Гэлакси Крейз - Последняя принцесса Страница 2

Я нашла страничку с последней записью — и сердце забилось быстрее.

31 августа

Вчера вечером я слышал, как на кухне разговаривали две работницы. Они назвали мое имя, и я перестал подслушивать. Знаю, это нехорошо. Они говорили, как беспокоятся обо мне отец и сестра, как трудно достать мое лекарство, какое оно дорогое и редкое. Моя семья могла бы столько сделать для других людей с помощью топлива и боеприпасов, на которые его обменяли! Они сказали, что я — обуза.

Я больной и бесполезный. Врачи говорят, все равно долго не проживу. Не могу здесь оставаться. Больше не хочу быть обузой.

2

Я помчалась по длинному коридору к черной лестнице, Белла — за мной. Потом неслась, прыгая через три, а то и через четыре каменные ступеньки, цепляясь рукой за перила.

Побежала по извилистой тропинке к конюшне. Под сапогами чавкала грязь. На выпасе были только три лошади. Луна, кобыла Джейми, пропала. Торопясь, я открыла ведущую в поле деревянную калитку.

— Джаспер! Скорее, скорее! — позвала я своего коня.

Возиться с седлом и уздечкой было некогда, но я ездила на неоседланном Джаспере с тех пор, как научилась ходить. Забравшись на круп, повернула к лесу. Мы уже почти миновали ворота, когда я заметила повисший на столбе светло-зеленый джемпер брата. Конечно же, он не успел уехать далеко — на старой доброй Луне-то!

Если мальчик в лесу, понадобится оружие: там могут быть бродяги. Я схватила единственное, что смогла найти, — старый нож со сломанной, обмотанной кожаным ремешком рукояткой. После Семнадцати дней мы с Мэри, лишенные телефона, компьютера и телевизора, развлекались поединками с королевскими гвардейцами. Учитель фехтования научил нас рубить, колоть и парировать. Мы дрались друг с другом, поставив на кон маленькие сокровища былых времен: дольку шоколада «Кэдбери», мятную жвачку. А когда правительственные запасы продовольствия закончились, мы взяли копья и метательные ножи и отправились в лес близ Балморала охотиться за голубями, змеями — любыми из немногих уцелевших животных. Я с удивлением обнаружила, что неплохо целюсь, а вот Мэри так и не научилась метать ножи.

— Белла, сюда!

Я дала собаке обнюхать джемпер. Она могла уловить почти любой запах. Однажды летом мы с Полли тренировали Беллу: прятали в лесу игрушку, рубашку или старый башмак — и вознаграждали «ученицу» вкусненьким за каждую находку. Белла обнюхала джемпер вдоль и поперек.

— След! — скомандовала я.

Собака опустила нос к земле — и через несколько секунд умчалась в поля.

Внизу замелькала бурая земля — это Джаспер поскакал галопом вслед за Беллой. Я обняла его за шею и прикрыла глаза. Пейзаж нагнетал тоску. Семнадцать дней превратили залитый солнцем лес моего детства в темное сплетение голых ветвей. Большинство зверей погибло, или потом их перебили бродяги. Остались только черви, пиявки и змеи. Гниющие спутанные корни деревьев тянулись по земле во все стороны, словно гигантские руки.

Я остановила Джаспера на вершине холма и огляделась: нет ли поблизости бродяг — дыма, кострищ, захоронений. Или хуже — сердец их жертв, людей и зверей, на заостренных палках. После Семнадцати дней тюрьмы оказались обесточены и заключенные разбежались — так и появились бродяги. Они жили в лесах и съедали всех, кого могли убить. Диких зверей почти не осталось, поэтому они охотились на людей. Лагерь бродяг можно было распознать по тошнотворно-сладкому запаху жареной человечины.

Что-то едва коснулось моего лба. Я подняла глаза. Старая веревка свисает с высокой ветки. Ловушка. Я ощупала конец веревки, одновременно высматривая следы. Различила в грязи четкие отпечатки ног.

— Вперед! — шепнула Джасперу, стараясь не думать о Джейми, запутавшемся в веревках.

Белла понеслась по тропке с холма. Через некоторое время я увидела вдали маленькую фигуру Джейми, прижавшуюся к спине Луны. Они удалялись в глубь леса.

— Джейми! — закричала я, хоть и знала, что меня могут услышать бродяги. — Джейми, стой!

Он остановился, но не оглянулся. Рюкзачок у него за плечами был туго набит. Интересно, что мой младший брат взял во внешний мир? Подушку? Фонарь? Я пришпорила Джаспера и быстро догнала беглеца.

Спрыгнула с коня и подошла ближе.

— Джейми, — позвала я тихо, — пожалуйста, возвращайся домой…

Он обернулся и посмотрел на меня: темные, похожие на синяки круги под запавшими голубыми глазами, кожа бледная, как рисовая бумага, — в полумраке леса малыш казался полупрозрачным.

— Больше не хочу быть обузой. — Слабый голос Джейми был едва слышен.

Я шагнула к нему.

— Ты не можешь взять и уехать! — сказала я неловко и неубедительно даже для себя самой. — Не можешь вот так просто сдаться!

— Ты не знаешь, каково это… Никогда не поймешь.

— Ты прав, наверно, мне не понять… — Я сглотнула, подавив слезы, так как понятия не имела, через что мой брат проходил каждый день. — Но подумай, как больно нам будет, если ты уедешь. Подумай о папе, о Мэри! Пожалуйста, останься… Ну, ради меня!

Я протянула ему руку.

Джейми соскользнул с лошади… и тут я боковым зрением заметила дымок — вдали, над деревьями. Я замерла и прижала пальцы к губам, чтобы братишка понял: надо вести себя тихо.

Глухой рокот мужских голосов. Странное жужжание. Заводящийся мотор. Джейми смотрел на меня во все глаза.

— Что это? — прошептал он.

Я покачала головой и взяла его за руку. Он не знал о бродягах: мы с Мэри старались уберечь брата от одного из главных ужасов мира. Мы побежали к гранитной скале на краю поляны и забрались под нее. Я взяла Беллу на руки и сжала ее пасть в ладонях, чтобы она не залаяла. Один звук — и нас поймают. Джаспер навострил уши, почуяв опасность. Они с Луной затрусили в лес и как раз вовремя скрылись из виду.

Всего в нескольких ярдах от нас на поляну вышло несколько человек. Все в потрепанной серой тюремной форме, на лбах грубые татуировки «MaxSec».[3] У некоторых были ружья, но у большинства — импровизированное оружие: крюки, цепи, садовые ножницы, дубинки, старые трубы, распиленные и заостренные на конце, и даже секаторы для подрезания живой изгороди с раскрытыми лезвиями. Двое несли на плечах толстую ветку, с которой тяжело свисал мокрый, красный от крови мешок.

Я попыталась прикрыть глаза Джейми, хоть и понимала, что он уже все видел. Ему пришлось столкнуться с худшим, что есть в человеке. «Не смотри туда, не смотри туда…» — отчаянно твердила я про себя. Если бродяги еще раз взглянут на скалу, они заметят тени под ней и придут за нами… Это будет конец.

Как ни крепко я держала Беллу, она вырвалась и помчалась к людям с яростным лаем. Я хотела ее окликнуть, но вовремя прикусила губу.

Те двое, что несли окровавленный мешок, остановились и положили его на землю. Один вышел вперед, целясь из пистолета в темную глубину леса.

— Кто там? — окликнул он.

Я теснее прижалась к скале и затаила дыхание.

— Перестань дергаться по пустякам, — сказал второй. — Это просто одичавшая собака! Грязная старая шавка!

Бродяга с пистолетом повернулся к Белле. У него не было глаза, пустую глазницу закрывала металлическая пластина.

— Давай остынь уже, — протянул второй. — Нечего тратить пулю на тощего пса. У нас другая еда припасена.

Первый со вздохом опустил оружие. Они подняли ветку с кровавым мешком на плечи и зашагали прочь.

Мы с Джейми выжидали под скалой, дрожа и крепко обнявшись. Почуяв наконец тошнотворно-сладкий запах жареного, я поняла, что пора бежать.

3

Когда мы вернулись в замок Балморал, солнце уже поднималось над тяжелой пеленой туч.

— Элиза! Джейми! — прозвенел в тишине голос Мэри.

— Не говори ей, — напомнила я братишке. — Ты обещал.

— Знаю. — У него дрожал голос.

— Джейми, мне надо кое-что тебе сказать. — Я потянула Луну за поводья, и лошади пошли бок о бок. — Пойми, раньше люди не ели друг друга. До Семнадцати дней не было бродяг. Поверь, мир еще изменится к лучшему.

Я представила Джейми одного в лесу.

— Ты же знаешь, на свете есть хорошие люди. Это наша земля. Если мы сдадимся и убежим, плохие победят.

Джейми кивнул, широко открыв глаза. Мэри подскакала к нам и резко натянула поводья, останавливая коня. Длинные светлые волосы упали на ее белое лицо с румянцем, вызванным скачкой на ветру.

— Где вы были?! — закричала сестра, переводя глаза то на меня, то на Джейми. — Я везде вас искала. Поезд уходит через час. Неужели вы забыли, что мы сегодня возвращаемся?

— Мэри, я…

— Джейми! Ты же знаешь, что выходить из комнаты нельзя, — сказала она, не обращая внимания на мой протест. — Ты должен беречься!

Мэри развернулась ко мне и прищурилась:

— Как ты могла это допустить?

— Знаю, виновата, — проговорила я, борясь с желанием рассказать ей обо всем случившемся. — Мы хотели порадоваться последнему дню…