Владимир Кузьменко - Древо жизни. Книга 3 Страница 12

– Не меньше, если не больше, нашего тигра, – определил Сергей, опуская бинокль.

– А это, наверное, самка! – Николай указал на приближающегося второго такого же зверя к «тигру» и его добыче. Действительно, первый посторонился, и самка приняла участие в трапезе. Целая толпа мелких хищников, похожих на шакалов, почтительно держалась в стороне, ожидая, когда насытятся хозяева степи, чтобы доесть остатки.

Вертолёты полетели дальше, вдоль реки. Не прошло и трех минут, как Владимир, который не выпускал из рук бинокля, обратил внимание на движущуюся внизу, по направлению к реке, цепочку огромных животных.

– Мамонты?!

Животные действительно были огромны. Сергей прикинул, что идущий впереди стада вожак достигал в высоту не менее шести метров.

– Скорее, жирафы! Обрати внимание, какая у них длинная шея.

– Гора мяса! – сглотнул слюну Николай. – Сколько же он весит?

– Трудно сказать. В длину он тоже около шести метров. Тонн семьдесят-восемьдесят…

– Недели на две—три пищи для нас всех.

– Если его мясо съедобное… Хотя, судя по всему, это травоядное животное, и я не думаю, чтобы здесь, на этой планете, белки имели другой аминокислотный состав, нежели на Земле. Во всяком случае анализ аминокислотного состава растений и рыбы, которой мы уже питаемся, говорит в пользу единого принципа организации органической жизни в нашей Галактике.

Стадо тем временем вошло в реку.

– Во всяком случае, голодать мы здесь не будем, – удовлетворённо проговорил Николай, которому, по всей видимости, уже изрядно надоели консервы и пищевые концентраты.

Они пролетели ещё километров пятьдесят, обнаружили пять озёр и несколько больших стад животных. Среди них преобладали копытные, некоторые во многом напоминали земных туров, лошадей, буйволов. Берега озёр были покрыты стаями водоплавающей птицы.

Вертолёты несколько раз садились на землю. По привычке поверхность почвы Счастливой называли землёй. Да как-то и неудобно было бы говорить: «Садиться на счастливую, пахать счастливую» и тому подобное. Во время посадок на землю путешественники набрали образцы растений и подстрелили несколько водоплавающих птиц, похожих на лебедей, только крупнее размером и с удивительным окрасом чёрного цвета с изумрудной зеленью. Самцы имели ещё ярко-красное оперение на груди и концах крыльев.

Экспедиция уже собиралась возвращаться, как в наушниках рации прозвучал тревожный голос Джима Йорка, радиста, дежурившего сегодня в радиорубке.

– Возвращайтесь! – повторял он несколько раз подряд. – У нас ЧП!

ДВОЙНИКИ

– С кем это ты разговариваешь? – удивлённо спросил Сергей.

– Ты заметил? – Урания, казалось, была удивлена.

– Конечно! У тебя глаза при этом смотрят внутрь, – засмеялся Сергей. – Ты все больше и больше становишься женщиной, а женщину всегда выдают глаза.

– Вот как! Я тебе нравлюсь?

Урания и на этот раз переоделась в новое «платье», изменила внешность и стала роскошной блондинкой с золотистыми, отливающими блеском волосами.

– У тебя платьев больше, чем у русской императрицы Елизаветы, – пошутил Сергей. – Она тоже вот одевала каждое только один раз. Куда ты деваешь ношеные?

– Могу показать, если хочешь.

– Было бы любопытно. Но мне нравится больше всего то, первое. Однако ты не ответила на вопрос, с кем это ты только что беседовала?

– С твоим двойником! – Урания весело расхохоталась. – Он удивляется и сетует на то, что я его слишком рано выставила.

– Ах, так он…

– Ну да! Он не догадывается, что ты здесь. Решил, что я рассердилась на него, то есть на тебя, а вернее, на вас обоих, когда ты меня обнял. В этот момент я вас разделила. Не могла же я, женщина, одновременно принадлежать двум мужчинам! Это было бы безнравственно.

– Конечно, конечно, – поспешил согласиться Сергей и насмешливо добавил: – Как ты все быстро освоила!

– Не забывай о моих возможностях.

– Ещё бы! Ты мне каждый раз о них напоминаешь. Только прошу тебя, не шей мне нового «костюма». Мне и в этом хорошо. Я консерватор и буду чувствовать себя в новой одежде неловко. О чем же вы ещё говорили?

– У него появилась неплохая идея. – Урания рассказала ему о последнем разговоре с двойником. Сергей оживился.

– А что? Идея неплоха. Во всяком случае – цель, достойная тебя.

– Признаюсь, не знаю пока ещё, как к ней подступиться.

Сергей встал с ложа, покрытого шкурой какого-то животного, напоминающего земного леопарда, и возбуждённо заходил по залу.

Постепенно при встречах с Уранией он не то что забывал истинное своё положение и с кем он разговаривает, а просто не держал этого постоянно в голове. Он предпочитал видеть в ней умную и красивую женщину. Так ему было легче.

– Во всем нужна последовательность и порядок, – назидательно сказал он. – Давай начнём с самого начала. Необходим учёт всех интеллектуальных и интеллектуально развивающихся цивилизаций.

– Ну, допустим, я их знаю и не только в пределах нашей Вселенной. Что дальше? Среди них, впрочем, есть весьма неожиданные и своеобразные.

– А дальше вот что. Необходима связь. Объединение цивилизаций в единую интеллектуальную систему.

– Это нелегко. Дело в том, что некоторые из них значительно отличаются от вашей земной, причём настолько сильно, что трудно, я бы сказала, даже невозможно, найти взаимопонимание. Часть из них к тому же агрессивна.

– Вот, вот! Положим начало классификации. В первый класс войдут те, которые уже решили проблему социальности, то есть возвысились в своём миропонимании до уровня отрицания насилия как средства объединения.

– Но их не так много! Большая часть агрессивна, а ещё большая находится только в начале своего развития. – Урания, разговаривая, легла на тахту.

– Ради бога, прикрой ноги. Их красота сильнее моей мысли, – попросил Сергей, подходя к ней вплотную.

Урания засмеялась низким грудным смехом и протянула к нему руки…

– Я только хотела, чтобы ты оценил моё новое платье.

– Оно великолепно, как, впрочем, и остальные твои наряды. Так о чем мыс тобой говорили?

– Я тебе сказала, что таких цивилизаций мало.

– Ах да! Совершенно верно! Так это не страшно. Объединение надо начинать с них, они будут представлять главную силу Космоса. Потом, нельзя ли помочь слаборазвитым цивилизациям? Но не явно, чтобы они не свихнулись от страха или от религиозного экстаза. Как-то незаметно, не выдавая себя. Сделать так, чтобы они прошли свои путь побыстрее и благополучно, не впадая в агрессию и тоталитаризм.

– Любая цивилизация должна пройти через эти стадии. Иначе она потеряет самобытность и, хуже того, инициативу. Это, как в эмбриональном развитии.

– Так я не говорю о грубом вмешательстве. Просто небольшое воздействие, незаметное, чтобы немного ускорить и не дать свернуть в тупиковый путь развития. Вроде той цивилизации, с пришельцами из которой я встретился на Элии.

– А тебе не кажется, что цивилизации должны испытывать в Космосе такой же естественный отбор, как живые организмы на каждой планете? Если мы подавим его, возможен своего рода «генетический кризис» в космическом масштабе, подобно тому, что вы имели на Земле.

– Что? Даже так?

– А ты как думал? Законы самоорганизации и эволюции, я имею в виду общие, фундаментальные законы, справедливы для любых систем, будь то планета или космос.

– Выходит, естественный отбор может обречь на гибель целые цивилизации?

Урания пожала плечами.

– А чему ты удивляешься?

– Как-то не вяжется! Слишком большая масштабность!

– Масштабность здесь не играет никакой роли. Попробуй ускорь интеллектуальное развитие ребёнка с трисомией по двадцать первой паре хромосом.

– Болезнь Дауна?

– Да! Так она называется у вас, на Земле. Что из этого выйдет? Ровным счётом ничего! Так и в космосе в отношении некоторых цивилизаций, которые уже в своём зародыше содержат семена смерти. Это зависит и от структуры мозга. Главным образом от него. Но так же и от случайных изменений в процессе развития. Когда изменения произошли, уже трудно или почти ничего нельзя сделать.

– И эти случайные моменты?..

– Играют большую роль! Случайность в данном случае – зерно, которое падает либо на благоприятную для него почву, либо на сухую и бесплодную. Здесь прослеживается зависимость от исходного характера как народа, если речь идёт об одной цивилизации, так и от исходного характера целой цивилизации. Цивилизация, как и организм, имеет свою «генетическую программу», крайне сложную, но все-таки до некоторой степени предопределяющую её судьбу.

– Значит, какие-то цивилизации спасти нельзя?

– Можно, но зачем? – лениво, как показалось Сергею, проговорила Урания. – Спасти, чтобы потом из неё вырос урод? Это плохая услуга Космосу. Если мы хотим создать космический разум, его надо создавать на здоровой основе; а не превращать космос в богадельню.