Мишель Роман - Времена Бессмертных Страница 12

— Да не переживай ты так, ничего плохо с тобой не случится. — говорит он. Что за невнятное обещание?

— Они что, не заметили, что мы не вернулись? — спрашиваю я, хочу, чтобы голос звучал рассерженно, но получается как-то пискляво и уж очень напугано.

— Наверное. — почти безразлично подтверждает он, поправляя съехавшие вниз по переносице очки. Зачем-то заглядывает в проулок.

— Август, нам нужно… — я не договариваю, потому что проследила за его взглядом и увидела красную машину, припаркованную прямо на рельсах.

Все внутри меня леденеет, когда из темноты переулка к нам навстречу выходят двое парней во всем черном. Один из них мускулистый, а другой худее и с огромными глазищами — оценивающе на меня смотрит.

— Это точно она? — спрашивает стройный, наконец, выпустив меня из плена своего изучающего взгляда.

Он что обратился сейчас к Августу? Они знакомы?..

— Да, дочь Организатора. — уверенно отвечает мой старый знакомый, очевидно упоминая об отце.

— Тогда мы забираем ее с собой. — бескомпромиссно заключает большеглазый парень, и они с другом шагают ко мне.

Глава 5

Лео

Когда я впервые увидел ее, там, стоявшую на старых рельсах, пошатывающуюся от порывов холодного ветра, мне инстинктивно захотелось ее спасти. Спасти? Да, будто она погибала там, одинокая, растерянная, думающая какой же путь ей выбрать. Я знал, что должен сделать: забрать девчонку, потом доставить ее в безопасное тихое место и поставить ее отцу ультиматум. Либо он делает то, что ему велят, либо я сделаю его абсолютно одиноким. Но когда я увидел ее настоящую, продрогшую и напуганную, мне стало не по себе, от хладнокровности и беспринципности, с которыми я пошел на сделку с Саванной.

Доносчик — старый знакомый Спартака еще со времен, когда они с семьей жили в Византии — сделал все, как и обещал: без шума доставил девушку к нам. Оставалось лишь схватить добычу, как говорится. Но никакая эта не добыча оказалась! Просто хрупкая светловолосая девчонка, преданная другом и брошенная на растерзание Смертным. Я тут же проникся ненавистью к этому знакомому Спартака, Августу! Насколько я знаю, он не слишком-то долго упирался и за особое вознаграждение, согласился стать соучастником похищения. Загнал ее в тупик, уж и не знаю, что он ей там наплел, но девушка оказалась в том месте, где и задумывалось.

Да только что-то с ней было не так…

Поначалу, когда мы только вывернули из леса и из-за веток я мог видеть верхнюю часть туловища девушки, я подумал, что предатель-дружок ее напугал и она, удирая, ищет место, где бы спрятаться, но неизбежно приближаясь к ней, стал сомневаться. Да, она выглядела растерянной, но совсем не паникующей. Поначалу. Сжатые кулачки, плотно сомкнутые губы, решительный взгляд, словно она… Вздумала бежать? Не от нас, похитителей, о которых еще и не догадывалась, но возможно отчего-то более серьезного и не такого очевидного. А этот свирепый, осенний ветер все накидывался на ее маленькое хрупкое тельце, но девушка продолжала героически не замечать порывов.

Время одновременно и замедлилось и как-то странно ускорилось, мы были все ближе, а я только начал ощущать, как все внутри меня переворачивается при осознании всей бесчеловечности поступка, который я вскоре совершу. Она ведь совершенно ни в чем не виновата, все эти заговоры, безжалостные ходы пешек и королей ради бессмертия, ложь, драки, жестокость! Чудовищная мясорубка, в чьи жерла я должен ее столкнуть.

Все было кончено для нее, когда мы со Спартаком шли ей навстречу из переулка. Удивленными, полными возмущения глазами девушка смотрела на Августа, предателя, продавшего ее за шанс попасть на Церемонию Перехода. Хотя он и из богатенькой Византийской семейки, ему нужны деньги, чаще всего даже таким, как он, не хватает средств для обретения бессмертия. И вот результат — парнишка идет на предательство, поставив жизнь приятельницы под удар, лишь бы остаться в вечности.

Думаю, она тут же все поняла, стоило ей лишь всмотреться в лицемерную физиономию Августа, больше тут и говорить было не о чем. Теперь она смотрела лишь на меня. Проницательным, вдумчивым взглядом, словно оценивая, сможет ли меня одолеть. Такая хрупкая, но храбрая! Я думал, что придется ее тащить на себе, может даже вырубить (когда я ехал в машине и думал об этом, это казалось нормальным), но девушка все поняла и просто пошла за мной, иногда оборачиваясь на Спартака, что шел последним.

Я видел ее впервые, до того момента мне вообще было наплевать, что с ней будет, но когда я чувствовал на спине ее испытывающий взгляд, мне хотелось бросить всю эту затею и найти кого-то другого на роль пленницы. И мне совершенно не понятно почему. Вот живу я себе и живу, иду на сделку, из-за которой мне необходимо быть «плохим» парнем и похитить дочь Организатора Церемонии Перехода, вижу цель, вроде бы достигаю ее и тут бы просто следовать плану, но ее глаза (которых я даже не вижу) заставляю меня сомневаться, а это очень плохо. Это чертовски хреново!

Захватить объект. Доставить в назначенное место. Получить желаемое. Вот как все должно быть. Какого черта я готов пойти на попятную?

Оказавшись возле Импалы, брошенной на рельсах, Август заметно занервничал, стал интересоваться, все ли он сделал как надо, и будет ли ему выплачено обещанное. Я начал загораться, приступ гнева набирал свою силу. Лучше бы ему замолчать и убраться отсюда подальше…

— Парень, ты выполнил свою часть сделки, теперь просто успокойся. — осадил очкарика, Спартак. Я всегда удивлялся его выдержке.

— Сами знаете, что девчонка не из простых, а я пошел на ужасный риск, помогая вам…

— Заткни пасть, понял? — перебил его я, демонстрируя сжатые кулаки, дабы он понял, что я на приделе. — Ты сделал это ради себя! Ты просто еще один засранец, готовый пойти на все, лишь бы обеспечить себя Ядом.

— Но мои деньги… — начал он, но когда я сделал пару шагов ему на встречу, замолчал и потупил взгляд. — Вы тоже мало смахиваете на героев. — буркнул он себе под нос и поспешно сел в машину, на пассажирское сиденье рядом с девушкой.

Я и Спартак не спешили продолжать путь, мы дышали прохладным воздухом и носками ботинок пинали мелкие камушки возле старых рельсов. Молчание затянулось надолго и когда стало понятно, что нужно что-то предпринимать дальше, Спартак заговорил первым.

— Как-то все странно вышло, да?

— Главное что начало положено.

— Ты как-то не особо воодушевлен!

— Мы похитили человека и намереваемся требовать выкуп у ее отца, причем тут воодушевление?

— Но… Когда мы сделаем это, Саванна поможет тебе найти сестру… И твоих родителей. Не в этом ли суть всего дерьма?

— Да. Да… Только вот она странная, не думаешь? Наша пленница! Идет за нами, как будто мы ее старые друзья, беспрекословно садиться к нам в машину, будто мы ее на пикник хотим отвезти. Не выкинула бы чего…!

— Ее зовут Аврора. И да, она немного того! Но миленькая.

Спартак дернул плечами, словно говоря «ну и какого хрена тебя это беспокоит?», и нырнул в машину. Вот я и задумался, а кого хрена меня это беспокоит? Аврора… Ну и имена у них в Византии, дурдом! Выпендрежники чертовы.

И мы просто поехали, оставляя центральную площадь Окраины где-то в стороне, трясясь на заросших сорняками рельсах и думая каждый о своем. Я лично размышлял о своих чувствах (не перевариваю этого слова) к Саванне, думая о том, что же все-таки меня к ней тянет? И углубляясь в эти размышления, ощущал лишь нервозность и почти болезненное притяжение. Мне нужно иметь ясную голову, не засоренную всякими там чувствами, и от нечего делать стал наблюдать за пленницей. Авророй.

И я просто обалдел от увиденного. Эта девчонка где-то нашла старый тетрадный лист и как ненормальная что-то на нем строчила старой, шариковой ручкой. Невероятно! А я-то думал, она вообще не знает, что такое «письменность», сидела всю жизнь в своем небоскребе и только и умела, что тыкать в свою электронику, а она… Она похищена! Но сидит, и строчит кому-то письмо. Цирк.

Попытался смотреть только на дорогу, но взгляд, то и дело поднимался на зеркало, отражавшее Аврору. Она точно была из числа тех девушек, что ничего не знают о своей привлекательности, потому что, когда-то решили, что не красивы. Я таких встречал и знаете — они сами виноваты, что кроме жалости, к нем ничего нельзя испытывать. Парни, видя таких, неважно с Окраины или Византии, говорят себе: о’кей, она симпатичная, да, но я не хочу тратить время, каждый раз объясняя ей, что она не уродина. Лично для меня уверенность, привлекательнее красоты. Может это, потому что я живу в самой сложной части огромного мира, где выживание — настоящая борьба, и внешние данные мягко сказать, не так важны.

Но я уже каким-то образом простил ей эту «неуверенность», если так можно выразиться, она сумела завладеть моим вниманием. Да и наблюдая за ней на протяжении всего пути (а направляемся мы к дому моих хороших знакомых, что неподалеку от моста разделяющего Окраину и Византию), я сделал вывод, что поспешил с ее оценкой. Аврора была молчалива, и я принял это за неуверенность в себе, но наблюдая за ней, понял, что она скорее отстраненная. Выбирающая одиночество, и это сделала ее похожей на меня.