ним расположен рычаг выключения затворной задержки. В принципе. Поляки постарались и сделали вполне приличный и современный пистолет-пулемет. Для устойчивости при стрельбе есть металлический выдвижной приклад, а спереди под стволом расположена складная рукоятка для второй руки. Длинные коробчатые магазины вставляются, как обычно, в пистолетную рукоятку.