Огневица - Анита Феверс Страница 4

Ответом ему было согласное хмыкание. Какое-то время за столом царила тишина, которую нарушал только спорый стук ложек. Шехх расправился со своей порцией быстрее всех. Обвел скучающим взглядом зал, не нашел ничего интересного, но и молчать долго было не в его правилах.

– Итка, а ты на что потратишь свою часть Вышатиных денег? Давай сложим наши доли и купим какой-нибудь миленький домишко в глухой волости, – шехх облокотился на стол и подмигнул рыжеволосой девушке.

Бояна зашипела на Даромира и замахнулась ложкой, он скорчил ей рожу и снова повернулся к Итриде. Та пожала плечами и медленно поскребла дно миски, втайне сожалея, что на добавку денег и правда нет.

– Давно хотела серебряные шипы на куртку приладить. А еще полосы из серебра, вот тут. Чтобы навьи твари зубы пообломали, – девушка мазнула пальцами по шее и рукавам потрепанной, но все еще крепкой куртки. Слова шехха о покупке дома она оставила без внимания.

Бояна и светловолосый воленец переглянулись, и мужчина осторожно спросил:

– Слушай, Итка… Тебе никогда не хотелось… ну… осесть где-нибудь? Хату купить? Чем морокун не шутит – замуж выйти? – как обычно, стоило Храбру сказать больше трех слов, и говорок его родной волости дал о себе знать. Загорелую кожу воленца тронул румянец, едва заметный под густой бородой, но он по-прежнему выжидательно смотрел на Итриду Итрида недоуменно глянула на товарища:

– Зачем, Храбр? Мне это не нужно.

Она положила ложку чашечкой вверх, отдавая должное рукам того, кто умудрился сделать нехитрое кушанье достойным княжеского стола, и глянула за окно. Солнце медленно карабкалось к зениту; на улице слышались голоса, то и дело раздавался цокот копыт. Стояла жара – разгар червеня выдался засушливым, – но под крышей «Золотой ладьи» царила приятная прохлада, выходить из которой не хотелось. Вот только встреча с купцом Вышатой была назначена на полдень, так что об отдыхе помышлять пока не приходилось.

– Итрида… – начала было Бояна, но та перебила ее:

– Нам пора получить-таки свою награду. Со мной пойдут Храбр и Дар. Бояна, договорись насчет комнат. Если все сладится, сможем несколько дней передохнуть, прежде чем уходить на новый лов.

– Опять?! – Даромир застонал, обхватив голову руками. – Мы же только вернулись! Вот-вот ярмарка начнется, а мы снова в лес? Да я сам скоро мхом зарасту! Итрида, послушай, давай возьмемся за заказ того кожевенника! Я знаю такие яды, что не оставляют следа, без вкуса и запаха, он и не почувствует ничего! Столько денег могли бы получить! До следующего лета…

– Хватит, – осадила Итрида Даромира.

Шехх посмурнел и отвернулся в угол, но Итрида продолжала говорить, и каждое ее слово звучало как удар:

– Мы не убиваем людей за деньги, Дар. Забыл, о чем мы уговорились, когда ты захотел ходить с нами? Мне все равно, что было в твоем прошлом. Люди не скот, чтобы резать их просто потому, что кто-то больше заплатит.

Шехх искоса глянул на бродяжницу, и взгляд его потяжелел.

– Странно, что об этом говоришь ты, готовая убивать по слову любой обиженной девчонки. А как за деньги, так вон какая чистоплюйка сразу…

Кинжал, отливающий синевой, вонзился в стол между пальцами Даромира, так близко, что рассек верхний слой кожи – не до крови, а лишь как напоминание.

– Собирайся, – только и бросила Итрида побледневшему шехху – Вышата ждать не будет.

* * *

Вышата слово сдержал и заплатил за шкуры по чести. Прохладные монеты приятно оттягивали пояс, навевая мысли о роскошном ужине и сне на чистых простынях. Только одно тревожило Итриду – то, что пришли они на подворье купца втроем, а уходили вдвоем. Все время, пока бродяжники и купец осматривали добычу, дочь Вышаты не сводила глаз со статного шехха.

Что и говорить, Даромир был хорош собой. Пожалуй, слишком хорош: длинные волнистые волосы падали на широкие плечи, глаза сверкали синевой предрассветного неба, на жилистом теле ладно сидела любая одежда, а вечно улыбающиеся губы, казалось, были дадены ему исключительно чтобы произносить всякую похабщину. Он был ярок – и тем отвлекал внимание от товарищей. И порой это было им очень на руку.

Итрида успела разузнать, кто таков этот Вышата, прежде чем согласилась поработать с ним, и потому кое-что знала и о его дочери. Черноволосую Кажену отец растил не как малахольную девицу. Боги не дали ему сыновей. Обычно в таких случаях отцы спешили повыгодней запродать дочь замуж, но Вышата измыслил другое: он принялся обучать Кажену, объясняя ей тонкости купеческого ремесла. То и дело головка на хрупкой шейке склонялась к отцу, позвякивая серебряными височными кольцами, а он серьезно объяснял ей что-то. Кажена кивала, порой записывая несколько слов на сероватых листочках, и ни скуки, ни отвращения на ее лице Итрида не замечала. А вот нежный румянец, расцветший на белой коже с того мига, как в горницу с поклоном вошел Даромир, разглядела еще как.

– Только глупостей не натвори, – хмуро предупредила Итрида шехха, когда он шепнул ей, что догонит их с Храбром позже. – Это тебе не селянка какая, чтобы запросто по лавкам кувыркаться.

– Ты правда думаешь, что я ее девства лишать буду? – Даромир рассмеялся, и смех его прозвучал обидно. – Полно, Итрида. Эта краля давно уже знает, что ей нравится в постели. Впрочем, думаю, мне все-таки есть чем ее удивить. Идите, вас там Боянка заждалась. Встретимся на рассвете… или ближе к обеду.

И шехх растворился в вечерних тенях.

Итрида достала мешочек с заработком, отсчитала несколько монет, а остальное вручила Храбру.

– Передай Бояне.

– А как же ты? – похожий на медведя парень подкинул мешочек на ладони, вопросительно глянув на подругу.

Итрида втянула носом наконец-то похолодевший воздух, повела плечами и улыбнулась приятелю:

– Прогуляюсь немного.

Глава 2. Воришка с огоньком

Марий спешился и неторопливо побрел по выстланной досками улице, ведя Стрыгу в поводу. Лошадь недовольно фыркала, но послушно шла следом, лишь иногда прихватывая мягкими губами воротник хозяина и тепло дыша ему в затылок. Дейвас шутливо щелкал чернуху по горбатому носу, когда она особенно увлеченно принималась жевать его куртку, та возмущенно ржала, и они продолжали путь.

Встречные девушки с интересом посматривали на Мария и перешептывались, прикрываясь ладонями и алея здоровым румянцем. В его нынешнем облике сложно было распознать огненного колдуна. Болотник сменил привычный черный кафтан на зеленую рубаху, куртку и штаны, пошитые из крашенной лесным орехом мягкой коричневой кожи. Рунический меч был надежно упрятан в невзрачные ножны. Марий сейчас походил