Пепел Бикини - Петров Лев Страница 8

Вечером двадцать восьмого февраля на аэродроме атолла Кваджелейн царило необычное оживление. Аэродром представлял собой одну единственную взлетно-посадочную полосу, проходящую в неприятно близком соседстве с обоими берегами атолла — океанским и лагунным, и неопытный пилот мог бы легко промахнуться при посадке, опрокинув свой самолет в океан или разбив его о скалистый берег. Впрочем, неопытные пилоты не летали на Кваджелейне, если верить неоднократным заверениям командующего ВВС США о том, что для обслуживания операции «Плющ» выделены самые надежные, проверенные экипажи.

В описываемый вечер эти экипажи молча копались в своих машинах, впервые в жизни, вероятно, не доверяя техническому персоналу аэродрома. Лица пилотов были озабочены, и то один из них, то другой тревожно оглядывались на солнце, неумолимо сползающее к горизонту. Кроме экипажей, вокруг самолетов толкались и мешали друг другу еще десятка полтора человек, военных и штатских. Они по очереди неловко влезали в кабины, где и без того было тесно от заполнявших их приборов, баллонов и проводов, всевозможных кранов и циферблатов, что-то крутили, отвинчивали, рассматривали, протирали и снова завинчивали, спорили вполголоса и, отдуваясь и обмахиваясь платками, выбирались наружу, чтобы, походив вокруг самолетов, опять кинуться в кабины и крутить, протирать, завинчивать без конца. Зашло солнце, вспыхнули прожекторы, и возня на аэродроме сделалась еще более суетливой и напряженной.

В одиннадцать часов адмирал Брэйв категорически потребовал, чтобы все — пилоты, научные работники и военные наблюдатели — отдохнули хотя бы несколько часов перед операцией. Аэродром опустел, но вряд ли кто из них сомкнул глаза в эту ночь: то, что предстояло, было слишком серьезно и страшно. Никто не знал, как будет вести себя проклятая штука, ожидающая своего часа на далеком бетонированном берегу.

…Ровно в два часа ночи слабо хлопнул выстрел, и в черное небо медленно поднялась яркая красная ракета. И сейчас же заревели моторы. На залитый прожекторным светом аэродром выбегали люди, поспешно карабкались по алюминиевым лестницам и скрывались в кабинах. Последним в первый на старте самолет поднялся адмирал Брэйв. Он оглядел аэродром, выплюнул потухшую сигарету и захлопнул за собой дверцу. Поднялась еще одна ракета, на этот раз зеленая. Самолеты, тяжело переваливаясь, выползали на взлетную дорожку, стремглав бросались в непроглядную тьму над океаном и брали курс на север.

Адмирал, поминутно поглядывая на хронометр, сидел рядом со штурманом. За его спиной копошились у своих приборов авторы и экзаменаторы новейшего ядерного оружия — ученые и инженеры. В самолете адмирала их было пятеро (десять других летели, на остальных самолетах). В кабине слышны были обрывки разговоров:

— Включите Гейгера…

— Обычный фон… Около трехсот каунтов… [9]

— Космические лучи, разумеется…

— Какая высота?

— Двадцать тысяч футов. [10]

— Не мало ли?

— Не бойтесь, коллега…

Прошло полчаса. Автоматический прибор, вычерчивающий курс, повел линию в обход обреченного атолла на расстоянии около двухсот километров от него.

— Подойдите километров на пятьдесят ближе, — сквозь зубы процедил адмирал.

— Слушаюсь, сэр, — отозвался штурман и передал команду пилотам.

Теперь самолет пошел вокруг объекта «15» по суживающейся спирали, постепенно приближаясь к нему. Адмирал посмотрел на хронометр. Еще минут пятнадцать… Он выпрямился, чтобы рубашка отстала от мокрой спины. Закурил сигарету и сразу же бросил. Голоса позади смолкли. Еще десять минут… А вдруг ничего не будет? Что, если эти ученые что-нибудь перепутали? Осталось пять минут.

— Какой ветер, штурман? — спросил адмирал.

— Запад-северо-запад, сэр.

— Не забудьте: держаться только с наветренной стороны… Всем надеть очки!

Три минуты, две… Лицо штурмана в черных очках кажется мертвенно-бледным. Адмирал поспешно надевает очки-консервы.

— Внимание!

Застрекотали киносъемочные аппараты. И в то же мгновение стало светло.

Сквозь густо-черные окуляры отчетливо были видны окаменевшие лица, приборы и аппаратура в кабине, рябая поверхность океана и серые полосы слоистых облаков за окном. Свет бил из-за восточного горизонта. Через несколько секунд он померк, и снова все потемнело. Адмирал сорвал очки, крякнул и заслонил глаза. Так, вероятно, бывает с тем, кто заглядывает в доменную печь.

Первая минута; Над горизонтом поднялся быстро увеличивающийся в размерах ослепительный желто-оранжевый шар.

Вторая минута. Шар поднялся выше. Диаметр его около километра, высота — примерно три километра. Смотреть на него без очков все еще трудно, но можно разглядеть на его поверхности темные прослойки.

Третья минута. Шар продолжает стремительно подниматься и увеличиваться. Цвет его стал кроваво-красным, темные полосы и пятна обозначились резче. Из-за горизонта появились клубящиеся облака раскаленного пара.

Пятая минута. Шар теряет правильную форму и превращается в пухлое багровое облако, похожее на солдатскую каску. Диаметр облака — восемь километров, высота — двенадцать километров. Облако тянет за собой огромный хвост пара и пыли.

Десятая минута. Облако раздается вширь. Теперь оно напоминает исполинский гриб на скрученной клочковатой ножке. У основания гриба громоздятся тучи пара.

Пятнадцатая минута. Шляпка гриба расплылась в веретенообразную массу, над которой вырастает второй гриб. Высота верхнего гриба — двадцать пять — тридцать километров.

Через полчаса над океаном неподвижно встал невиданной высоты прямой столб серебристо-серого цвета. Вершина его упиралась в туманное пятно, расползавшееся где-то в ионосфере, на высоте ста — ста пятидесяти километров над океаном.

Адмирал откинулся на спинку кресла и перевел дыхание. Ученые лихорадочно возились у своих приборов. Были слышны их отрывистые возгласы:

— Двадцать пять тысяч… тридцать…

— Температура падает медленнее, чем мы рассчитывали, Джеймс.

— Оставьте этот спектрограф в покое…

— Здесь что-то не так, джентльмены!

— Ага! Радиоуглерод… Позвольте, а это еще что такое?

— Восемьдесят тысяч каунтов!

— Пора выбираться отсюда…

— Ни за что, пока я не кончу! Внезапно самолет сильно встряхнуло. Встревоженный адмирал приказал лечь на обратный курс. И тут кто-то крикнул:

— Атолл горит!

Сквозь облака пара у основания огненного столба мерцало красно-желтое пятно. Это горел, рассыпался и тончайшим прахом уносился внутрь столба обреченный атолл;

Он продолжал гореть и под водой.

Чарли и Дик, убаюканные легкой качкой, спали и счастливо улыбались во сне. Им снилось, что они стали миллионерами. У них есть своя строительная контора, и строят они только огромные башни с алюминиевыми колпаками. Сам человек в тропическом шлеме почтительно здоровается с ними и предлагает им виски с содовой и консервированное пиво.

Кваджелейн

— Проклятый ветер… Ну кто бы мог подумать? Адмирал Брэйв раздраженно ткнул окурок сигары в красивую большую раковину, служившую пепельницей.

— Одному богу известно, что получится из всего этого…

Полковник Смайерс насупился. Генерал Коркран усмехнулся, показав мелкие желтоватые зубы, и откинул со лба жидкую, влажную от испарины прядь.

— Ничего, адмирал. Вы еще должны благодарить бога, что ветер был западный. Представляете, что бы было, если бы ему вздумалось подуть с севера? Как раз в эту сторону, на Кваджелейн?

— Тогда прежде всего досталось бы вашему великолепному теплоходу… «Санта-Круц», или как его там…

— Вот именно. И хлопот было бы много больше. Лучшее из двух зол — меньшее. Брэйв вздохнул:

— Боюсь, хлопот нам хватит и теперь. Ведь на Ронгелапе была наша метеостанция. Четырнадцать нижних чинов и лейтенант.

— И они…