Ведьма - Юлия Мартыненко Страница 37

Николай Афанасьевич, как и обещал, отвел небольшой пустующий домик у поместья для брата и сестры из села Старый Вяз в качестве временного жилья. Всеволод попросился работать на поле и в кузне. Руслана сказала, что может помогать хозяйке по дому и с готовкой пищи. Так как повариха и горничная в доме Мухаловых уже служили, Авдотья Петровна посоветовала супругу найти Руслане работу в поле или в садах.

Ни брат, ни сестра не пришлись по душе доброй хозяйке. Соседство с ними она расценивала как близкое нахождение с дикими животными. Подозрения ее не разделял Николай Афанасьевич, но пообещал, что предоставит Всеволоду место, а также лесоматериалы и инструменты, которые позволят ему выстроить новый дом на окраине села.

Варенька же каждый день повадилась забегать в церковь и молиться Богу, потому как истинно верила, что пришлые люди нехорошие. К тому же ее ужасно пугал черный ворон, который как привинченный сидел на воротах у Мухаловых с момента прихода чужаков и каждый раз, когда Варя приходила в гости, пронзительно каркал.

Спустя десять дней после появления в селе брата и сестры между Николаем и Варварой состоялся необычный разговор. Варя, наконец, решила честно сказать, что думает она о людях, явившихся в село так нежданно.

– Не нравятся они мне, – говорила Варя. – Вот сегодня, когда я бывала у вас в обед, то мельком увидела Руслану. Знаешь, никогда прежде я не встречала девушки с такой внешностью. Ее кожа настолько белая, как будто она всю жизнь провела в погребе. Черные ее глаза словно и вовсе не имеют зрачков. А Всеволод! Он точно шею одним пальцем может свернуть и не поморщится.

– Что вы с маменькой заладили? – возмутился Николай. – Она отцу докучает небылицами, теперь ты придумываешь. Вам, женщинам, лишь бы найти в чем-то изъян, да за что-то уцепиться. Добрая девушка, эта Руслана, и брат ее приличный человек. Ты не смотри, что он дюжий, как медведь и басист. Хороший работящий мужик, каких еще поискать.

– А ты часто с ними видишься? – робко спросила Варя.

– Бывает. А что?

– Почему же не остались они в родном селе? Откуда узнали о Каменке?

– Эх, Варюшка, не все такие добрые, как мой отец. А был бы как остальные, погнал их в шею. Да только верит он, что благочестивые дела важно совершать всем и каждому. Вот как ты себе это представляешь? Пришли в твой дом люди, без гроша в кармане, голодные, лишившиеся крова. А ты их за дверь? Нет, так не делается. Если есть возможность помочь – помоги. И я таким буду. Сделаю все, чтобы село росло и крепло, продолжу дело отца. А ты мне в этом поможешь, правда ведь?

Варе оставалось только кивнуть. Подробностей о брате и сестре толком никто не знал. Все в общих чертах. Точно было известно, что они сироты. Из родни остался только дальний родственник, да и тот был не слишком рад принять кого-то в свой дом.

На воскресной службе, когда церковь уже заполнилась так, что трудно было дышать, дверь открылась, и в проходе показались Руслана и Всеволод. Руслана, облаченная во все черное, перекрестилась три раза, опустила глаза вниз и стала вместе со всеми читать молитвы. Всеволод, перегородив собой выход, угрюмо осмотрелся и застыл, не произнося ни слова.

Варя, стоявшая рядом с Николаем, почувствовала странный холодок. Обернувшись, она вдруг заметила, как два черных глаза пронзительно смотрят на нее исподлобья. Озноб прошелся по всему телу девушки, она резко повернулась к иконам и стала молиться пуще прежнего. Но жуткий, леденящий кровь взгляд преследовал Варю, как только девушка закрывала глаза. Внезапно ей стало так страшно, что захотелось бежать далеко-далеко отсюда. Сцепив с силой пальцы, Варя почувствовала, как дыхание ее прерывается, и все вокруг отдаляется, затихает. Ухватившись за плечо Николая, девушка всеми силами постаралась не упасть.

– Тебе нехорошо? – послышался голос Николая над ухом.

– Тяжело дышать, – тихо сказала Варя.

– Выйдем на улицу, – предложил Николай и уже хотел вести девушку к выходу, но Варя возразила:

– Не надо, прошло уже.

Собравшись с силами, Варя смогла отстоять службу. На улице, вдохнув полной грудью свежий воздух и почувствовав себя значительно лучше, она снова увидела Руслану и Всеволода. Туман, густым слоем окутавший землю в это воскресное утро, размывал фигуры людей, скрывал дома, превращая все вокруг в сказочный сон. Стоявшие неподалеку чужеземцы, казались нереальными. Были они точно маревом, легкой дымкой, которая вот-вот должна рассеяться. Как бы ни хотелось Варе, чтобы зловещие незнакомцы навсегда исчезли, желанию этому не суждено было сбыться.

От церкви до дома Вари идти было не более десяти минут. Так уж вышло, что село брало свое начало с поместья Мухаловых и заканчивалось небольшим участком, где стояла церковь, на заднем дворе которой находился погост. Дом Рогожиных был ближе к церкви.

После того как на службе девушке стало дурно, Николай с беспокойством поглядывал на возлюбленную. Та выглядела неважно, была бледна, и, видимо, чем-то опечалена. У самого дома Рогожиных Николай предложил остаться с ней, но Варя сказала, что ей нужно отдохнуть, и скрылась в доме.

И даже когда туман рассеялся, ощущение чего-то дурного, будто впиталось в кожу и будоражило нежную душу девушки ужасными предчувствиями.

***

Подобно отцу Николай имел собственный распорядок дня. Ранним утром, когда до рассвета оставалось добрых три четверти часа, Николай отправлялся встречать появление солнца на высокий склон, с которого открывался прекрасный вид на реку и небольшой лесок. Река, которая протекала немного восточнее села и находилась в низине, была не слишком широкой, по обеим сторонам ее густо росли деревья.

Поздней весной, летом и ранней осенью молодой помещик любил искупаться. Но, больше ему доставляло радости смотреть, как первые лучи солнца озаряют небо. Несмотря на тяжелую ежедневную работу и обязанности, ложившиеся на плечи молодого помещика, он все же в душе был романтиком, склонным радоваться совершенно простым вещам.

К слову, так как о Николае в этой истории мы еще не раз услышим, то следует рассказать, как он выглядел, и каким человеком был. Так как отец его и мать слыли красивыми людьми, Николай ухитрился перенять лучшие черты внешности родителей. Был он довольно высок – два аршина и восемь вершков, плечист, но в меру худощав. Пшеничные волосы Николая были пышными и волнистыми; кожа всегда оставалась смуглой, благодаря частому нахождению на солнце.

Большие сине-зеленые глаза смотрели на это мир ласково и одновременно с вызовом. Один только его взгляд лишал юных девушек сна и покоя. Ну, а когда молодой человек улыбался, обнажая белоснежные зубы, то был