Вера Чиркова - Тайна зеркала Страница 8

Зато к тому времени, когда Костик, наконец, остался один и решился приступить к делу, план мероприятия сложился полностью. И всё необходимое было приготовлено. И свечи, и таз с водой, и три упомянутых предмета, к которым потянулась душа.

Он сделал всё как полагалось. Еле протиснувшись между створок трельяжа, встал ногами в таз с водой. Стараясь не задевать загодя зажжённые свечи полами любимой рубахи, с выражением прочёл обведённые рамочкой слова. Бессмысленные и чуждые его разуму, но выученные за эти дни почти наизусть, они разносились по комнате чудным эхом, отзываясь в душе невольным трепетом.

А вот когда должно было произойти что-то замечательное, например, открыться ещё один тайник, вдруг стало темно…

При одном только воспоминании о жуткой боли, впившейся в Костика одновременно с появлением глубокой и непроглядной мглы, по телу прошла крупная дрожь, и парень резко распахнул глаза.

Оказалось, он задремал, и за это время стемнело, а сквозь листья кое-где уже проглядывают первые бледные звёздочки. Девчонки рядом не было, и это почему-то больно задело самолюбие парня. Не зря говорили друзья, что от этих дур одни проблемы.

Костик попробовал осторожно повернуться на бок, и это удалось на удивление просто. Он даже запаниковал, впервые испытав эту незнакомую лёгкость, поднял слабую ещё руку и попробовал себя ощупать.

Первые же ощущения ввергли его в глубочайший шок. Тела не было. Вернее, оно было, но вовсе не его, Костика. Невероятно худые, выступающие наружу ребра и впалый живот никак не могли принадлежать тому Косте, каким он был ещё вчера.

Или это всё же было не вчера?!

По коже непроизвольно поползли мурашки. Сколько же времени должно было пройти, чтобы из стапятидесятикилограммового здоровяка получился вот этот скелет? И где, чёрт побери, он вообще находится? И успела ли обнаружить его отсутствие мать?!

Воспоминание о матери вмиг разбудило в душе парня чувство вины и раскаяния, и Костик поторопился переключиться на другую проблему. Благо теперь у него их хватало. А о Ма он подумает позже, когда поймёт, в какую каку влип.

Приняв такое решение, Костик снова ощупал себя, стараясь не особенно пугаться выпирающих костей и суховатой кожи. Общее впечатление оказалось на удивление сносным. Ран и царапин не было, как и ушибов, которые обычно угадываются по прикосновению к ним.

Немного удивило отсутствие всей одежды, кроме непомерно широких для него теперь джинсов. Однако на фоне остальных сделанных открытий эта проблема показалась почти пустяковой и легко разрешилась с помощью найденного в кармане куска проволочки.

Костик и сам не заметил, как снова уснул, а когда проснулся на рассвете, вдруг с изумлением обнаружил снующие вокруг него толпы людей. Они с самым серьёзным видом бродили с места на место, выбирая освещённые косыми лучами солнца пятачки – за ночь заметно похолодало. Но Костик пока не готов был последовать их примеру, просто повернулся на бок и наблюдал, силясь понять, что же это за место и кто все эти люди.

Разговаривали они мало, тихими шепотками, и это не могло не насторожить парня. Мама всегда говорила, что у Костика ум исследователя, душа романтика, а сердце воина, и сам он был с этим вполне согласен, правда, немного сомневаясь насчёт воина. Но когда мать записала его в секцию рукопашного боя – всё же пошёл. И даже отзанимался почти два года, пока не возненавидел обидный смех соучеников и вечные синяки.

Понаблюдав ещё с час, парень твёрдо уверился, что попал по-крупному. Не были эти люди ни воинами, ни торговцами – так, какой-то сброд. Несколько женщин, одетых, как и его соблазнительница, в полотняные бесформенные платья до щиколоток и свисающие на спину платки, держались особняком, начиная шипеть и повизгивать, когда кто-то из мужчин пробирался слишком близко от них.

Да и большинство мужчин были одеты не лучше – в некрашеные, заношенные почти до дыр холщовые штаны и рубахи без воротников и пуговиц. Было и несколько туземцев в более-менее чистой и добротной, но жутко старомодной одежде, однако те держались особняком у дальней стены, где было вкопано несколько деревянных скамеек. Разговаривали все эти люди на незнакомо звучащем языке, но смысл сказанного почему-то был Костику смутно понятен.

Постепенно парень довольно точно определил, где они все находятся, и эта информация вовсе не прибавила ему оптимизма.

Это была яма. Довольно глубокая. То ли природный овраг, то ли искусственно выкопанная траншея или выработка – неважно, но выбраться наверх было невозможно. Росшие наверху огромные деревья заслоняли панораму пышными кронами и держали нависающий над ямой верхний край прочно переплетёнными корнями.

Разглядывая людей, Костик постепенно сообразил, что гуляют они вовсе не просто так. Видимо, где-то в углу был ручеёк или лужа, потому как возвращались оттуда эти странные жители ямы с мокрыми волосами и залитыми водой рубахами. Он уже тоже решился было сходить напиться, как вдруг все засуетились, начали собирать расстеленное на земле тряпьё и связывать в узелки нехитрый скарб.

Сначала Костик не понял, откуда они узнали, что нужно торопиться, а потом случайно поднял кверху глаза и замер от потрясения. Почти посередине самой большой полянки с неба опускался невероятный агрегат. Смесь корзинки от воздушного шара и строительной люльки, в каких штукатуры работают на высоте. Только в несколько раз больше.

Но вовсе не эта люлька так поразила Костика, а стоящий в ней мужчина. Он был одет точь-в-точь как древние греки: в тунику с широким поясом и сандалии, оплетающие ремешками тугие икры. Сбоку, как и полагается, висели короткие и широкие ножны, и торчавшая из них внушительная рукоять, замотанная засаленной полоской кожи, подтверждала подозрение Костика, что это вовсе не бутафорское оружие.

Люлька замерла, не дойдя до дна ямы сантиметров семьдесят, и мужчины, оказавшиеся ближе всех к этому подъёмнику, торопливо полезли на него, стараясь устроиться поодаль от стоящего неподвижно, как статуя, воина.

Он совершенно бесстрастно взирал с высоты своего роста на копошащихся в яме людей и едва счёл люльку достаточно нагруженной, топнул ногой.

Все не успевшие залезть прыснули прочь, как мыши от кота, платформа подъёмника дрогнула и неторопливо поползла вверх. Костик проводил её взглядом и неуверенно поднялся на ноги. Его ещё немного шатало, но в замеченный ранее угол парень добрался почти уверенно.

Тут и в самом деле была вода: тощий, грязноватый ручеёк стекал по корням и исчезал под перегораживающей яму грудой камней. Костик сначала вдоволь напился, стараясь не вспоминать самый главный мамин запрет: никогда не пить из ручьёв и речек некипячёную воду. Затем, поверив обонянию, заглянул за угол и обнаружил «удобства».

Назад он вернулся как раз вовремя, люлька снова опускалась. Народ дисциплинированно толпился неподалёку, и Костик неожиданно задался вопросом: а нужно ли ему туда, наверх? Тут есть вода и тень, откуда-то берётся еда…

Воспоминание о супчике потянуло за собой воспоминание о девчонке. Костик больше не был уверен в её желании выйти за него замуж, теперь он начал подозревать девчонку в попытке заработать. Или в чём-то подобном. Судя по погоде и смуглой коже большинства окружающих, он каким-то образом попал на юг, возможно, в Индию или Турцию. А судя по убогой одежде аборигенов, в очень отсталый район, и вполне вероятно, всех белых тут считают миллионерами или Сантами и ждут от них волшебных подарков. Во всяком случае, это самый правдоподобный вариант изо всех, какие пришли ему в голову.

Кто-то больно пихнул Костика в бок, и он оглянулся. Один из стоящих рядом людей торопливо делал ему непонятные знаки, пытаясь жестами и мимикой объяснить что-то важное.

Заподозрив худшее, Костик повернулся в сторону люльки и оцепенел. Стоящий на платформе воин уставился прямо на него и нетерпеливо постукивал сандалией. Сосед очень убедительно подтолкнул парнишку в спину, и тот понял – придётся идти. Потихоньку доплетясь до платформы, Костя неловко взгромоздился на грязноватые тёплые доски и почувствовал лёгкий толчок.

Люлька неторопливо, как и прежде, двинулась наверх.

Слегка наклонившись вниз, Костик просто так, из любопытства, разглядывал устройство ямы и оставшихся в ней людей. И вдруг словно иглой кольнуло – смутно знакомые чёрные глаза провожали его ненавистью и отчаянием. Теперь Костик разглядел её лучше: тоненькая, босоногая, в болтающемся грязном платье, с низко, по брови покрывающим голову платком, более похожим на половую тряпку.

Клеть поднялась выше, дно ямы скрылось за густой листвой, а этот злой взгляд всё жёг своим откровенным презрением смятённую душу парнишки.

Глава 5

Конс

Момент остановки корзины Костик едва не пропустил, спохватился лишь, когда соседи начали торопливо подниматься на ноги и почти бегом соскакивать на подвешенный в ветвях хлипкий мостик, состоящий из узких дощечек и верёвок.