Юрий Леляков - Великая тайна Фархелема Страница 111

— Ищем группу подростков, — объяснил полицейский. — Человек девятнадцать-двадцать, разных рас — и тёмные, и светлые, и один дмугилец. И с ними, возможно, один взрослый… Не видели таких?

— Нет, никого такого не было… А… тёмные: они-то что натворить могли? — даже в этом гипнотическом состоянии удивился проводник.

— Сами не знаем, — ответил полицейский. — Приказано искать — ищем. Воры, убийцы — мало ли что… В общем, если увидите, сразу дайте знать…

«А вдруг можно было и без гипноза? — подумал Джантар с судорожным выдохом, почувствовав: угроза как будто миновала. — Понимает же, что «тёмные» ничего такого натворить не могли. Хотя… Как… девятнадцать-двадцать? — с опозданием дошлого Джантара и это. — И разных рас? Значит, всё же не мы? Или…»

— Девятнадцать-двадцать, — шёпотом повторил Талир. — Что же, как бы мы вместе с теми попутчиками в автобусе? Если бы не это: «воры, убийцы»… Да ещё того, из тюрьмы, ищут отдельно от них. Что-то не то…

— И я потом смотрел: извещение только на восьмерых, — ответил Донот. — Даже имён никого из тех не помню. И не понимаю, как получилось…

— Давайте это потом… Джантар, быстро сюда! — Фиар потянула его за руку в сторону довольно широкой и просторной середины вагона, откуда затем начинались ведущие дальше мимо таких же полок и стеллажей ещё три прохода. — Или сначала проверю, открыто ли купе, — она скрылась в проходе, но спустя несколько мгновений вернулась обратно. — Джантар, в правое купе, скорее… Правое купе закрыто, туда вам доступа тоже нет, — добавила она по-лоруански для проводников.

Быстро, едва не налетев на словно (хотя почему «словно»?) не видящего его проводника, Джантар пересёк «вестибюль» вагона (или как уж он назывался), и через проход с другой стороны (где лишь мельком успел увидеть полки, занятые всевозможными мешками, ящиками, пакетами, и даже какими-то странными, непривычными на вид пластиковыми упаковками, что вряд ли могли относиться к почтовым отправлениям — и при виде которых мелькнула мысль о возможной внеслужебной деятельности, и следовательно, неких тайнах самих проводников) вышел в короткий поперечный коридор в торце вагона, откуда дальше вели три двери — санузла и двух купе, а там проскользнул в правую, чуть приоткрытую дверь… Купе оказалось узким, тесным помещением с даже не полностью открывающейся из-за близости стеллажей дверью — должно быть, исходно вагон имел иное назначение, и лишь затем был не вполне удачно переоборудован в почтовый. Внутри едва помещались спальная полка с постелью (которую Джантар сдвинул, чтобы сесть просто на полку), и множество стенных шкафчиков, из которых и состояла вся противоположная стенка купе — отделённая от полки узким проходом, где лишь кое-как мог протиснуться, ложась или вставая, один человек… Окно внизу было занавешено, но Джантар при его росте и сидя мог видеть поверх занавески, как по крайнему пути медленно катился их прежний поезд — во всяком случае, такие же вагоны, как тот, в каком они добрались сюда из Керафа. Правда, и видел он лишь самый верх вагонов — но не мог рисковать отодвинуть занавеску, чтобы кто-то увидел его самого… И тут странное оцепенение с нервной дрожью охватило его — и он, сидя за занавеской и глядя на проплывающие за окном вагоны, даже не заметил, как навстречу им тронулся с места и этот, теперь тоже их поезд (что он и понял, лишь когда за неожиданно оборвавшимся хвостом того, встречного состава — открылся медленно приближающийся конец вокзального перрона, где полицейский с мегафоном в руке ещё что-то доказывал возбуждённой толпе пассажиров, а дальше, у каких-то вокзальных пристроек — как, во всяком случае, показалось Джантару, прежде чем перрон скрылся за хвостом другого поезда, стоявшего на соседнем пути — двое в форме медицинской службы несли кого-то на носилках. И Джантару очень захотелось верить — что тот, кого несли, не сорвался с моста в давке, или ему не стало плохо из-за самой паники)…

«И правда: что мы делаем, на что идём? — подумал он. — Где уже оказались, что натворили — и где ещё можем оказаться, и что натворить? И всё это тоже наяву?»

Но увы, всё было наяву — и даже обстановка, в общем хорошо знакомая Джантару. В таком же купе (лишь более просторном, но запертом снаружи) он ехал из Керафа в Кильтум. И вообще, за все поездки: и на полугодовые обследования, и летом на море — так привык к самим поездам, к виду из вагонных окон… И теперь, казалось, всё было так же — и не так… Он находился тут незаконно, в итоге цепи странных событий, где не была даже ясна степень их собственной вины — и хорошо, если их разыскивали лишь как заразных больных, а не почему-то ещё. Хотя они уже приняли решение…

— Наверно, мне лучше быть здесь, с тобой, — прервал его размышления голос Фиар. — Что в тот конец вагона они не сунутся, я уверена, а сюда — не знаю. И не хочется оставлять тебя одного: мало ли что возможно по дороге…

— А всем тут не разместиться, — сквозь нервную дрожь ответил Джантар, отвлёкшись от тяжёлых мыслей. — Впятером разве что. Да и знаем ли — как лучше, безопаснее…

— Действительно… Оттуда сразу не выскочишь, если что — а здесь через окно могут увидеть. Но добраться бы до Алагари — а там, надеюсь, искать не станут…

— Но на что нам уже пришлось пойти… И возможно, ещё придётся…

— А разве мне легко далось такое решение? — со вздохом ответила Фиар. — Но понимаешь же: действуем по необходимости. И знать бы, кого на самом деле искали. Действительно ещё группа из двадцати подростков с одним взрослым — или речь о нас вместе с теми, из автобуса…

— О девятнадцати-двадцати, причём «и светлые, и тёмные», — вспомнил Джантар. — А «тёмные» с сомнительным взрослым из дома не сбегут. Зато нас вместе с теми девятнадцать и было бы. Хотя дмугильцев среди них не помню, — Джантару стало не по себе от одного предположения. — Не было, верно?

— Не было, — подтвердила Фиар. — И всё же, думаешь, ищут нас вместе с ними? То есть… они никуда не прибыли, нигде не объявились — раз до сих пор ищут? А под «взрослым» имеется в воду Донот? Но всё равно: какой дмугилец, о ком это?

— Не представляю. И поздно уже думать, кого везли и куда… И в самом документе — лишь восемь имён. Или… только в нашем документе восемь — а куда-то пошли все девятнадцать? Или… просто ищут стольких, сколькие не объявилось в Тисаюме после этих событий?

— И уверены, что держатся все вместе, одной группой? Что-то не то, — усомнилась Фиар. — Хотя… автобус же и остался с двадцатью парами наручников! — сообразила она. — И на выезде из Тисаюма полицейский мог заметить «и светлых, и тёмных», а дмугилец ему просто померещился! Но тогда получается: тут заразных больных… хотели задержать как обыкновенных воров? Во всяком случае — чтобы так выглядело со стороны? Но кто-то проговорился, и возникла паника?

— Да, но представь панику, если бы всем прямо объявили про инфекцию… — начал Джантар.

— А что полицейские, не зная о заразных больных, могли бы заразиться сами? И их послали на такое дело, ни о чём не предупредив?

— Нет, сами предупреждены были, — предположил Джантар. — Под секретом, без права говорить лишнее посторонним. Вот и ответили: не знают, кого ищут. Хотя… Нет, и я не знаю, как должно быть на самом деле, по существующим правилам. А тут и явная неразбериха, несогласованность действий разных ведомств. Опять просто повезло…

— Хоть бы отправили скорее, — Фиар чуть привстала, чтобы посмотреть за окно. — Опять стоим, в вагон что-то грузят… И все наши там, только мы вдвоём — здесь… Нет, давай пока ни о чём не говорить. Не отвлекаться, если что…

И снова потянулись томительные мгновения, складываясь в минуты. Джантар напряжённо вслушивался в звуки, доносившиеся снаружи, одновременно пытаясь войти в состояние настройки на ближайшее будущее, а возможно, и увидеть, что происходит у него дома, но ничего не получалось: мешало волнение… И лишь когда вагон неожиданно (даже без объявления по вокзалу об отправке) снова вздрогнул и медленно покатился, а затем было слышно, как оба проводника прошли в соседнее купе, и за ними захлопнулась дверь — Джантар ощутил спадающую волну страшного напряжения, и у него вырвалось:

— Обошлось… Пока обошлось…

— А припасы все там остались! — буднично, словно не было всей этой гонки и тревоги ожидания, спохватилась Фиар. — Подожди, я что-нибудь принесу. А потом ещё надо немного поспать, только не всем сразу — и будем решать, что дальше…

25. Закон большинства

— И всё же страшно смотреть на это, — сказала Фиар, когда они снова собрались в тёмном узком вагонном пpoходе (кто лёжа на полках, кто стоя между ними). — Действительно не видят и не слышат, будто нас здесь нет…

— Результат твоего гипноза, — ответил Лартаяу с четвёртой полки справа.