Три ипостаси Божества - Дэшнер Джеймс Страница 15

– Кстати, – проговорил за его спиной Айзек. – Ничего не говори. Я не должен ничего никому говорить.

По какой-то причине последние слова Айзека обеспокоили Минхо больше, чем все остальное.

Слабак, подумал он. Эти люди – слабаки.

Часть вторая. Сильные верой

Нет разницы между добром и злом, между тем, что правильно, и тем, что ложно. Утрачены различия между холодом и жарой, радостью и печалью, интересным и скучным. Я слышал старую поговорку: благословение в забвении. Они даже назвали этим словом лекарство для шизов. Благословение. Все эти вещи связаны между собой, и мне не только наплевать, но и наплевать на то, что мне на это наплевать. Не исключено, что я окончательно теряю рассудок, хотя также не исключено, что я наконец начинаю все понимать.

Глава седьмая. Контрольные объекты

Айзек искал возможности накоротке переговорить с миз Коуэн, но день слишком быстро сменился ночью, поэтому рано утром ему пришлось разбудить ее, пока все спали.

– Тихо! – проговорил он, взяв ее за плечо так, чтобы не касаться пятна на шее. – Миз Коуэн. Мы…

– Что такое? Со мной все хорошо.

Она медленно открыла глаза и попыталась улыбнуться, но уголки ее губ, как и уголки глаз, провисли, и это не была просто усталость. Она была больна.

– Не все так хорошо, и я говорил с…

– Я больше не кашляю. Вчера горло было заложено, но теперь все в порядке.

Она села и принялась тереть глаза.

– Должно быть, это от тех растений, где мы… Или насекомые. Может быть, муравей укусил.

Она тряхнула головой – так, словно хотела сбросить впечатление от дурного сна, и закончила:

– Это была аллергия, а теперь…

– А ваша шея? – прошептал Айзек. Он не хотел говорить о том, что изменилась сама ее манера речи: раньше она произносила четко выверенные, максимально продуманные предложения; теперь же речь ее была сбивчива, как сбивчивыми были мысли.

– И с шеей все хорошо. Больше не чешется.

– Чешется? Вы же не говорили, что она чесалась!

Айзек глубоко вздохнул и огляделся в надежде, что никого не разбудил. Ответственность за миз Коуэн тяжелым грузом легла на его плечи. Он должен доставить ее на Виллу. А что, если с ней что-нибудь случится до того, как они туда доберутся? Что, если он от нее заразится? Он постарался шептать как можно тише, одновременно пытаясь произносить слова максимально отчетливо.

– Мы пойдем на Виллу. Вы и я.

Он попытался произнести это так, как если бы предлагал увеселительную прогулку.

Миз Коуэн промолчала, но в ее глазах застыл протест.

– Это не обсуждается, это приказ. От Минхо.

Айзек сделал паузу, ожидая, что миз Коуэн примется укорять его в том, что он разболтал ее тайну, причем этому парню с ружьем! Но она промолчала, просто приняв новость к сведению. А она вообще поняла, что он ей сказал?

– Понятно, – отозвалась она наконец. – Спасибо!

– Вы понимаете, что будет дальше? Мы должны будем отделиться от остальной группы.

– Да. Мы должны отправиться на Виллу.

Миз Коуэн произнесла эту фразу так, словно читала правительственный документ, который давно обдумала и тщательно отредактировала. И неожиданно Айзеку стало ясно, что за груз давит на миз Коуэн, откуда в ее глазах эта печаль. Она боялась не болезни, а разлуки с Садиной. И тотчас же эту печаль почувствовал и Айзек. Ведь может случиться и так: расставшись, они уже никогда вновь не встретятся. Мир слишком сложен и опасен, чтобы им удавалось все время беспрепятственно находиться друг подле друга, и есть слишком много чего, что может их разлучить, но он голосовал в пользу Виллы, и он выполнит свое обещание. Если бы Айзек мог спасти своих родителей, он и минуты бы не думал. Он обязан перед Садиной сделать все, что в его силах, и помочь миз Коуэн добраться до людей, способных ей помочь.

– Миз Коуэн… мы можем никогда их не увидеть.

– Ничего подобного. Мы обязательно их увидим.

Она произнесла эти слова твердым голосом, но и это не избавило Айзека от сомнений. Отправляясь на Виллу, он уходит все дальше от того, что хоть как-то напоминает ему дом. Например, от Садины.

– Спасибо за помощь, – произнесла миз Коуэн. – Хотя должна признаться, что я немного…

– Напугана? – произнес за нее Айзек.

– Я хотела сказать, что ты не обязан идти со мной, что я могла бы найти Виллу сама, но я не уверена, что там вообще есть что искать.

Слеза показалась у миз Коуэн в уголке левого глаза, и Айзек с трудом подавил в себе дурацкое желание протянуть руку и отереть ее.

– Мы оба голосовали в пользу Виллы, – сказал он. – Я обещал Минхо, что пойду с вами. Там, на месте, и посмотрим, что к чему.

Миз Коуэн глубоко вздохнула и, протянув руку, прикоснулась почти по-матерински к руке Айзека. Да, он сделает все, чтобы помочь этой женщине. И не только из-за Садины, но и ради собственной матери, которая гордилась бы таким сыном, если бы была жива.

– Клеттер не всю правду сказала про всех вас, – произнесла миз Коуэн.

Айзек отвел руку.

– Что вы имеете в виду? – спросил он.

– Кровь Садины важна. Это так. Но…

Она сделала паузу.

– Что «но»?

– Ты никогда не задавал себе вопрос, почему я взяла в это путешествие еще восемь человек, если речь шла только о крови Садины? У них у всех иммунитет. Все, кто с нами, обладают иммунитетом.

Айзек об этом не думал, но миз Коуэн была права.

– Речь шла не о ком-то из нас конкретно, но обо всех членах нашей группы.

Миз Коуэн закашлялась и добавила глухо:

– Всех, кроме тебя.

Ее слова больно кольнули Айзека – так, должно быть, колол Глэйдеров своими лезвиями гривер. Резко и быстро.

– Ты же помнишь, изначально тебя в списке не было…

Айзек отлично помнил это. Садина почти на коленях умоляла свою мать взять его на борт корабля.

– Понятно. Вы хотели избавить меня от этого – после того, через что я прошел…

Он прошел через тяжелые испытания. Удар, с которым почти ничто не может сравниться. Потеря семьи, горе и одиночество. И все это знали, и стремились ему помочь. И со временем Айзек уже не мог понять, почему люди относились к нему так, как относились – просто из доброты душевной, или оттого, что его семья погибла. Даже Садина, как он чувствовал, привлекает его к разным делам не потому, что он может быть действительно нужен и полезен, а просто потому, что его семья погибла… Потому, вероятно, его и пригласили в последнюю минуту сесть на корабль.

Айзек, правда, не особо возражал. В конце концов, это обстоятельство ему изрядно помогало. Но к чему это, интересно, ведет миз Коуэн?

– Ты прав, – кивнула миз Коуэн. – После всех испытаний, что ты прошел, мне не хотелось подвергать тебя опасности. Но, кроме того, поскольку на острове у тебя нет родственников одной с тобой крови, нет и контрольных объектов.

Миз Коуэн усмехнулась, но тут же прикрыла рот рукой.

– Прости, – сказала она. – В этом есть какая-то злая ирония. Ты не должен был быть среди нас, и тем не менее именно в тебе я нуждаюсь более всего. Потому что только ты можешь мне помочь.

– Контрольных объектов? – переспросил Айзек, и холодок прошелся по его спине. – Вы что, все это время лгали?

Холод усилился и охватил все тело Айзека. Что говорит миз Коуэн? Что все, кто тогда покинул остров, были объектами эксперимента? Доминик, Миоко, Джеки, Триш, и даже бедные Лейси и Карсон? И что это за эксперимент?

– Во всех такого рода экспериментах ученые держат контрольную группу. Она не подвергается воздействию. В нашем случае контрольная группа – это родственники, оставшиеся на острове. Вилла сравнит состояние тех, на кого будет оказано воздействие, с состоянием контрольных объектов, и определит…

Айзек вскинул руку.

– Что это за воздействие? – спросил он. – Я думал, что речь идет только о том, чтобы взять у Садины образец крови и создать лекарство на основе ДНК Ньюта и Сони.