Антон Платов - Гнездо Феникса Страница 13

– Здравствуйте, – сказал Санька. – Можно, я все-таки сяду? Меня не тошнит.

– Ну, давайте, давайте, – согласился мужчина в очках. – Только потихонечку, а я вот еще подушку вам подложу.

Санька толкнулся ногами и сел, привалившись к спинке кровати. Мужчина в очках, добродушно улыбаясь и продолжая щуриться, подложил ему под спину подушку. Голова немного закружилась, но не сильно.

– Вы все-таки скажите мне, что случилось.

– Вы упали, – ответил Слава. – Вы упали на склоне и прилично расшиблись; видимо, ударились головой о валун. Их здесь у нас много. По счастью, ваше падение видели Дима с Леночкой, наши лаборанты. Они вас нашли и перетащили сюда, на станцию. Вот и все.

– А… Лестница?

Тут Леночка (а это явно была она) и мужчина в очках дружно посмотрели на Славу. Мужчина кашлянул – как-то виновато.

– Мы же говорили, Слава… – тихо сказала девушка.

– А Лестница была? – снова спросил Санька.

– Была, судя по всему, – как бы нехотя ответил Слава. – Только сейчас мы с вами об этом говорить не будем. Об этом, если захотите, мы с вами будем говорить завтра утром, когда вы отлежитесь и немного придете в себя. Есть там у вас сотрясение или нет, но приложились вы крепко. Сейчас я вам вколю снотворного с болеутоляющим, и вы чудесно поспите, не мучая себя ни лестницами, ни головной болью. А утром поговорим.

– И не спорьте, не спорьте, пожалуйста! – сказал мужчина в очках. – Правда же, так будет лучше.

Санька понял, что он действительно совсем не против того, чтобы хорошенько поспать – без мыслей и без боли.

4

Утро выдалось солнечное, свежее и совсем не жаркое: видимо, погода выдохлась на вчерашней грозе и сегодня отдыхала. Проснувшись, Санька первым делом ощупал голову. Повязка была на месте; где-то в затылке еще пульсировала боль, но совсем не сильная. Санька поднялся и отправился искать потребные поутру каждому человеку удобства.

Оказалось, что дверь, у которой вчера топтался нерешительный юноша Дима, через совсем маленькую прихожую с вешалками для верхней одежды ведет непосредственно на улицу. Улицей же оказалась окруженная старыми соснами небольшая поляна. Одноэтажный деревянный дом, из которого вышел Санька, стоял на самом ее краю, и имелись в нем еще две закрытые двери, за которыми скрывались, вероятно, такие же комнаты, как та, которую он только что покинул. Напротив, на другом краю поляны, стоял еще один дом, тоже одноэтажный, но из пенобетонных блоков, а вот слева, почти исчезнувшее в зарослях орешника, уютно разместилось открытое кирпичное сооружение – похоже, летняя кухня. Полная стена у нее была только одна, и ко внешней стороне этой стены был привинчен умывальник, а дальше, в самой глубине кустов, виднелся голубой кубик биотуалета.

Как раз когда Санька вернулся на «площадь» (так он назвал про себя заросшее травой пространство между двумя домами), из дверей каменного дома вышел давешний полноватый мужчина в очках.

– Ага! – улыбнулся он. – Проснулись? Отлично. Пойдемте, я вас чайком напою. А сейчас и Слава придет.

– Доброе утро, – сказал Санька.

– Доброе, – закивал мужчина. – Меня Евгений зовут. Женя.

– Саня.

– Ну, пойдемте, Саня, чай пить, – и он потащил Саньку на открытую кухню.

Слава действительно появился минут через пять – Санька как раз успел выпить кружку вкусного черного чая и отказывался от второй.

– А-а, – сказал Слава, – пострадавший проснулся. С добрым утром. Будете завтракать или сразу поговорим?

– Здравствуйте, – Санька поднялся из-за стола. – Давайте лучше сразу поговорим. А то я как-то ничего не понимаю.

– Отлично. Тогда прогуляемся, если вы не против.

По натоптанной тропе они углубились в лес. Пробивавшееся сквозь кроны солнце ровно светило слева, и Санька сообразил, что они идут куда-то на северо-восток, а потом начал узнавать места. Похоже, они были где-то за Баран-горой, с ее тыльной южной стороны.

– Ориентируетесь? – спросил Слава, внимательно наблюдавший за ним.

– Думаю, да. Пара километров к юг-юго-востоку от слияния Яхромы и Комарихи. Где-то справа и впереди должна быть Баран-гора.

– Верно, – он помолчал. – Меня зовут Слава, а вас, как я слышал из вашего разговора с Жень Женичем, Александр.

– Можно просто Саня.

– Хорошо. Ну что же, Саня, спрашивайте.

Санька подумал и задал почему-то далеко не самый важный вопрос:

– Послушайте, Слава, мы ведь сейчас достаточно далеко от того места, где я… э… упал. Если ваши ребята тащили меня на себе, это должно было занять полчаса, не меньше.

– Где-то так, – кивнул Слава. – И еще минут двадцать вы валялись у нас на станции, пока не пришли в себя.

– Получается почти целый час. Вы думаете, я час был без сознания только из-за того, что стукнулся башкой о камень?

– Думаю, не только.

Санька снова задумался.

– Ну, черт с ней, с головой. Слава, вчера ночью я видел широкую белую лестницу, она шла от реки на вершину Горы. И… не только видел. Я ее трогал. И я по ней поднимался. А потом она исчезла. Тогда-то я и упал.

– Лестница исчезла, когда ушла луна?

– Да. А… эта лестница, она была на самом деле?

– Ну, вы же сами говорите, что видели ее. И даже трогали.

– И это не было… галлюцинацией?

– Саня, вам очень повезло, что наши влюбленные лаборанты отправились в этот вечер погулять под луной, оставив всю будничную работу с приборами на нас с Жень Женичем. К слову, по этому поводу я даже не сделал им выговор. Они тоже увидели лестницу и побежали к ней, но у них хватило ума не пытаться по ней подняться. Они видели и вас: лестница была прекрасно освещена луной.

– Тогда что это было? И если вы так спокойно об этом говорите, значит, эта лестница как-то связана с вашей работой?

– Отчасти, – с явной неохотой сказал Слава. – Эта лестница была здесь задолго до нас и пребудет до тех пор, пока стоит Баран-гора. А может, и дольше, черт ее знает. Наши эксперименты лишь… хм-м… Скажем так, при определенных условиях наши эксперименты, похоже, становятся своеобразным катализатором этого… процесса.

– Ничего не понял, – жалобно сказал Санька.

Слава вздохнул.

– Знаете, Саня, давайте, я вам расскажу все по порядку. Подробностей не обещаю, но…

– Конечно, – быстро согласился Санька.

– Говоря вообще, наша лаборатория занимается физикой пространства. Здесь, на Яхроме, у нас небольшая экспериментальная станция. Почему именно здесь? Ну, это место обладает определенными геофизическими характеристиками, отличающими его от других и очень важными для нас. Так вот. Станция была построена всего год назад – прошлой весной. Тогда же мы начали свои эксперименты. И почти сразу столкнулись с этим… с Лестницей… Собственно, с Лестницей столкнулся Жень Женич. Это наш математик, вы с ним только что чай пили, – Слава вдруг засмеялся: – Я сманил его из НИИ Механики, предложив задачу, которую невозможно было решить.

– И как задача? – спросил Санька, которому стало совсем интересно.

– Решил, конечно. Он действительно гениальный математик. Впрочем, речь не об этом. Наш Женечка возвращался из Ильинского: ходил за продуктами. И что-то он там задержался. Короче, когда он подошел к переправе через Яхрому, уже темнело и была луна, – Слава снова усмехнулся. – Это было очень смешно, когда Жень Женич уже по темноте, потерявши по дороге шапку, ворвался на станцию и принялся, размахивая руками, рассказывать, что видел призрачную лестницу, ведущую на вершину Баран-горы. Он видел ее с того берега реки, и очень недолго – всего несколько минут. Я мог бы не поверить кому угодно, но не такому ученому, как Женя; у него совершенно особый, абстрактно-математический склад ума.

И все-таки мы так ничего об этой Лестнице и не узнали бы, если бы не один курьезный случай. Тем же летом – уже в другой наш приезд на станцию – я рано утром пошел проверить «блок Д». У нас тут в нескольких местах расставлены стационарные датчики, просто небольшие коробки с телеметрией, прикопанные в земле. И вот, перешел я Яхрому, потом Дементьевский, выхожу на поляну, где этот самый «блок Д» у нас прикопан. И тут на поляну выезжает со стороны Ильинского легкий трактор, заворачивает прямо ко мне и тормозит. А из трактора вылезает, соответственно, тракторист – не совсем, скажем так, трезвый – и спрашивает, не желаю ли я этим прекрасным утром испить с ним шампанского.

Санька заржал – и сразу поморщился, потому что смех отозвался в голове болью.

– Ну вот, – продолжил Слава. – Я вежливо отказываюсь от приглашения, а тракторист, ничтоже сумняшеся, достает с третьей попытки из недр своей машины бутылку «Нового Света», открывает ее и присаживается у колеса. В общем, мне не удалось сразу от него отвязаться, и, как оказалось, к счастью. Каким-то образом оный тракторист сразу признал во мне «ученого из тех домиков, что за Бараном», и посему пришлось вашему покорному слуге выслушать пространный монолог о том, что в этих местах действительно есть что изучать. И представьте, Саня, один из его доводов звучал так: «А еще у нас тут лестница мраморная раньше была на Баран-горе».