Год 1914-й. Пора отмщения - Александр Борисович Михайловский Страница 37

Видимо, произнося последнюю фразу, я непроизвольно продемонстрировал атрибуты принадлежности к сословию младших архангелов, потому что Вильгельм отступил на полшага, расширившимися глазами уставился на что-то находящееся у меня над головой, и переспросил:

- Людоедское безумие, герр Сергий?

-Да, именно так, - подтвердил я. - После того, как Германия проиграла эту войну, позже названную Первой Мировой, в результате чего была унижена и ограблена, в немецком народе возобладали реваншистские настроения. Но реваншизм реваншизму рознь. К восстановлению национального достоинства не обязательно идти через унижение и уничтожение окрестных народов и собственных внутренних инородцев. А немцы выбрали именно такой, наихудший путь, объявив своими врагами евреев, французов, русских и прочих славян, а себя самих назвав расой господ. Развязанная ими война продолжалась шесть лет и унесла жизни пятидесяти миллионов человек, в руины обратились огромные территории, в том числе и вся Германия, немецкая армия была разбита и обращена в прах, а над разбитым вдребезги Берлином взвилось священное алое знамя нашей Победы...

- Погодите, герр Сергий, - прервал меня Вильгельм, - а почему знамя вашей победы было алым, неужели и в той войне принимала участие Великая Артания?

- Нет, - ответил я, - до того уровня мы еще не дошли. Все совсем наоборот: это мы являемся наследниками победителей, сокрушивших коричневую чуму человечества. Я же рассказывал вам о двух людях, которые победили в этой войне, даже не принимая в ней участия. Один из них - основатель первого в мире государства рабочих и крестьян, Владимир Ульянов-Ленин, а другой -его лучший ученик и продолжатель дела Иосиф Джугашвили-Сталин. Именно под руководством этого человека бывшая Российская империя провела ликвидацию неграмотности и индустриализацию, сравнявшись с развитыми державами, а потом победила в тяжелейшей войне в своей истории. Тогда германская армия, всего за месяц разгромившая Францию, до войны считавшуюся самой сильной державой Европы, а потому погрязшую в самодовольстве, навалилась на нас без предъявления претензий и объявления войны. Фронт тогда докатился до Санкт-Петербурга, Москвы и Царицына, в войне погибло двадцать семь миллионов наших сограждан, из которых только двенадцать миллионов были солдатами и офицерами, а остальные - гражданскими лицами, истребленными вашей оккупационной администрацией как якобы расово неполноценные. Я же говорил, что в той войне германской нацией овладело людоедское безумие, солдаты в серой германской форме уничтожали на нашей земле все на своем пути, убивали женщин детей и стариков, а трудоспособных угоняли к себе в рабство. Но, несмотря на весь этот ужас, наш народ нашел в себе силы переломить ход сражений, выбить серых людоедов с нашей земли, а потом прийти в Берлин и поставить там окончательную точку, чтобы не было такого больше никогда.

По мере того, как я говорил, глаза у Вильгельма становились круглыми, как у совы.

- И вы, герр Сергий, после всего этого не собираетесь уничтожить под корень всю немецкую нацию, чтобы подобное не повторилось и в этом мире, а вместо того берете меня в вассалы? - с изумлением спросил он.

- Именно потому я и беру вас в вассалы, чтобы этого не повторилось, - сказал я. - Уничтожена должна быть не немецкая нация, а тот зверь, что пока тихо дремлет у нее внутри. А немцы пусть живут, плодятся и размножаются, усердно трудятся, как они умеют, и храбро сражаются, но только за правое дело. А мы пока будем не спеша разбираться в причинах того, что никогда не должно произойти в вашем мире. И помните: попытки возвыситься железом и кровью всегда приводят к противоположному результату. Зачем вам такая головная боль, как мировое господство, когда Германия может стать мастерской мира, производящей в большом количестве прочные, надежные и удобные товары по не самой высокой цене? В мире, из которого происходит моя супруга, отношения между Россией и Францией треснули в ходе русско-японской войны, потому что мои коллеги, Старшие Братья, перед этим вынудившие к капитуляции Японскую империю, объяснили вашему кузену Ники, что англо-французские переговоры о создании Антанты - это предательство интересов союзника. Не были при этом забыты ни правило двадцати четырех часов, введенное французами для русских военных кораблей в своих портах восточнее Коломбо, ни заявление, что русско-французские союзные отношения касаются только европейских дел, а в Азии дикие московитские варвары пусть сами барахтаются как могут. Все это вместе произвело на вашего кузена такое сильное впечатление, что он вызвал к себе французского посла и устроил ему форменный разнос, понизив уровень русско-французского союза до самого минимума, а потом начал искать сближения с Германией. Узнав об этом, вы приехали в Петербург, где подписали с русским царем соглашение о создании русско-германского союза, названного Континентальным альянсом...

- Континентальный альянс... - повторил кайзер, как бы покатав это название на языке, - звучит внушительно. Но как к этому отнеслись Австрия и Франция?

- А кто их спрашивал? - хмыкнул я. - В договоре о создании Континентального Альянса было сказано, что Россия обязуется не нападать на Австро-Венгрию, а Германия на Францию. Но если какая-то из этих стран сама станет агрессором, напав на союзников России или Германии или на сами эти страны, то защита становится недействительна. Союзники по Континентальному альянсу хотят мира, и только мира в Европе, но если кто-то захотел повоевать, то пусть сам в полной мере расхлебывает последствия. Но главное было не в этом. Очень быстро военно-политический союз оброс дополнительными договорами экономического толка, в результате чего образовалось единое пространство, свободное для движения товаров, капиталов и людей, что весьма благотворно сказалось как на Германии, так и на России... Прошло всего несколько лет, и на вкусный запах благополучия в Континентальный Альянс прибежали... британцы.

- Да, герр Сергий, - кивнул немного успокоившийся кайзер, - эти любители соблюдать только свои интересы такое могут. Как сейчас. Бросили бывших союзников и собрались перебегать на другую сторону. Но что в том мире стало с Австро-Венгрией и Францией?

- Австро-Венгрия вздумала воевать с сербами, - ответил я, - потому что после отмены решений Берлинского конгресса не захотела возвращать ей оккупированные Боснию и Герцеговину, была разгромлена и распалась на составные элементы, при этом Австрия и все