Юрий Леляков - Великая тайна Фархелема Страница 119

— Опять гипотетический вершитель судеб… — ответила Фиар. — Значит, есть у нас чувство какого-то воздействия, и особой тайной миссии? Наверно, всё же… И как тут вообще открыть кому-то истину — ничем не рискуя, не жертвуя? Кто-то мог не видеть иного выхода…

— Но сам использовал нас как орудие, — возбуждённо продолжал Герм. — Не дав самим принять решение…

— И кто это может быть? — донёсся голос Минакри. — Учитывая странное сумасшествие того чиновника, и на какой почве…

— Действительно… — вырвалось у Фиар. — Как раньше не думали… Кто-то пытался воздействовать и на него…

— Но тогда это и исходит из спецслужб? — предположил Итагаро. — Или каких-то органов власти? Ведь кем надо быть, куда иметь доступ — чтобы воздействовать на такого чиновника?

— И вот так не предвидеть последствия? — возразил Минакри. — Для сотрудника спецслужб странно…

— Или уже борьба двух разных сил? — добавил Итагаро. — Одни хотели узнать ту же тайну, что мы — а другие свели с ума чиновника? Хотя какая связь…

— Не было никого «другого», — без уверенности ответил Минакри. — Один и тот же пытался использовать нас и того чиновника — ненароком сведя его с ума. Потому что сам неопытен в таких делах…

— Да, надо осторожнее, — согласился Талир. — Я раньше не думал. Хотя как-то обходилось…

— И всё предположения, — напомнил Минакри. — Пусть правдоподобные: что кто-то ищет тех же ответов…

«И это на самом деле, — уже без удивления подумал Джантар. — И не пугает, как спокойно о таком говорим…»

— А как не думать, не искать? — переспросила Фиар. — И разве ищем одни мы? А у сотрудника спецслужб — и конкретно: куда, зачем пошлют самого; что изменится в школе применительно к его детям…

— И даже: что ждёт лично его, сотрудника спецслужб или чиновника у власти, при массовом переселении с Экватора, — добавил Талир. — Вообще как подумать, чего сейчас касаемся…

— Но если уже не нужны кому-то с этой записью, — начал Лартаяу, — а остальное от него не зависит…

— Каковы наши дальнейшие планы? — понял Минакри. — Если кассета ни для каких политических заявлений всё равно не годится?

— Зато мы изрядно запутались неясно в чём и насколько, — будто спокойно ответил Джантар, хотя внутри у него всё дрогнуло. — Официально носители особо опасной инфекции…

— И если возвращаться… лучше как бы не мы, — печально констатировал Минакри. — Совсем другие люди, граждане Чхаино-Тмефанхии. Но как тогда что-то заявлять, проповедовать, создавать организации в Лоруане? И с въездом в Лоруану возможно, будут проблемы…

— Мы и не готовы действовать, заявлять, распространять информацию, — ответил Джантар. — На каждом шагу что-то не понимаем — а здесь, в Лоруане, всюду что-то засекречено. И риск страшных ошибок: всё строя на общедоступном, не зная каких-то тайн…

— Всё же переход через границу? — спросила Фиар. — Чтобы получить там образование?

— Решили уже… — ответил Минакри. — Тем более, не в чужую страну. А если речь о страшной ошибке…

— Всякий раз приходим к такому, что делается страшно, — уточнил Джантар. — Будто не знаем чего-то важного о самой природе человека, исторической ритмике, смене форм общества. Что, возможно, все знают в Чхаино-Тмефанхии…

— Я и говорю, — подтвердил Минакри. — Хотя не представляю, что это может быть…

— Но чего такого можем не знать о самой человеческой природе? — усомнился Герм. — Или исторической ритмике?

— Или устройстве и путях развития общества? — добавила Фиар. — Или… что-то совсем уже мистическое, выходящее на глубинные тайны Вселенной?

— В любом случае тайны есть, — ответил Минакри. — Что-то от нас скрывают, цепляясь за привычную примитивную мораль. Будто только ждут, чтобы цивилизация рухнула от этого, как когда-то старая Лоруана…. И нельзя действовать наугад, по прежним схемам. Не тот уровень цивилизации, чтобы рисковать. Сомневаться насчёт перехода границы, как я понимаю, не в чем…

— Всё равно едем в Алагари, — как будто уже без колебаний добавил Джантар. — Хотя тоже странно, как попали именно в этот поезд…

— Опять же случайно или не случайно, — согласился Талир. — И я так чётко услышал: «Алагари»! Не зная, что есть прямой рейс Тарнал — Арахаге…

— И едем прямо к границе, — ответил Лартаяу. — Останется преодолеть дельту Фиоланы, чтобы добраться до Тмеинжеха…

— А как прыгали с поезда на поезд, пробирались под вагонами, — вспомнил Итагаро. — Всё как нарочно, чтобы оказаться именно здесь!

— Будто опять кто-то решил за нас. Или и тут совпадение… — задумался Талир.

— И как бывает: человека будто ведут… — начал Ратона. — И он сам не понимает, что делает, а всё как-то складывается воедино! Но никто и не скажет прямо, не даст самому принять решение… И не то, что он боится жертв или трудностей — хотел бы знать, на что и зачем идёт! А за него всё решают, будто он — неодушевлённый предмет…

— Или… тут уже не человеческий разум, перед которым можно ставить такие вопросы? — Джантару сделалось страшно от внезапной мысли. — Что-то иное по своей природе, мистическое и малоизученное? И мы зря ищем тут пусть тайную, но человеческую волю и логику действий?

— Но что это тогда? — переспросил Герм. — Связанное… с самой природой времени: что и насколько определено в будущем? Или о чём это ты?

— Сам не знаю, — признался Джантар. — Вырвалось…

— А в Чхаино-Тмефанхии, возможно, и это изучают открыто, — откликнулся из темноты Донот. — Я давно не сплю, слушаю ваш разговор… То есть всё и складывается так, что мы должны были попасть в поезд, который идёт к границе?

— Похоже, да. И не спросишь никого ни о чём, — тревожно добавила Фиар (и даже тьма как-то по-особому сгустилась). — Будто кто-то продолжает решать всё без нашего участия…

— И чего-то не поймём, пока там, на месте, не получим каких-то знаний, — добавил Минакри.

— А не поняв, и пытаясь что-то решать сами, можем сделать ужасную ошибку, — согласился Лартаяу. — Остаётся следовать знакам или совпадениям…

— Да, мальчики, что вошло в нашу жизнь… — совсем тревожно закончила Фиар. — И это не предположение, это реальность…

— И всё же избраны для чего-то, — добавил Герм. — Нo как самим правильно понять? И в чём тут дело: в наших способностях, раннем развитии, интересах каждого — или всём сразу, в сочетании?

— И как этим распорядиться? В смысле: что важнее всего изучать? — переспросил Минакри. — Хотя вроде бы понятно: сейчас важнее историю, чем химию…

— А мне тогда и историю, и биологию, — ответил Ратона. — Если речь о биологии человека, его физических полях…

— Там можно и совместить, — напомнил Минакри. — Это здесь сразу ограничат одной специальностью, и изведут множеством проверочных работ: сдай то, оформи это…

— А астрономия? — спросил Лартаяу. — Хотя там никакие исследования не прерваны, но есть ли ей место в этом плане? Или мы нужны для иного?

— Мне с историей и археологией как будто понятно, — ответил Талир. — Или тут как раз… физиология органов чувств? Нет, давайте пока не гадать. Просто подумаем: кого будем искать в Чхаино-Тмефанхии?

— Правда: как это будет? — Фиар словно стряхнула прежнюю отрешённость. — Переходим границу, появляемся в Тмеинжехе — а дальше? Обращаемся куда-то, заявляем: мы эмигранты по такой-то причине, ссылаемся на наши способности, и на все факты… или как?

— А почему нет? Уж там поймут, — ответил Джантар. — Но чтобы не узнали здесь…

— Вообще поймут: в смысле, что говорим искренне, так всё сами поняли, — согласилась Фиар. — Но такие вопросы… Это уровень жреческих школ, академических кафедр…

— Значит, надо подумать, к кому обратиться, — задумался Джантар. — Например, в Тмеинжехский университет, к тем, кто занимается исследованиями таких явлений? Должны они там быть…

— И им сможем доверить всё как есть? — переспросил Минакри.

— Они в любом случае поймут, — ответил Джантар. — Или посоветуют, к кому обратиться в Тхвелерамфе, Фхлавиорме… А то и сведут нас с горными жрецами…

— Но сперва, как прибудем в Арахаге — выяснить, что и как в Тисаюме, — напомнил Ратона. — И что в Керафе, у тебя дома…

— И что имеется у лоруанских властей против нас, — добавил Итагаро. — Хотя решение… приняли же? Сомнений нет?

— Как будто приняли… — ответил Джантар, прислушиваясь, нет ли подсознательного сопротивления. Но странно: сейчас он и это не мог определить… Легко или трудно даётся решение; чувствуется ли, что всё пройдёт успешно; что верно оценивают возможные трудности и опасности их пути? И трудно понять: то ли снова доверились ведущему их мистическому фактору или воле; то ли не вполне осознавали возможные проблемы; то ли важнее всего и было — решение в принципе…