Три ипостаси Божества - Джеймс Дашнер Страница 14

В основе их отношений лежало ее стремление выжить и его забота о том, чтобы ее стремление осуществилось. Но затем эта забота была вытеснена желанием манипулировать ею, Александрой. Она, на первый взгляд, смирилась. Долгие годы она позволяла Николасу думать, будто признает его первенство, его претензии на безоговорочное величие, но теперь настала ее очередь. Как-то в одной старой книжке она вычитала смешную фразу: давай махнемся! Эта фраза прекрасно описывала то, что произошло в их с Николасом отношениях. Они махнулись. И точно так же, как свет Авроры вернулся на небосвод Аляски, она выйдет вперед, чтобы озарить мир препаратом, полученным от Объекта А4.

Правда, несмотря на любовь к числам, Александра не знала, что в лабиринтах Ада означала эта комбинация, «А4». Случайно выбранная буква и цифра, которые когда-то несли в себе важный смысл, превратились в простой символ. Цифры и числа вибрируют с определенной частотой. Может быть, А4 вибрирует с частотой, с которой вибрирует Ньют? Она не знала. Четверка не являлась сакральным числом. Более того, этого числа не было в тех последовательностях, которыми управляла сама Александра. Но на лабораторной бирке, наклеенной на ампулу, было написано имя Ньюта. Вне всякого сомнения! В ампуле содержались остатки того, что Николас когда-то ввел ей и Михаилу – какой-то вариант ДНК Ньюта. Но даже спустя тридцать лет Александра никогда не думала о слове «лекарство». То, что произвело содержимое ампулы с Михаилом, было не просто исцелением с помощью лекарства. Это было чудо. Чудо, в сердцевине которого притаилось проклятье. Некие части личности Михаила вернули себе характеристики человеческого, но некоторые остались животными. То были приступы безумия. Беспамятства. Некоторые свойства шиза. Вещи, которые пугали ее, несмотря на то, что ей удавалось их… если не подавить полностью, то приглушить.

То же, что слегка модифицированная последовательность ДНК сотворила с ней, Александрой, было вообще вещью потрясающей! Александра получила чистое знание. Чистое и ясное, как стеклянный ящик, в котором теперь сидела голова Николаса. Интуиция, которой она теперь владела, помогала ей не только предсказывать будущие события, но и вытаскивать информацию из прошлого – так, словно ее собственные клетки головного мозга, подвергнувшись процедуре апгрейда, несли в себе знания всех прошлых цивилизаций. Словно древний беспроводной интернет вновь ожил, и теперь она имела доступ к его ресурсам непосредственно из своего мозга. Нелепо? С одной стороны, да! Реально? Да, и еще раз – да!

Трансформация ее собственной ДНК была тонкой, едва заметной, но с мощными результатами. Совсем иной эффект препарат произвел на Михаила. Его тело должно было воспроизвести клетки, съеденные болезнью, и, появившись, они не несли в себе никакого знания. Несколько месяцев он потратил, чтобы вновь научиться говорить. Но и восстановившись, он уже не стал собой, прежним. Каждую ночь его мучили кошмары. Николас ждал, что Александра будет ноги ему мыть за то, что он спас ее дорогого Михаила, но та не торопилась. Михаил менялся на ее глазах дважды, и не в лучшую сторону. Вернувшись оттуда, откуда не возвращаются, он стал другим.

А следовательно, и не возвращался вовсе. Так думала Александра.

Его сознание стало исключительно хрупким и нестабильным. Стоило ему всего на десять минут забыться в мире своих грез, как его тут же настигал приступ паранойи. Но и видения его не несли в себе никакого смысла. Она же, благодаря обретенному знанию, ясно видела, как будет разворачиваться Эволюция, понимала, что миру нужно именно это, и ничто иное. Александра пыталась поделиться своим знанием с Николасом и Михаилом, но они ее не слушали. Откровенно говоря, они вряд ли ее понимали. Миру были нужны более могучие умы – как ее собственный, – чтобы идти вперед. Визионеры. Истинные Боги и Богини. Черт побери, никто не свернет ее с избранного пути!

В чем Александра была уверена, так это в том, что Эволюция – это не для всех. Нельзя ее просто раздавать всем и каждому, как в воскресенье на улицах раздают хлеб. Нужно было принять суровое, но необходимое решение – кто пойдет вперед, а кто останется заточенным в узком ущелье своего старого сознания. И, конечно, никто не захочет, чтобы Эволюция коснулась той части населения, которая уже стала жертвой Вспышки и ее последствий.

Она аккуратно опустила ампулу в кожаную шкатулку.

Много лет назад она готова была умереть, лишь бы выжил Михаил. Но теперь… Она, конечно, попытается дать ему шанс приобщиться к Эволюции. Но если он им не воспользуется, она его уничтожит.

Как все это грустно, однако! Но она сделает это – без тени сожаления.

Выйдя наружу, Михаил остановился и принялся за дыхательные упражнения – так учил его Николас. В течение трех секунд он вдыхал хрустящий морозный воздух, задерживал дыхание ровно на три секунды, и три секунды выдыхал. Повторяя упражнение раз за разом, он ни о чем не думал. Думать было не о чем. Три ипостаси Божества. Троица. Власть Троих. Божество. Одно, но в трех лицах. Упражнения должны были обуздать его ярость, но все было насмарку. Никакие вдохи, никакие выдохи и никакая медитация его не успокоит.

От охватившей его ярости мозг Михаила, казалось, потрескивал. Запах, висевший в покоях Николаса, стоял у него в носу, словно запах крысы, которая проникла внутрь черепа и сдохла там неделю назад. Мысли в голове Михаила становились звуками, и то были звуки войны. Грохот выстрелов. Звон мечей. Крики раненых. Спеша ко дворцу Александры, Михаил все ускорял и ускорял шаги, пока не пустился бежать.

Не мог ли какой-нибудь безумный Пилигрим лишить Николаса головы? Возможно, и так, но Михаил был уверен, что за таким приказом обязательно должна стоять Александра. Когда он не смог найти у Николаса в покоях Гроб – ту самую запечатанную шкатулку из красной кожи, в которой хранилась кровь Ньюта, он понял, кто ее забрал. Любовь к власти перевесила в ней любовь к человечеству. Или любовь к человечности. Николас был безумен, но он был человечен, добр. И без его руководства Александра никогда не сможет соответствовать стандартам, которым соответствует Бог. Но Михаил тоже… Нет у него такого потенциала!

Михаил покопался в памяти – нет ли там голоса Николаса. Воспоминания его были фрагментарны – обрывки разговоров, стертые контуры