Питер Чиппендейл - Норки! Страница 101

Но главную проблему представляло собой молодое поколение. Хотя все искренне радовались тому, как растет и крепнет колония, многие поняли, что резкое увеличение численности — а молодых зверей было теперь едва ли не вдвое больше, чем родителей,— еще неизвестно к чему приведет.

Прошло совсем немного времени, и норки с запоздалым сожалением вспомнили, как Макси предлагал поселиться в просторном Карьере. Норки постоянно конфликтовали из-за жизненного пространства, в котором

каждая семья нуждалась тем острее, чем больше в ней было щенков, успевших к тому же превратиться из сосунков-несмышленышей в неуправляемых и свирепых подростков. Возникло было намерение расширить колонию за счет площадки для желудьбола, располагавшейся выше по склону, однако Первый и Второй сумели убедить Мегу, что так проблему не решить. Разросшейся стае, утверждали они, будет тесно не только на Плато, но и в лесу. Во всяком случае, все их расчеты касательно рационирования и гастрономического прогнозирования однозначно показывали: без расширения охотничьих угодий норкам не прокормиться.

Отдел норкетинга предложил так называемый «Проект X», суть которого заключалась в том, чтобы Мега выступил с несколькими речами и попытался убедить молодняк найти свой собственный лес, где они могли бы жить так же привольно, как жили их родители в Старом Лесу, и добровольно переселиться туда. Однако молодые норки считали лес, Плато и комплекс водных аттракционов Водорамы своими по праву рождения. Это были по-настоящему свободные и дикие звери, они не знали ни решеток, ни вольеров, ни строгого порядка, ни жизни взаперти, и у них не было воспоминаний, которые и тяготили старшее поколение, и объединяли его. Вдохнув запах свободы с первым глотком воздуха, молодые норки считали само собой разумеющимся, что Старый Лес — их собственность.

Понимая природу назревающего конфликта, Мега никак не мог решить, какую позицию ему занять. С самого начала их свободной жизни в лесу, с первых успехов он хотел только одного: чтобы колония вечно расширялась и крепла. Но бесконтрольное развитие колонии способно было стать причиной крушения всех его надежд.

— Необходимо созвать совещание руководства, — сообщил он Макси. — Я хочу, чтобы совещание было строго секретным. Подумай, где нам лучше устроиться.

— Может быть, в Карьере, мой Вождь? — предложил военный советник, с облегчением улыбаясь. Его вера в способности Меги была безграничной. За все

это время она ни разу не поколебалась, и теперь Мак-си с удовольствием увидел, что у Вождя сохранилось достаточно мужества, чтобы поднять вопрос, о котором все остальные знали, но предпочитали малодушно помалкивать.

Сидя на жестких, нагретых солнцем камнях старой каменоломни, М-Первый и М-Второй мрачно поглядывали на рябину, под которой собрались вожаки стаи. Именно под ней они испытали самое сильное унижение в своей жизни. Насколько им было известно, на Плато никто пока не знал о том, как они принесли присягу верности этому желтому ничтожеству, которое величало себя императором, однако всякое напоминание об инциденте заставляло их мрачнеть. Примерно такое же воздействие оказывал на них и Психо, который как раз взял слово.

— Необходимо смотреть правде в глаза: «Проект X» провалился, — заявил он, не скрывая злобного удовлетворения. — Между тем молодняк строит планы, направленные на то, чтобы изгнать нас из леса. Разумеется, Мега, все их затеи пока на детском уровне, — добавил он с подобострастным смешком. — Ничего серьезного, с чем ты не мог бы справиться одним движением лапы. Тем не менее это тревожная тенденция, так что, боюсь, нам предстоит решить, на каких условиях произойдет раздел имущества — на наших или на ихних.

— На наших, — отрезал Мега.

— Уничтожить морально, а то и физически! — протявкал Макси, нещадно терзая свои встопорщенные усы. — Тогда у нас не будет больше проблем. Они не только грубы и непочтительны, мой Вождь, — продолжил он почти жалобно. — У меня складывается впечатление, что они готовы нарушить правила просто из любви к искусству. В отличие от нас и нашего поколения… Похоже, они вовсе не верят в кроличью угрозу. В общем, эти маленькие ублюдки убивают все, что шевелится, даже лесных кроликов, а это уже является

наглым нарушением твоего приказа. А несколько раз я видел, как они совершают неприличные жесты в направлении нашего священного символа! — Сам он не забывал салютовать кошачьему хвосту дважды в день — вечером и утром.

— Это очень скверно, Макси, — посочувствовал Мега, хотя самого его надругательство над священным символом странным образом не тронуло. С тех пор как он позволил Психо использовать полосатый фетиш, чтобы начать кампанию по истреблению ушастых, он в значительной степени охладел к хвосту. Это была реликвия давней эпохи, о которой даже он уже начал забывать. Неужели же молодые норки, которых ничто не связывало ни с хвостом, ни с тем, что он собой символизировал, будут относиться к нему с благоговением?

— Что вы можете сказать? — обратился он к Отделу норкетинга.

— Ситуация сложная, Мега, — отозвался М-Пер-вый, тщетно пытаясь взять искренний и сердечный тон. — Графики пищевой доступности по самым разным видам живых существ показывают, что в ближайшем будущем нас ожидает самый жестокий дефицит, за которым последует крушение рынка. Впрочем, мы не спешили бы хоронить «Проект X»; несколько блестящих речей о достоинствах новых, неисследованных лесов, о славе первопроходцев, о героике нового фронтира1 могли бы в конечном итоге сослужить нам добрую службу. Пока же мы предлагаем нечто совершенно новое и, как нам кажется, любопытное. Это — «Хартия Молодых Норок». Мы гарантируем молодым норкам все возможные права, какие только можно придумать.

1Фронтир — понятие, обозначающее эпоху освоения земель Дикого Запада США (от англ. frontier — граница между освоенными и неосвоенными поселенцами землями).

Мега содрогнулся. Должно быть, успех Уникального Лесного Предложения совсем вскружил голову этим выходцам из лаборатории. Кажется, они собрались здесь, чтобы решить, как обуздать молодняк, а не как дать ему еще большие привилегии.

— Благодаря Хартии молодые норки смогут увидеть свое место в обществе под другим углом, — вставил М-Первый, предприняв отчаянную попытку объясниться. — В настоящее время основной козырь молодняка — это то, что руководство якобы не принимает в расчет их желаний и устремлений. Но как только появится «Хартия Молодых Норок», они сразу почувствуют, что они не обойдены, что от них тоже кое-что зависит. Неплохая идея, верно? Настоящий прорыв — мы оба так считаем.

— Н-да, довольно интересное предложение, — с прохладцей заметил Мега.

Близнецы сразу поникли, а Мега повернулся к Пси-хо, который наблюдал за обменом мнениями с плохо скрытым злорадством.

— Расскажи-ка мне, какие заговоры плетет молодняк, — потребовал он.

— Ну, если ты хочешь знать подробно… Ходили разговоры, будто тебя, дескать, пора свергнуть. Разумеется, ни у кого из молодых не хватит духа вызвать тебя на поединок, — быстро добавил он. — Кое-кто хотел бы выставить тебя в смешном свете и подорвать твой авторитет. Например, подсунуть тебе какую-то траву — они про нее узнали от одного пленного кролика. От нее якобы вылезает вся шерсть.

Глядя на Психо, Мега подумал, что в его манере держаться появилась какая-то странная суетливость. Можно ли полагаться на его донесения? Не попытаться ли лучше разузнать кое-что самому? С другой стороны, почему Психо — да и другие тоже — никак не поймут, что младшему поколению всегда было свойственно бунтовать против старших, против установленных ими порядков и даже посягать на авторитет вождей. Им бы гордиться, что молодые норки обладают такой энергией и неукротимым духом, а не уничтожать их морально и физически, как предлагал Макси. Да и эта затея с «Хартией Молодых Норок»… Впрочем, не мешало бы повнимательнее к ней присмотреться.

— Проблема только намечается, Мега, — сказала неожиданно Мата, хотя ее никто не спрашивал. — Фак-

тически нам необходимо внимательно приглядывать только за одним — за Минимусом. Он у них главный зачинщик.

Психо, с любопытством прислушивавшийся, важно кивнул, и Мега вдруг подумал, насколько он и упомянутый Минимус похожи между собой. Оба родились маленькими, болезненными и хилыми, оба оказались наделены изобретательностью и хитростью. Впрочем, Минимус, в отличие от мастера-импровизатора, держался приветливо и дружелюбно.

— В каждом поколении обязательно должен быть смутьян, причем не обязательно явный, — рассудительно подсказала Мата, словно прочтя мысли Меги. Эти слова заставили Психо поморщиться.

«Интересно, он действительно выглядит виноватым или мне это показалось?»— спросил себя Мега и неожиданно для самого себя задал Мате вопрос, который при других обстоятельствах предпочел бы задать наедине: