Постоялый двор «Три мухомора» - Дея Нира Страница 2

Она протянула руку и взяла одно. Яблочко было словно наполнено внутри живительным соком. Такое прозрачное, что виднелись косточки.

— Сколько просишь?

Карлик заулыбался, смекнув, что товар пришёлся ко двору, и ответил. Василиса снова сдвинула брови:

— А не много ли хочешь за яблоки?

— Так молодильные же, — запричитал он. — Десять лет как рукой снимет. Сами попробуйте. Да разве ж я бы посмел… Еле их достал! Горыныч чуть живьём не слопал!

— Ладно, — спокойно ответила Василиса. — Сама вижу, что товар твой настоящий.

Такие яблоки были всем хороши. И хранились долго, и запах от них шёл такой дивный, что аж голова кружилась, а уж про свойства волшебные можно было и не говорить.

Попрощавшись с карликом, опасливо поглядывавшего на неё, Василиса отправилась в поварню, где уже вовсю кипела работа, а оттуда и в переднюю.

Три девицы-красавицы в богатых одеждах, войдя через распахнутую дверь, с любопытством осматривались по сторонам.

Первая девица носила драгоценный убор, а на её расшитое золотыми нитями платье было больно смотреть, так оно блестело. Вторая не уступала ей по красоте, но наряд её переливался чистым серебром. А третья девица, самая младшая, носила платье медного цвета, и казалось, множество огненных искр отскакивало от него.

Василиса сразу их признала.

Три сестры — владычицы подземного мира. Кот-учёный все так же старательно записывал имена гостей, внося их в толстую книгу. Гусиное перо поскрипывало, пока Кот с таким усердием водил им по пергаменту, что его усы топорщились во все стороны.

— Добро пожаловать в наше скромное жилище, — произнесла Василиса и чуть поклонилась.

Девицы обернулись на голос, узнали её и тоже отвесили лёгкий поклон, отчего драгоценности, украшавшие их с ног до головы, вспыхнули яркими огнями.

— Будьте как дома, гости дорогие. Какими судьбами у нас? Случайно аль намеренно заехали?

Царевны переглянулись и та, что в золотом ответила мелодичным голосом:

— Условлено нами с Иваном-царевичем здесь встретиться, чтобы дальше в путь-дорогу отправиться. Он добро нам большое сделал, а мы его предупредить хотим о братьях его старших завистливых.

Та, что в серебряном платье коснулась рукава сестры, видно не желая, чтобы она больше положенного говорила. Но Василиса и так уже слыхала, как отправился Иван-царевич матушку свою вызволять из плена злого духа, где повстречал трёх сестер подземного царства, и как те помогли ему за сердечность.

— Не бойтесь, царевны, — молвила она. — Обо всём, что сказали мне и то, что сама знаю, никому не скажу. Отдохните с дороги, а там видно будет.

— Благодарствуем, — отвечали царевны.

Василиса подозвала Серого Волка, ожидавшего поручений, к себе.

— Не в службу, а в дружбу, проводи-ка дорогих гостей в их покои.

Волк засуетился:

— Не извольте беспокоиться. Сделаю, как велено.

Царевны последовали за Серым, а Василиса склонилась над книгой и покачала головой.

— Смотрю, гостей опять селить будет некуда. Эх, сколько раз говорила Ивану, что нам новый двор строить надобно, а он всё «потом да потом». Стыдно.

Кот заурчал и сощурил глаза:

— Вер-р-рно говорите, хозяйка. И доходу больше. Я, с вашего позволения, всю нашу казну сосчитал ещё вчера. Денег хватит и на стены, и на крышу, и даже на забор!

Василиса задумалась.

— Вот отметим именины и отстроим такой заезжий дом, что любо-дорого посмотреть.

— Непр-р-ременно, непременно!

Кот был рад угодить хозяйке, а потому исправно нёс службу и исполнял поручения с особым усердием.

Василиса вышла во двор.

Справлять именины собирались под большим шатром.

Ежели дождь пойдёт, то гости не разойдутся. Шустрые белки и зайцы бегали туда-сюда, расставляя чашки, миски да плошки по всем столам. Медведь прикатил две здоровые бочки с медовухой и теперь отдыхал под рябиной, в ожидании застолья.

Оставшись довольной предпраздничной суетой, Василиса вернулась в спаленку, отперла заветный ларчик, а оттуда чудо-мельницу достала.

— Ну, — говорит, — сослужи нам добрую службу. Как только гости усядутся за стол, наделаем с тобой пирогов с блинами по-царски, чтоб ни одного гостя не обидеть. Погоди, только муки волшебной добуду. Запамятовала, что от последнего раза ничего не осталось. Пойдём с тобой во двор гостей удивлять да радовать.

Мука в особом сундуке в поварне хранилась. Мешочек маленький, а намелет с той муки столько, сколько и ста богатырям не поднять. Вот чудо то!

Василиса только за дверь, а тут какая-то тень быстрая — шмыг!

Заскочила в окно с распахнутыми ставнями, пошуршала по спаленке, кинула в заплечный мешок колдовскую книгу и мельницу, а потом наружу выскочила.

Вернулась хозяйка и глазам своим не поверила: мельницы след простыл! Так и ахнула.

Подумала сперва, что обратно в ларец по забывчивости убрала, так нет. Пуст ларец оказался. Быть такого не может!

Батюшки! Да что ж это делается? Среди бела дня?

Грозно сошлись у красавицы между собой брови соболиные.

— Иван! — раздался такой крик, что весь двор услыхал. Прибежал муж, глядит испуганно.

— Что стряслось, сердце моё? — спрашивает.

Так и так, говорит. Мельница пропала чудесная. Прямо из-под носа увели, недруги.

Иван за голову схватился. Как гостей теперь накормить вдоволь?

— Ладно, — вздыхает жена. — Придётся у книги спрашивать. Она мне всегда верно служила.

Подходит в уголок, где на полочке под бархатом алым книга лежала. Смотрит — нет книги. Всё вокруг осмотрела, и под кровать заглянула, и даже в сундуки кованые.

Пропала книга. Это ж кто посмел позариться?

Иван стоит, ни жив ни мёртв. Икает только.

Кликнула клич Василиса таким зычным голосом, что немедля все её помощники, звери и птицы примчались. В глаза хозяйке беспокойно заглядывают. Не видали её никогда такою грозною и невесёлою. Она их тут же расспросила, приметил ли кто чужака или ещё какого супостата.

Призадумались звери и птицы. В такой суете немудрено злодея пропустить. Все делами заняты, бегают туда-сюда, да и гостей столько, что ступить некуда.

Одна пичужка робко чирикнула:

— Василиса-краса, вот послушай, что я видела. Присела я передохнуть, водички студёной попить, а мимо окон твоей спаленки кто-то в плаще пробежал. Да только из-под плаща хвост рыжий торчал.

— Ага! — сказала Василиса. — Вот оно что.

Неужто Патрикеевна опять за старое взялась?

Покачала головой и повелела зверям по лесам, полям пробежаться, а птицам в небеса взлететь, и злодейку непременно отыскать. Свистнула — все и прыснули в стороны. Вмиг исчезли.

Кот-учёный так пригорюнился, что аж перо своё изгрыз. Пришлось в кладовку идти за новым.

— А гостей дорогих чем кормить станем? — спрашивает.

— Помощники мои уже наготовили блюд, не кручинься. Да и блинов с пирогами сами испечём! Жаль мельницы, но пуще того жаль