Вороны вещают о смерти - Анастасия Командор Страница 44

В конце концов я приняла решение. Пообещала мысленно: это в последний раз. Дождалась, пока матушка уснет после настоя болотника и успокаивающих отваров, и отправилась к центру села разузнать, что же произошло ночью.

Напряжение чувствовалось в самом воздухе, в каждом встречном человеке. Их мрачные взгляды явно говорили: что-то вот-вот произойдет. Неизбежное, неопределенное, значимое. Оно давно назревало, и теперь наконец его время пришло.

У избы старейшины толпились люди. Они стояли группами, переговаривались о чем-то неслышно, кидали по сторонам решительные взгляды. У некоторых мужчин за поясами висели топоры или охотничьи ножи. Женщины в основном сидели на скамьях у ближайших к дому старейшины избушек. Все чего-то ждали.

Я приметила на одном из дворов Нежану в компании матери и других женщин с детьми. Остановилась у изгороди и подозвала ее жестом руки.

— Давненько тебя не видела, — заметила подруга, послав мне быструю приветственную улыбку. Она облокотилась о жерди рядом со мной, но по другую сторону изгороди.

— Да, матушке снова нездоровится. Я слышала крики с утра. Чего все так переполошились?

— Ну так — колдовство! Сегодня же была первая грозовая ночь с тех пор, как Томиру в яме закрыли. В тот раз ничего не произошло, помнишь? Но старейшина не стал никого слушать и за доказательство это считать. Отпустил ведьму. Сегодня ночью умерла жена бондаря — так же внезапно и ни с чего, как Зоряна. Была здорова вечером, заснула — и все. А ещё дочка одного из плотников слегла с лихорадкой. В стаде у Третьяка мертвую козу нашли, с укусом на шее и почти без крови. Все прямо как в тот раз. Так-то!

— И люди сразу на Томиру подумали?

— На кого ж ещё! Говорят, кто-то из них мог подпалить избу, вот она и мстит. Собрались утром, когда вести по селу разлетелись. Хотели ее снова судить, да старейшина не позволил. Даже под стражу ее не взял, представляешь? Выставил у их хлева двоих крепких мужиков, чтобы люди сами за расправой не лезли, и сказал всем, что если кто им зло без суда причинит — повесит.

— А что здесь все эти люди делают?

Девушка указала на толпу мужчин, заполнивших двор старейшины.

— Вон те спорят с Доброгостом, а остальные просто ждут, чем дело кончится. — Нежана недобро усмехнулась. — Ещё немного и, чего доброго, старейшину нашего сместят, в сговоре с колдуньей обвинив. Хоть сейчас он артачится по неизвестной причине, но рано или поздно ему придется народу уступить.

Я оглядела собравшихся внимательнее. Мрачное небо, со вчерашнего затянутое тучами, не пропускало света, и все вокруг казалось серым. Ещё и вороны кричали где-то в лесах, но не показывались пока, и их хриплое карканье добавляло тревоги и без того гнетущей атмосфере.

Что-то ещё было не так. Куда бы я ни посмотрела — краем глаза то тут, то там стала замечать темные силуэты навьих духов, что сновали по чужим дворам или таились в тенях. Так много духов собирается лишь в двух случаях: если грядет бедствие, или по колдовскому призыву.

Я с трудом сглотнула вязкую слюну, обхватила себя руками, пытаясь унять дрожь.

Что нужно духам? Они питаются чужими страхами? Шепчут на ухо, склоняя совершить непоправимое? Или, может, колдунья призвала их, чтобы защитится? Глядя на все это, душу снова стали терзать сомнения. Что если я ошиблась, и Томира действительно колдунья? Либо же кто-то другой, хитрый и злой, подстроил все так, чтобы непременно обвинили ее.

— Так что, ты с нами останешься?

— Хм?

Я растерянно взглянула на подругу. Нежана все это время о чем-то говорила, но я так увлеклась наблюдением за тенями, что совсем перестала ее слушать.

— Ну, поглядеть, чем закончится, — объяснила она. — Беляне родители запретили сегодня из дома выходить, и сами не показываются. А я бы такое ни за что не пропустила.

— Такое? — нахмурилась я.

— Ну. Вдруг колдунью жечь будут. Разве не интересно посмотреть?

Пришлось ждать вечера, чтобы незаметно пробраться к хлеву. Вокруг двора Томиры бродили люди — пока на приличном расстоянии от изгороди. Двое крепких мужиков с палицами стояли на страже, и то и дело кто-то из толпы подходил к ним переговорить. Судя по кислым минам, сельчане пытались уговорить мужиков отойти, а те не соглашались. Однако двоих явно не хватит, чтобы остановить целую толпу разгневанных жителей. Как и угрозы угодить в петлю. Я была уверена — как только стемнеет, они станут действовать.

Улучив момент, когда оба охранника отвлеклись от наблюдения за сараем, я подобралась к строению с задней стороны, где было вырезано маленькое окошко. Подтянулась на руках и протиснулась внутрь, засадив при этом пару заноз в ладони и едва не порвав рубаху о грубые необработанные края жердей.

В сарае стоял влажный и теплый воздух, надышанный животными. У стен шумно сопели коровы — в темноте их не было видно — и густо пахло навозом. Несколько мгновений я постояла на месте, пока глаза привыкли и начали различать хотя бы контуры. Огляделась.

Сеновал располагался под крышей, как и в нашем хлеву, только этот был в несколько раз больше. Туда можно было попасть снаружи по приставной лестнице через большие распашные двери, которые сейчас наверняка держали закрытыми. А внутри потолок укладывали не до конца, чтобы удобнее было сбрасывать сено вниз. Там и стояла вторая лестница. На стену напротив едва заметно отбрасывала блики горящая свеча.

Прежде чем забраться наверх, я негромко окликнула:

— Есть кто? Я пришла поговорить!

Никто не ответил, и я начала взбираться по сколоченной из жердей лестнице. Едва голова поднялась над краем настила — взгляд упёрся в острые зубцы вил, замершие в опасной близости от моего лица.

— Постой-ка, я тебя помню, — спустя несколько мгновений напряжённого молчания подала голос женщина. — Дочь Горицы, верно?

Я лишь кивнула, а мужчина, держащий вилы, хмуро и недоверчиво обернулся к жене.

— И чего ей надо?

Затем оба глянули на меня.

— Я ведь только что сказала: поговорить.

Томира со вздохом положила ладонь на руку мужа, отводя вилы в сторону, а я преодолела последние ступени и ступила на мягкую, шуршащую при каждом движении солому. Под потолком в глиняном подсвечнике горела свеча, в ее слабом рыжем свете блестели белки глаз