Джемма Мэлли - Декларация смерти Страница 16

— Никто меня не жалеет, Лишний Чарли, — прорычала она.

Чарли ухмыльнулся и наклонился к ней поближе:

— Да все тебя жалеют, Лишняя Анна. Особенно Питер, — в его голосе чувствовалась угроза. — Как ты думаешь, с какой стати он тебя защищает? Да потому что ты вызываешь жалость. Только и всего.

— Защищает меня? — неуверенно переспросила Анна и, широко раскрыв глаза, уставилась на Чарли. — О чем ты? Я не понимаю.

— Да все об этом, — проворчал Чарли и, расстегнув форму, показал огромный сине-зеленый синяк на груди. — Он псих. А знаешь, из-за чего он ко мне полез? Я просто сказал, что самое лучшее, что с тобой можно сделать, так это усыпить. Чтобы избавить от страданий. И я говорил совершенно искренне.

Анна чувствовала лбом дыхание Чарли. Девушка вздернула подбородок, желая показать, что она не испугалась.

— Меня не волнует, где он, — угрожающе продолжил Чарли, — я все равно его найду. Я дал ему по башке, потому что он это заслужил. С удовольствием проделаю это снова. Если придется, я его убью. Миссис Принсент плевать. Я уж позабочусь о том, чтобы обставить все как несчастный случай, так что ты не беспокойся.

Прежде чем Анна успела что-либо сказать в ответ, Чарли развернулся и ушел, едва избежав встречи с поварихой, пришедшей проверить работу Анны.

— Шевелись давай, — заорала она на девушку, кинув взгляд в кастрюлю. — Заканчивай живее! Слышь, ты, бездельница!

— Слушаюсь, — Анна ответила ровным голосом, несмотря на бурю чувств, бушевавших у нее внутри. — Я постараюсь работать быстрее.

Она залила кастрюлю кипятком, насыпала из пакета добавок, чтобы блюдо получилось погуще. Потом стала перемешивать варево, но все мысли о Вечерней Клятве вылетели из головы. Теперь она могла думать только о Питере. О беде, в которую он попал. В глубине души Анна была убеждена, что должна все рассказать ему, предупредить об опасности. Она понимала, что об этом не может быть и речи, что, поступив так, она одним махом нарушит все правила, которым беспрекословно следовала большую часть своей жизни. Но вместе с тем было ясно, что у нее нет другого выхода. Питер был ее другом, как бы она ни пыталась это отрицать. И Анна, никогда прежде не позволявшая себе прислушиваться к голосу собственного сердца, чувствовала, что сейчас не в состоянии противиться его велению, как бы ей этого ни хотелось.

Шел второй час ночи. Анна не спала. Она лежала в постели, обдумывая то, что ей предстояло сделать. Она прикидывала, сколько ей потребуется времени, чтобы добраться до карцера и узнать, не там ли Питер; сможет ли она выбраться из спальни, не разбудив девочек, и прокрасться по Грейндж-Холлу незамеченной. В коридорах камер не было — изначально они существовали, но потом выяснилось, что их содержание слишком дорого обходится, а заменить их на более дешевые не было денег. Однако миссис Принсент не нуждалась в камерах, чтобы на время отбоя удерживать воспитанников Грейндж-Холла в постелях, — она предпочитала полагаться на страх, являвшийся ее давним надежным помощником. Заведующая лично обходила коридоры, когда сама не могла заснуть, а такое происходило довольно часто. Если Анну поймают за пределами спальни, ее высекут, а если ее схватят в тот момент, когда она приблизится к карцеру, тогда… Анна была не в состоянии вообразить весь ужас наказания, которое ее ждет в этом случае.

Осторожно сев в постели, она окинула взглядом маленькую тесную спальню, бывший кабинет начальника оперативного управления министерства по налогам и сборам. Всего здесь стояло десять железных кроватей с тонкими матрасами. Между кроватями имелись узенькие проходы. На девяти из кроватей, разметав волосы по подушкам, сжав руки в кулачки, спали девочки из подготовительной группы. Ту же самую картину можно было увидеть, заглянув в любую другую спальню.

Стараясь не думать о предстоящем, Анна выскользнула из постели и поморщилась, когда ее ноги коснулись холодного твердого пола.

Вспомнив, чему ее учили на уроках этикета, Анна неслышно прокралась по спальне и выбралась в коридор. В Грейндж-Холле стояла удивительная тишина — казалось, спали даже дети из младшей группы. Анну охватил приступ страха. Она стояла одна в темноте, подогнув от холода пальцы ног, чувствуя себя совершенно беззащитной — совсем как на ладони. Кроме пятисот воспитанников, в Грейндж-Холле находилось еще тридцать работников, так что Лишние редко оставались в одиночестве, отчего Анна теперь одновременно испытывала и ужас, и восторг.

Прошмыгнув через несколько проходов вниз по лестнице и далее по холодному, влажному, темному коридору, протянувшемуся вдоль подвального этажа, Анна, наконец, оказалась в непосредственной близости от карцера. Девушка вся дрожала. Чтобы согреться, она обхватила себя руками.

— Надеюсь, оно того стоило, Лишний Питер, — пробормотала она сама себе и свернула за угол. И вынуждена была мгновенно отступить назад. Там, возле трех камер карцера стояла миссис Принсент, а с ней двое мужчин. Один из них втаскивал Питера в камеру, металлическая дверь которой была широко распахнута.

Анна нахмурилась, пытаясь понять, что происходит. Он что, тяжело болен? Откуда они его принесли?

Анна чувствовала, как у нее в груди громко колотится сердце. Затаив дыхание, она заглянула за угол, чтобы узнать, что происходит. Девушка не сомневалась, что ее никто не заметит, но если миссис Принсент и двое незнакомцев собираются пойти обратно по Лестнице № 3 — она в ловушке. Прятаться негде, в сером стылом коридоре одни только запертые двери, ведущие в кладовые, а добежать до лестницы она не успеет — от Заведующей и ее спутников Анну отделяло всего лишь несколько метров.

К ее огромному облечению, после того как один из мужчин положил Питера в камеру и запер дверь, вся троица двинулась по коридору в противоположном направлении.

— Деньги получите наверху, — услышала она удаляющийся голос миссис Принсент. — Если вы обмолвитесь об этом хоть словом, Власти узнают о ваших делишках на черном рынке. Вам все ясно?

Анна услышала, как мужчины что-то пробурчали в ответ. Дождавшись, когда стихнут шаги, Анна украдкой скользнула за угол, устремившись к двери карцера, в котором находился юноша.

— Питер, — прошептала она. — Питер, ты меня слышишь? Это я, Анна.

Глава 9

Пять минут Анна шепотом звала Питера и тихонько постукивала в дверь камеры, прежде чем юноша, наконец, отозвался, издав протяжный стон.

— Питер, это ты?

Вновь воцарилась тишина, прервавшаяся шарканьем шагов. По всей видимости, Питер подошел ближе к двери. Анну охватил страх, смешанный с облегчением и чувством смущения.

— Анна? — глухим, слабым голосом спросил Питер.

— Да… я… Я просто хотела проверить, ты в порядке или нет. Я не знала, куда ты подевался, а потом Чарли… Я просто хотела убедиться, что ты действительно здесь, — сбивчиво пояснила она. Ее колотила дрожь. «Надо было прихватить с собой одеяло», — подумалось девушке.

— Анна. Ты пришла.

— С тобой все в порядке? — нахмурилась девушка. — Ты как-то странно разговариваешь. Тебе что, крепко досталось от Чарли?

Она услышала, как Питер зевнул.

— Голова… — проговорил он. — У меня такое чувство, словно… Они мне что-то ввели. Сделали укол. Дурно. И слабость. Сколько я уже здесь торчу?

— Никто тебе никакого укола не делал, — сдвинула брови Анна. — Чарли просто стукнул тебя по голове. Он мне сам сказал. Но почему тебя посадили в карцер? Тебя что, нашла миссис Принсент?

— Не знаю, — ответил Питер вялым голосом. — Драку помню. Потом миссис Принсент вытащила меня из постели и привела сюда. Ночью. Мне сделали укол. Сколько сейчас времени?

Анна глянула на запястье.

— Половина второго, — ответила она. При мысли о том, что спать ей осталось всего ничего, сердце у девушки сжалось. — Слушай, — проговорила она, — я не могу здесь долго оставаться. Я просто хотела предупредить тебя насчет Чарли. Он сказал, что убьет тебя. Я не знала, куда ты запропастился, и поэтому…

— С Чарли я как-нибудь сам разберусь, — произнес Питер. Теперь его голос звучал более привычно. — Не уходи, Анна. Погоди чуток. Поговори со мной.

Анна почувствовала, что слегка покраснела, и, сама того не сознавая, прикусила губу. Она стояла босой на влажном полу, от которого веяло холодом. Несмотря на это, девушка присела.

— Знаешь что, не надо меня защищать, — с трудом промолвила она. — Не хочу, чтобы Чарли тебя задирал. Я сама о себе могу позаботиться. А ты и без того уже в беду попал.

— Плевать я хотел, — ровным голосом отозвался Питер.

— Нельзя так говорить, — с жаром возразила Анна. — Когда тебя выпустят… тебе надо научиться себя вести.

— Если меня вообще выпустят, — мрачно поправил Питер.

— Да выпустят, естественно, куда они денутся, — вздохнула Анна. — Ты просто должен вынести из наказания урок, и все.