Филип Дик - Короткая счастливая жизнь коричневого тапка (Сборник) Страница 18

Перевернув страницу, он удовлетворенно вздохнул.

— Что пишут? — спросила Мэри, стоявшая у плиты.

— Прошлой ночью снова бомбили Москву, — сказал Тейлор, довольно кивнув. — Задали русским перцу: скинули на город РХ-бомбу. Поделом им…

Он еще раз кивнул в знак одобрения.

Вслушался в ощущение комфорта на кухне, комфорта от близости своей пышечки, красавицы жены, от завтрака на столе и от кофе. Вот это отдых. Новости с войны хороши — хороши и радостны. Тейлор прямо видел, как светится справедливой гордостью статья в газете, и чувствовал себя невероятно полным, состоявшимся человеком. Ведь он часть военного механизма, не какой-нибудь там оператор мусорной тележки, а один из архитекторов нервного ствола войны.

— Тут еще сказано, что новые подлодки скоро войдут в строй. Подождем, пока их спустят на врага. — В предвкушении Тейлор облизнул губы. — То-то Советы удивятся, когда мы запулим по их городам из-под воды.

— Славное дело, — подтвердила Мэри. — Угадай, кого мы сегодня видели? Наша команда собирается показать школьникам свинцового. Я пригляделась к роботу, но совсем недолго. Думаю, детям полезно знать, какой вклад свинцовые вносят в общую кампанию, как по-твоему?

Жена посмотрела на мужа.

— Свинцовый? — пробормотал Тейлор, медленно кладя газету на стол. — Тогда хорошенько его обеззаразьте. Чтобы ни капли радиации не осталось.

— О, их всегда моют, прежде чем спустить сюда с поверхности. Без промывки ни одного свинцового вниз не пошлют. Я же права? — Мэри чуть помолчала, задумавшись. — Я тут вспомнила…

— Знаю, знаю, — кивнул Тейлор.

Он и правда знал, о чем сейчас думает жена. Первые недели войны, когда еще не все переместились под землю, случилось им увидеть, как выгружают из санитарного вагона раненых. Людей выносили под дождем со снегом, и Тейлор видел лица несчастных — вернее, то, что от них осталось. Неприятное зрелище…

Пока длилось переселение, такое встречалось сплошь и рядом.

Тейлор посмотрел на жену. Что-то в последние месяцы она слишком часто вспоминает о прошлом. Как, впрочем, и все.

— Забудь, — велел муж. — От радиации больше не гибнут. Наверху никого не осталось. Только свинцовые, да и те не возражают.

— Все равно, я боюсь, когда их приводят сюда, вниз. Вдруг одного из свинцовых не так хорошо отмоют…

Рассмеявшись, Тейлор встал из-за стола.

— Да забудь ты об этом. Все замечательно. У меня выходной, я дома. Ничего делать не надо, сиди себе и наслаждайся жизнью. Посмотрим кино?

— Кино? Это обязательно? Не люблю смотреть на руины, на разруху. Иногда показывают места, которые я помню. Как-то видела снимок Сан-Франциско: мост разрушился и обвалился в воду. Я так расстроилась. Не хочу больше фильмов.

— Разве тебе не интересно, что наверху? Ведь людей там больше нет, никто не гибнет.

— Все равно это ужасно! — Мэри напряглась. — Прошу, Дон, не надо фильмов.

Дон Тейлор мрачно взял газету со стола.

— Заняться-то все равно нечем. И вообще, вражеские города страдают больше наших.

Мэри кивнула.

Тейлор перевернул страницу из жесткой тонкой бумаги и снова стал читать. Хорошего настроения как не бывало.

И надо ей постоянно бояться?! Жизнь хороша настолько, насколько может быть хороша. Чего еще ожидать от подземного города, где и солнце, и еда — все искусственное? Конечно, трудно привыкнуть, что над головой нет неба и нельзя пойти, куда хочешь. Когда кругом лишь металлические стены и грохочущие фабрики, заводские полигоны и бараки. Все равно это лучше, чем сейчас на поверхности. Однажды все переменится, война завершится, и можно будет вернуться наверх. Никто не хотел такой жизни, однако другой попросту нет.

Тейлор в гневе перевернул страницу, и тонкая бумага, не выдержав, порвалась. Черт, с каждым разом качество все хуже и хуже. Печать не та, оттенок желтый…

Что ж, все ресурсы идут в производство, на военные цели. Ему ли не знать, ведь он — один из архитекторов.

Извинившись, Тейлор вышел в другую комнату. Кровать все еще не убрана. Лучше привести ее в порядок до семичасовой проверки. Иначе не миновать штрафа…

Зазвонил видеотелефон, и Тейлор замер. Кто бы это мог быть?

— Тейлор? — На экране появилось лицо, старое, серое и мрачное. — Это Мосс. Жаль беспокоить вас во время выходного, однако кое-что случилось. — Мосс зашелестел бумагами. — Вам надо немедленно прибыть сюда.

Тейлор насторожился.

— Подождать это никак не может?

В ответ Мосс посмотрел на него спокойным взглядом серых глаз, внимательно и без осуждения.

— Ладно, если надо срочно прибыть в лабораторию, — заворчал Тейлор, — я приду. Только переоденусь в форму…

— Нет. Приходите в штатском. И не в лабораторию, а на второй уровень. Как можно скорее. На скоростном транспорте доберетесь за полчаса. Буду ждать.

Мосс отключился, экран погас.

— Кто звонил? — спросила Мэри, стоя в дверях.

— Мосс. Вызывает зачем-то.

— Так и знала…

— Слушай, нам все равно нечем заняться. Так какая разница? — горьким голосом спросил Тейлор. — Каждый день одно и то же. Я принесу тебе чего-нибудь. Буду на втором уровне, это близко к поверхности, и…

— Нет, не надо! Не приноси ничего! Только не с поверхности!

— Ладно, ничего так ничего. Бред какой-то!

Жена не ответила, молча глядя, как муж натягивает ботинки.

Мосс приветствовал Тейлора кивком, и дальше они пошли рядом.

На поверхность отправлялась цепочка тележек: гремя по пандусу, словно груженные рудой вагонетки, они исчезали в люке на следующий уровень. Тележки несли неизвестные Тейлору трубчатые механизмы и какое-то оружие. Повсюду сновали рабочие в темно-серой форме рабочего корпуса; они возились с грузами, орали что-то друг другу, стараясь перекричать оглушительный грохот.

— Мы сейчас немного поднимемся, — предупредил Мосс, — туда, где можно спокойно поговорить. Посвящать вас в детали прямо здесь — не дело.

Они ступили на эскалатор, и в это время за их спинами с грохотом опустился на платформу грузовой лифт. Вскоре Тейлор и Мосс выбрались на смотровую площадку, крепившуюся к телу Трубы — вертикального тоннеля на поверхность (до которой сейчас оставалось не больше полумили).

— Господи! — воскликнул Тейлор, невольно заглянув в недра Трубы. — Ну и глубина.

— Не смотрите вниз, — засмеялся Мосс.

Открыв дверь, он проводил Тейлора в кабинет, где за столом сидел офицер службы внутренней безопасности. При появлении Мосса и Тейлора он оторвал взгляд от бумаг.

— Я иду с вами, Мосс, — сказал он, внимательно осматривая Тейлора. — Вы немного рановато.

— Это коммандер Фрэнкс, — представил Мосс офицера. — Он первым сделал открытие, а меня известили ночью. К делу допустили благодаря этому.

Мосс постучал пальцем по принесенному с собой пакету.

Нахмурившись, Фрэнкс встал из-за стола.

— Идемте на первый уровень. Там все и обсудим.

— Первый уровень? — обеспокоенно переспросил Тейлор, пока они спускались к лифту по боковому проходу. — Я там ни разу не бывал. Он безопасен? Радиации нет?

— Предрассудки, — ответил Фрэнкс. — Вы, гражданские, как старухи, которые боятся грабителей. Радиация на первый уровень не проникает — там повсюду свинец и скальная порода. Если что и попадает в Трубу, то немедленно смывается.

— И все же я хотел бы знать, в чем проблема, — настаивал Тейлор. — Не расскажете заранее?

— Погодите немного, сами все узнаете.

Тейлор проследовал за Моссом и Фрэнксом в лифт, и кабина поднялась на первый уровень. В глазах зарябило от огромного количества солдат в форме и при оружии. Так вот он какой, первый уровень! Последний на пути к поверхности. Дальше идут свинец и камень, и снова свинец, а за ними огромные тоннели, похожие на норы земляных червей. Дальше — пустыня, которой давно не видело ни одно живое существо. Бескрайняя пустыня, бывшая некогда домом Человеку, где восемь лет назад жил и сам Тейлор.

Теперь на поверхности только шлак и клубящиеся облака, скрывающие от земли красное солнце. Время от времени посреди руин начиналось движение — это шагал по выжженной сельской местности «свинцовый»: робот, неуязвимый для радиации. Собранный в дикой спешке всего за несколько месяцев до того, как холодная война в буквальном смысле переросла в горячую.

Свинцовые шагали по земле, плавали по морям и летали по воздуху в изящных судах с черненым корпусом. Они жили там, где жизни не осталось. Вели войну, задуманную Человеком, в которой сам Человек биться не мог. Люди создали войну, создали оружие и даже ее участников, игроков, актеров для этого спектакля, но сами броситься в бой не могли. По всей земле: в России, Европе, Америке, Африке — они спустились под землю, в заранее спланированные и построенные убежища, еще до того, как взорвались первые бомбы.