Джемма Мэлли - Декларация смерти Страница 13

— Ну давай же, Шейла, — поторопила она. — Делай что она сказала, и мы все пойдем спать.

— Нет, — голос Шейлы был мягким, тихим, но преисполненным такой решимости, что у Анны екнуло сердце. Слово «нет» было запрещенным. Надо выполнять все, чего только тебе ни прикажет Правоимущий, — в этом заключалась суть. Никто ни разу не сказал «нет». Отчего же вдруг Шейла стала упорствовать?

— Шейла, это же игра. Ты должна делать что тебе скажут, — промолвила Анна, чувствуя как напряжение в воздухе нарастает вместе с азартом, с которым Лишние наблюдали за разворачивающейся перед ними сценой.

— Не буду, — только и ответила Шейла, — не буду.

Анна посмотрела на Таню.

— Что ты велела ей сделать? — спросила она. — Если Шейле надо выйти из спальни или нагрубить миссис Принсент, то сама знаешь — правила это запрещают.

— Я просто попросила ее кое-что сказать, — холодно улыбнулась Таня. — Вот и все. А она не хочет. Так что пока не скажет, игра не кончится.

— Кое-что сказать? — переспросила Анна. — И все? — Она перевела взгляд на рыжую девочку. — Ну давай же, Шейла. Говори. И плевать, что это значит.

Шейла покачала головой. Она была бледна, но от страха или ярости, Анна затруднялась определить.

— Что ты велела ей сказать? — обратилась она к Тане.

— Что она ненавидит родителей. Что ее родители — уголовная сволочь, и они заслуживают смерти, — торжествующе призналась Таня.

— Я никогда такого не скажу, — тихо промолвила Шейла. — Делайте со мной что хотите. Не скажу, и все.

— Придется, — со злобой в голосе тут же отозвалась Таня. — Я твоя хозяйка. Ты должна делать все, что я тебе велю, а не то мы тебя отделаем. А если ты и после этого откажешься подчиняться, я скажу миссис Принсент, что ты Не Знаешь Своего Места.

Анна смотрела, как Шейла, выпрямившись, храбро стояла перед Таней, не обращая внимания на текущие по щекам слезы, и вдруг поймала себя на том, что думает о Питере, а в ее ушах эхом отдаются его слова: «Твои родители любят тебя, Анна Кави. Они тебя любят».

Наконец, девушка взяла себя в руки:

— Шейла, тебе надо сказать, что она просит, — ровным, ничего не выражающим голосом произнесла Анна, — ведь, в конце концов, это правда.

Шейла сощурилась и отчаянно замотала головой:

— Это неправда, — прошептала она. — Я не стану такого говорить.

Танино лицо залилось краской.

— Она мне покорится, — с жаром выдохнула она. — Сейчас я ее хозяйка. Она сделает все, что я ей скажу.

— Ты мне не хозяйка, — неожиданно возразила Шейла. — У меня вообще нет хозяев. Я не Лишняя. Мои родители меня любят. Я Правоимущая. Это я тебя ненавижу. Я вас всех ненавижу.

Таня воззрилась на нее, широко раскрыв рот, а потом, придя в себя, замахнулась и со всей силы снова закатила Шейле пощечину, после чего повалила ее на пол и стала бить ногами.

— Так с хозяевами не разговаривают, — орала она. — Я тебя научу вести себя как полагается. Ты, Шейла, Лишняя. Лишняя, поняла? Ты мразь. Ты даже не заслуживаешь дышать со мной одним воздухом. Ты мразь, Шейла, мразь и дрянь! — Таня обвела столпившихся девочек полыхающим взором. — Вы все мрази, — в ярости произнесла она. — Все. Мрази и гадины.

И тут Шарлотта — невысокая коренастая девочка из подготовительной группы, которая спала рядом с Анной, не выдержала и рванулась вперед:

— Если здесь и есть мразь, так это ты, — объявила она и, скрестив руки на груди, угрожающе взглянула на Таню. — Ты даже готовить толком не умеешь. Ты дрянь, и пользы от тебя ноль. Тебя никто не захочет взять на работу, и в итоге усыпят, потому что от тебя никакого толку.

— Я умею готовить, — ответила Таня, расправляя плечи и переводя полыхающий взгляд с Шейлы на Шарлотту. — Да и шью я получше, чем ты. Это тебя никто не захочет брать на работу, потому что ты уродина. Думаешь, такую образину, как ты, пустят в приличный дом? Сейчас, жди! Никто на тебя и смотреть не захочет, даже если ты вызубришь все правила этикета и станешь невидимой. Ты все равно будешь уродиной.

Анна кинула взгляд на Шейлу, которая медленно отползала от Тани. Рыжеволосая девочка не могла разогнуться от боли, но, несмотря на это, с ее лица не сходило решительное выражение. Что же до Шарлотты, то она, в отличие от Шейлы, собиралась продолжить выяснение отношений. Бросившись на Таню, она схватила ее за волосы и повалила на пол.

— Маленькая гадкая дрянь, — выдохнула она и дала Тане пощечину.

Тане удалось откатиться в сторону и ударить противницу ногой. Вскрикнув, Шарлотта тоже повалилась на пол. Но прежде чем Тане удалось встать, неожиданно вскочила Шейла. Она набросилась на Таню и принялась молотить ее маленькими кулачками.

— Прекратить! — изо всех сил закричала Анна. — Игра закончена. Марш в постель!

— И не подумаю, — ответила Шарлотта, посмотрев прямо в глаза Анне. — Мне не хочется спать.

— Лишняя Шарлотта, ты должна Знать Свое Место! — сощурившись, прогремела Анна. — Я сказала, пора спать. Ты обязана делать как я велю.

Стряхнув с себя Шейлу, поднялась на ноги Таня.

— А что, если мы тебя не послушаемся? — с вызовом спросила она. — Что ты тогда будешь делать?

— Тогда вас накажут, — с яростью в голосе отозвалась Анна, — потому что я Староста.

— Я Староста, — передразнила ее Таня, и несколько девочек рассмеялись. — Старостам тоже надо Помнить Свое Место, — она расправила плечи и обвела взглядом собравшихся в поисках моральной поддержки. — Может, Анна, настало время и тебе сыграть вместе с нами? Может, тебе уже хватит задирать нос и строить из себя начальницу? Может, тебе напомнить, кто ты есть на самом деле? Что ты есть. Ты всего-навсего Лишняя. Точно такая же, как и все мы.

— Мне известно, что я Лишняя, — со злобой проговорила Анна, уставившись на Таню. — Я Знаю Свое Место. А вот ты, по-моему, нет.

— Неужели? Ну, может быть, ты права. Может быть, Мне Не Место в этой спальне, — глаза Тани горели. — Может, Мое Место в другой спальне. Или в коридоре. Или вообще во Внешнем Мире. Может, Мое Место вовсе не здесь.

Несколько мгновений она смотрела на Анну, а потом, откинув назад голову, кинулась к двери, распахнула ее и жестом пригласила других девочек последовать за собой. Шарлотта неуверенно двинулась следом. Шейла тоже. Анна схватила ее и оттащила назад:

— Оставайся здесь, — приказала она. — Оставайся здесь и никуда не ходи.

Анна медленно приблизилась к двери и выглянула. Таня и Шарлотта бегали по коридору, барабанили в двери спален и кричали: «Знайте Свое Место, Лишние, Знайте Свое Место». Пара дверей открылась, и несколько встревоженных девочек выглянули наружу. Вскоре Шарлотта и Таня вытащили их в коридор.

Чтобы привлечь к себе внимание, Анна шагнула в коридор и с грохотом захлопнула дверь.

— Марш обратно в спальню! — заорала она. — Спать! Немедленно!

— А иначе что? — посмотрев на нее, рассмеялась Таня. — Доложишь на нас? Побежишь к миссис Принсент?

— А иначе я тебе сама набью морду, — в бешенстве выдохнула Анна. — Ты Лишняя, Таня, и должна вести себя как Лишняя, ты должна следовать правилам и делать то, что сказано. Лишняя Таня, ты не имеешь права на существование, и если ты не умеешь себя вести, то…

— То что? — спросила Таня. Глаза у нее были дикими. Девочку пьянило от веселого возбуждения.

— Тебя посадят в карцер.

В коридоре повисла гробовая тишина, а лицо Тани побелело. Неожиданно показалась миссис Принсент.

— И высекут, — добавила миссис Принсент. С каменным лицом она направилась к Анне. — Анна, я слышала, как ты вызвалась устроить Тане взбучку. Сделай одолжение, я буду тебе крайне обязана.

Анна неуверенно посмотрела на миссис Принсент. Прежде ей ни разу не приказывали кого-нибудь избить. Считалось, что Лишним запрещалось поднимать руку на кого-либо — разве что друг на друга, да и то только в игре.

— Давай же, — с напором произнесла миссис Принсент. — Пусть все увидят, что ждет Лишнюю, если она думает, что правила не для нее писаны, если она считает, что может делать все, что душе угодно, отплачивая черной неблагодарностью Матери-Природе и всему человечеству, которое в щедрости своей сохранило ей жизнь.

Анна нерешительно двинулась к Тане, глядящей на нее с вызовом.

— Ударь ее, — приказала миссис Принсент. — Пусть она поймет, в чем ее проступок. Помоги ей извлечь урок из собственных ошибок и понять, что же это такое — быть Лишней. Пусть она убедится, что никому не нужна, что она обуза, и каждый шаг, что она делает по этому коридору, это шаг, украденный у Матери-Природы. Пусть до нее дойдет, что она дрянь, что, если она умрет, всем будет наплевать и что в мире было бы чище, если бы она и вовсе не появлялась на свет. Анна, сделай так, чтобы она все это поняла.

Голос миссис Принсент звучал тихо, угрожающе, и Анна поймала себя на том, что дрожит. «Таня должна все это понять, — сказала себе она. — Таня должна все это усвоить. Ради своего же блага. Ради всех нас».