Нил Шустерман - Страна затерянных душ Страница 18

— Так это случилось на поле? — спросил Ник.

— Нет. К нашему дому вел проселок, поперек него проходила двухколейная железная дорога. По ней ходили в основном товарные поезда. Изредка, по неизвестной причине они останавливались в этом месте и стояли часами, ожидая своей очереди. Было ужасно неприятно, когда это случалось, ведь приходилось обходить поезд, а они, знаешь, бывают до километра длиной.

— О боже, — произнес Ник. — Вы полезли под поезд?

— Нет, мы были не так глупы, но в составе попадались пустые вагоны с дверями на обе стороны, и двери эти часто оставляли открытыми, так что мы могли взобраться в вагон и пройти через него. В тот день мы как раз нашли такой вагон. Брат поссорился со мной, я не помню уже, в чем заключался предмет спора, но, наверное, на тот момент он казался важным, так как я была в ярости и гналась за ним. Он бежал впереди и смеялся, а перед нами находился поезд, в нем был вагон с открытыми дверями, и стоял он прямо поперек проселочной дороги. Сейчас я понимаю, что он был похож на проход в другой мир. Мики поднялся в вагон, я — следом. Я хотела схватить его за рубашку, когда он пытался выскочить с другой стороны, но промахнулась. А он продолжал смеяться, и я разозлилась еще сильнее. Брат выскочил из вагона с другой стороны и повернулся ко мне.

Мэри закрыла глаза, и картина возникла перед ней так явственно, словно ее веки были экраном в кинотеатре, в котором шел кинофильм. Кино, как сейчас принято говорить.

— Не нужно продолжать, если ты не хочешь, — сказал Ник нежно, но Мэри зашла уже слишком далеко. Останавливаться не было смысла.

— Если бы я не сердилась на брата так сильно, я бы увидела ужас, внезапно возникший в его глазах. Но я не обратила внимания — слишком сильно хотелось поймать его. Я спрыгнула вниз и схватила его за руку, а он, вместо того чтобы обороняться, обхватил меня руками, и тут я поняла, что кое о чем забыла. Железнодорожные пути были совсем рядом. На одном из них стоял товарный поезд, ожидавший своей очереди, а по второму пути на полной скорости несся другой состав. Мы спрыгнули прямо перед набиравшим скорость локомотивом. Мы не заметили его, так как стены вагона заслоняли нам обзор. Когда я увидела поезд, было уже слишком поздно. Я не помню, как он ударил по нам. Вместо этого я помню лишь тоннель и свет в его дальнем конце. Он был далеко, но чувствовалось, что я к нему все ближе. Я летела по тоннелю, но рядом со мной кто-то был.

— Я помню тоннель, — сказал Ник.

— Прежде чем я долетела до того конца, где мерцал свет, Мики схватился за меня и стал тянуть к себе. Он кричал: «Нет! Нет!» и цеплялся за меня, мы закружились, а я все еще злилась на него и стала отталкивать от себя. Я била его, он — меня, он тянул за волосы, я отталкивала его, старалась отцепиться и, прежде чем осознала, что происходит, почувствовала, как мы летим в сторону, сквозь стену тоннеля. Я потеряла сознание раньше, чем ударилась о землю.

— Со мной и Элли случилось то же самое! — воскликнул Ник. — А потом мы спали девять месяцев подряд.

— Девять месяцев, — повторила Мэри. — Мы с Мики очнулись зимой. На деревьях не было листьев, железнодорожные пути скрылись под снегом, и, подобно всем новичками, мы не могли понять, что с нами произошло. Мы не понимали, что нас нет в живых, но знали, что произошло что-то ужасное. Не зная, что нужно делать, мы приняли самое неверное решение. Мы пошли домой.

— Вы разве не поняли, что проваливаетесь сквозь землю во время ходьбы?

— Земля была покрыта снегом, — сказала Мэри. — Мы решили, что ноги проваливаются в него. Я думаю, если бы мы обернулись, то заметили бы, что не оставляем следов, но никто из нас об этом не подумал. Пока мы не попали домой, я не понимала, насколько все странно. Еще на подходе я заметила, что дом окрашен в другой цвет. Раньше он был светло-голубым, а теперь стал темно-зеленым. Мы жили с отцом и экономкой, мама умерла, когда родился Мики. Папа так и не нашел себе новую жену, но теперь все было иначе. Отец был на месте, но в доме также находилась другая женщина, неизвестная нам, и ее двое детей. Они жили в моем доме, сидели за моим столом, а рядом с ними был отец. Мы с Мики стояли и смотрели, и вот тогда-то мы впервые заметили, что проваливаемся сквозь пол. И вдруг нас обоих осенило, мы поняли, что случилось. Отец разговаривал с женщиной, она поцеловала его в щеку, и Мики закричал: «Папа, папа, что ты делаешь? Ты что, меня не слышишь? Я здесь!» Но отец его не слышал и не видел. И вдруг мы почувствовали, как сила притяжения вместе с тяжестью ситуации буквально вдавливают нас в пол. Понимаешь, Ник, когда приходишь домой, ты в полной мере ощущаешь тяжесть того, что тебя нет на свете. Становится так тяжело, что ты начинаешь уходить под землю очень быстро, как камень, брошенный в воду. И ничто тебя не остановит. Мики провалился первым. Он был здесь, и вдруг, спустя секунду, я вижу, что он увяз по шею, а еще через секунду исчез. Его уже не было видно. Он скрылся под полом.

— А ты?

— И я бы исчезла, — сказала Мэри. — Но мне посчастливилось запрыгнуть на кровать. Понимаешь, когда я почувствовала, что проваливаюсь, я сделала то, что сделал бы, наверное, любой человек на моем месте — попыталась за что-нибудь уцепиться. Я стояла у двери в спальню родителей. Чувствуя, что погрузилась по пояс, я, с трудом волоча ноги, пыталась двигаться, чтобы найти что-то, за что можно уцепиться. Но руки проходили сквозь попадавшиеся предметы, и ничто не могло мне помочь, пока я не уцепилась за спинку кровати родителей. И вдруг я почувствовала, что она не такая, как все вокруг. Твердая металлическая спинка. Я держалась за нее, а потом запрыгнула на кровать. Свернулась на ней и зарыдала.

— Но как…

— Из-за мамы, — ответила Мэри, не дав Нику завершить фразу. — Я говорила тебе, она умерла во время родов. Умерла на этой самой кровати.

— Это было мертвое место! Мэри кивнула.

— Я долго там пролежала. В конце концов в спальню пришел отец со своей новой женой. Ничего не подозревая, они стали укладываться спать. Я не могла видеть их вместе и ушла. К этому моменту я уже немного пришла в себя, и тяжесть родных стен не так сильно давила мне на плечи, так что я не провалилась сквозь пол. Я выбежала из дома, и чем дальше я уходила, тем легче было вытаскивать ноги из земли.

— А что случилось с братом? — спросил Ник осторожно, стараясь не затронуть чувства девушки.

— Я больше его не видела, — ответила Мэри. — Он провалился в центр Земли.

Мэри умолкла и стояла, не произнося больше ни слова. Так продолжалось долго. Девушка чувствовала неприятную тяжесть в том месте, где когда-то при жизни находился желудок. Во всем остальном теле, наоборот, царила странная невесомость. Призраки, живущие в Стране затерянных душ, не умеют летать, как полагают люди, но в тот момент Мэри показалось, что она вот-вот взлетит.

— Я об этом никогда и никому не рассказывала. Ни кому, даже Вари.

Ник осторожно положил руку на плечо девушки.

— Я знаю, это ужасно, видеть, как твой брат исчезает под землей, — сказал он. — Но, может быть, когда-нибудь я буду тебе братом.

Ник придвинулся к Мэри и продолжал:

— А может… как бы это сказать… В общем, возможно, я стану тебе не братом, а кем-то другим.

Наклонившись к Мэри, мальчик поцеловал ее.

Девочка стояла и не знала, как реагировать. За долгие годы, которые Мэри провела в Стране затерянных душ, мальчики время от времени пытались ее целовать, но у нее всегда хватало сил, чтобы не позволить им так обращаться с собой. Но с Ником все было иначе — у нее не возникло желания оттолкнуть его. Мэри помнила и о том, что незнакомые чувства не должны замутнять ее рассудок. Она не оттолкнула Ника, но и не ответила на его поцелуй.

— Прости, пожалуйста, — попросил он испуганно, приняв ее спокойствие за отсутствие интереса к нему.

— Не нужно просить прощения, — сказала Мэри, старательно сдерживая эмоции, скрывая их так, как скрывал ее тело плотный зеленый бархат платья с кружевным воротником.

Ник почувствовал, что она отвергает его, и чувство это после смерти оказалось ничуть не менее горьким, чем при жизни. Это все из-за шоколада, подумала Ник. Нет, наверное, из-за того, что я на год младше. О, нет, ведь я на сто лет ее младше, наверное. Ник не стал дожидаться лифта — он помчался вверх по ступеням, преодолевая две за раз. Добежав до квартиры, он укрылся внутри и тщательно запер дверь.

Нет, Ник влюбился не в первый раз. Была та девочка, с которой он сидел на естествоведении или на истории — по правде говоря, он уже не мог толком вспомнить, но это было, казалось, так давно, и все ушло безвозвратно. Здесь же, в Стране затерянных душ, ничто не проходит, и Нику захотелось сделать так, чтобы он совсем исчез — даже один раз взглянуть в глаза Мэри будет невыносимо, не говоря уж о том, чтобы встречать ее снова и снова, и так целую вечность.