Алина Распопова - Мы Люди Страница 2

Почему все они полагали, что он не хочет им помочь? Кретов вспомнил, сколько детей благодаря его стараниям появилось на свет. Он работал уже тридцать шестой год. Моложавый, подтянутый. Мало кто давал ему больше сорока пяти лет. Сейчас врач жил один. Каждый раз, идя на работу, повсюду видел он следы угасающей жизни. Шумные когда-то улицы давно опустели, то тут, то там виднелся очередной покосившийся дом. Дороги, по которым раньше ходили монорельсы, заросли травой. А ведь когда-то, Кретов помнил это время, он просыпался от шума первого утреннего вагона. Надо было спешить в школу, она находилась совсем неподалеку, за углом. В ней учились дети из близлежащих районов, классы были заполнены, на переменах галдели ученики. Теперь школа на все окрестности одна, в городе, да и в той тихо. Туда приходят немногие. Детей нынче мало, вряд ли где-то на улице можно услышать поднятый ими шум и гам. Каждый из современных детей – результат труда множества врачей и ученых, продукт передовых технологий, без применения которых давно уже не рождается ни один человек. Ещё будучи ребенком, Кретов твердо решил, что будет помогать людям. Окончив школу, он даже не сомневался в том, что станет врачом. Природа естественным образом ограничила воспроизводство людей. «Репродукция» стало самым употребляемым в новостях словом. Население страны стремительно сокращалось, немногочисленное новое поколение уже не могло содержать дряхлеющих стариков. Медицина бросила все силы на решение проблемы. Кретов поступил в университет. Его научили всему – вживлять в тела женщин биологически активные субстанции, вводить гидроидные стимуляторы в тела мужчин, и всё это только для того, чтобы в одном случае из двухсот, искусственно-выращенный эмбрион с человеческой ДНК прижился в теле женщины… Кретов узнал, с чего всё началось. В середине двадцать первого века прогремел тот самый взрыв. Нации, которая совершила его, давно уже нет. Пытаясь развязать войну, она первой же и погибла, но перед этим стерла с лица земли многие города и даже страны. Такое испытание человечество выдержало, численно уменьшилось, но осталось жить. Однако выброшенная при взрыве радиация сделала своё дело. То, что больше не могут размножаться, люди заметили не сразу. А сначала, освобожденные от бремени ответственности за детей, все наслаждались нежданно полученной свободой. Настало время разгула. А между тем, уже всем парам, желающим завести ребенка, требовалось в этом помощь врачей. Только через полсотни лет люди стали замечать, насколько их осталось мало. Проблема вымирания человечества вышла на первый план, когда опустевшие здания стали приходить в негодность, а дороги поросли травой. По официальной версии поводом грядущей катастрофы послужил тот самый взрыв. Кретов же, ещё учась в университете, провел собственное исследование, он нашел множество других причин. Своей деятельностью люди нарушили тот удивительный баланс, который существовал в природе. Они уничтожили многие виды живых организмов и повредили атмосферный слой. Информация об идущем извне на Землю излучении умалчивалась, а между тем его уровень повсеместно увеличивался из года в год. Кретов изучил все имеющиеся материалы. Каждые два года медицинский комитет повышал допустимые для здоровья людей нормы лучевого фона, и если прочие системы жизнедеятельности человеческого организма могли адаптироваться к новым условиям среды, то репродукционная система – нет. Она сворачивала свои функции при возникновении угрозы будущему потомству. Кроме того, начались непредсказуемые мутации. Продукты генной инженерии, как считалось, безопасные для взрослого организма, фатально влияли на вынашиваемый плод. Как врач, Кретов теперь уже точно знал, что все рождающиеся в последнее время люди появлялись на свет с нарушенными функциями выработки гормонов. Вероятнее всего, это было следствием качества употребляемой пищи. А где было взять «здоровую» еду? В тех реках, куда веками сливались промышленные отходы, из почвы, пропитанной химикатами? Даже искусственное синтезирование продуктов питания ни к чему не привело. Когда-то человечество исчислялось десятками миллиардов, теперь же людей осталось лишь несколько миллионов. Промышленность, войны, безудержная трата природных ресурсов… Казалось, наконец Земля решила сбросить со своей поверхности тех, кто так бездумно пытался её искалечить.

Кретов снова посмотрел в окно. Темный лесок, видневшийся неподалеку, был посажен тридцать лет назад. Деревья разрослись, зеленый массив стал всеобщей гордостью. Только сейчас люди стали задумываться о том, что натворили с планетой. Они попросту закатали всё вокруг себя в бетон. А нынче все хотят знать, почему человечество гибнет. Кретов нашел для себя ответ на этот вопрос. Мы повредили тонкую экосистему, частью которой, как оказалось, являлись сами.

Кретов ещё раз бросил взгляд на солнечный пейзаж за окном и сел за стол. Больше сотни больничных карт лежало сейчас перед ним. Каждая пара, которую медицинский комитет направлял к нему, нуждалась в сложном лечении. Для всех этих людей, входящих в его кабинет, Кретов был последней надеждой. Разработанная им методика искусственного зачатия давала наилучшие результаты, но, несмотря на это, процент удачных беременностей в его клинике был ничтожно мал. Кретов был автором запатентованной им наноликвидной оболочки. Созданная из мельчайших программируемых наночастиц, она самостоятельно осуществляла строительство в теле женщины плода. Управляемые наноструктруы полностью проводили тот процесс, который раньше проходил сам собой, силами природы. Когда к Кретову обратились из комитета за помощью в разработке биооболочки для автономной капсулы выращивания человека, он запротестовал. Ему претила идея конструирования плода вне тела женщины, а сам этот процесс виделся чрезвычайно сложным, но скоро, всё чаще наблюдая безуспешность собственных методов, Кретов согласился. Теперь, не прошло и пяти лет, а проект дошел до своей финальной стадии. Пройдет ещё год, и каждая семья получит в свой дом инструмент для автономного воспроизводства человека. «Биолюди» или «бионики», как их сокращенно будут называть – новая надежда человечества. Ничем не отличимые от обычных людей, несущие наш геном, они станут теми, кому мы передадим свои знания, опыт. Выращенные по схеме ДНК своих родителей, они станут их полноценными детьми. На их плечи в будущем ляжет забота о нас.

Всю жизнь Кретов добивался естественности в процессе воспроизводства, и вот теперь он был вынужден от неё отказаться. В университете он принимал участие в опытах по искусственному воссозданию людей, но потом их оставил, в жизни его свершилось особое событие – у него родился сын. Олег появился на свет ясным весенним утром. Кретов навсегда запомнил тот солнечный день и синие широко распахнутые глаза сына, его несмышленый взгляд, Кретов держал тогда Олега на руках. С того момента жизнь молодого ученого стала резко меняться. Комитет, как единственному студенту их кафедры, у которого родился ребенок, тут же предложил ему на выбор для работы сразу несколько престижнейших мест. Получив причитающуюся за рождение ребенка премию и дом, молодой отец поселился с семьей вдали от пыльных городских улиц. Здесь, в светлом чистом поселке, располагалась самая известная клиника репродукции. Поработав в ней сначала простым врачом, уже через год Кретов её возглавил. То время, когда они жили здесь всей семьей, стало для него самым успешным и счастливым. Работа ладилась, рядом подрастал Олег – надежда, будущая опора. Ради него рядом с клиникой и посадили тот самый лесок, который теперь виднелся за окном. Олегу нужен был воздух, много чистого, насыщенного кислородом воздуха. Сегодня сын Кретова – известный человек, председатель правления экономического совета, доктор наук, теперь он принадлежит обществу, а когда-то он был просто ребенком Кретова, тем, кто приносил из школы четверки, забирался на деревья, с кем вместе они читали книжки по вечерам, а в выходные запускали в небо воздушного змея, кто жил рядом, гулял, подрастал, играл, даря радость лишь одним своим существованием. «Вам хорошо, у вас есть сын…» – как часто слышал Кретов эту фразу от своих пациентов. Знали бы они, через что ради этого им с женой пришлось пройти. Лидия умерла совсем молодой, Олежке тогда не исполнилось и восьмого года. Вот она, плата за успешный эксперимент… Чтобы родить сына Кретову пришлось вживить Лидии один из первых экземпляров своей наноликвидной оболочки, как оказалось, не самый удачный. Тот настолько успешно закрепился в теле жены, что после рождения ребенка, вопреки задуманному, навсегда остался в ней. О том, что отработанные наночастицы для здоровья вредны, Кретов узнал лишь на седьмой год. До этого Лидия была жизнерадостна, полна счастья, воспитывая сына. А потом весь её организм стал буквально разваливаться по частям. Болезни следовали одна за другой. Нанооболочка распалась, её остатки распространились по всему телу. Настроенные на выполнение специфических задач наночастицы заставили каждый орган работать по «чужой» программе. Они пытались вырастить плод в тех частях тела, где ему было не место. Лидия угасла всего за несколько недель. Вспомнив прошлое, Кретов тяжело вздохнул. Теперь, каждый раз, с любым пациентом он опасался двигаться дальше определенной черты.