РОБЕРТ ХОЛДСТОК - Lavondyss_Rus Страница 2

Потом она повернулась и побежала от него, темный плащ развевался, ноги ударяли по снегу. Добравшись до середины поля, она остановилась, обернулась, и Китон услышал ее пронзительный хохот. Потом опять побежала, уже не останавливаясь, на запад, в сторону Райхоупского леса, леса призраков. На Барроу-Хилл к ней присоединились подруги.

Китон хорошо знал местность. Как-то раз он видел, как три фигуры встретились на Лугу Камней Трактли, там, где над древними могилами стояли пять огромных камней с высеченными на них словами на огаме[1].

Ему стало легче, потому что Белая Маска согласилась с ним. Теперь они не придут за Таллис, еще много лет. Наверняка.

И в то же время, он был заинтригован. И Камнями Трактли, и женщиной-призраком, сейчас бегущей туда на встречу... С кем?

«Ребенок в безопасности».

Он виновато оглянулся. Дом молчал.

«Ребенок в безопасности. Несколько минут... всего несколько минут... он будет дома задолго до того, как родители Таллис вернутся с рождественской службы».

Камни Трактли манили его. Он потуже застегнул пальто, открыл ворота и решительно пошел через глубокий снег по следу Белой маски. Вскоре он увидит, что они делают на лугу, где лежат эти загадочные камни...

ПУСТОТНИЦА

Земляные Валы

I

— Ты все еще не знаешь тайное имя этого места? — опять спросил мистер Уильямс.[2]

— Да, — согласилась Таллис. — Еще не знаю. Возможно, и не узнаю никогда. Тайные имена найти очень трудно. Они закрыты «думающей» частью сознания. 

— Неужели?

Наслаждаясь летним теплом, они медленно подошли к началу Грубого Поля; Таллис перебралась через перелаз[3].

Мистер Уильямс, старый и толстый, очень осторожно перетащил себя через шаткую деревянную постройку. На полпути он остановился и улыбнулся ей, почти извиняясь. «Прости, что заставляю тебя ждать».

Для своих тринадцати лет Таллис Китон была высока, но слишком худа. И ничем не могла помочь: она была уверена, что протянутая рука не поможет ему сохранить равновесие. Так что она сунула руки в карманы летнего платья и пнула землю, выбив кусок дерна.

Спустившись на землю, мистер Уильямс опять улыбнулся, на этот раз удовлетворенно. Он пригладил густые белые волосы, засучил рукава рубашки и перебросил куртку через руку. Потом они пошли к маленькой речке, которую Таллис называла Лисьей Водой.

— Но ты не знаешь и обычное имя места? — сказал он, продолжая разговор.

— Да, — ответила Таллис. — Обычные имена тоже могут быть трудными. Мне нужно найти кого-нибудь, кто был там или слышал о нем.

— Значит... если я правильно понимаю, ты можешь назвать этот странный мир, который не видит никто, кроме тебя, только твоим именем.

— Да, моим личным именем, — согласилась Таллис.

— Старое Запретное Место, — пробормотал мистер Уильямс. — Звучит хорошо...

Он замолчал на середине фразы, потому что Таллис резко повернулась к нему и прижала палец к губам, широко раскрыв темные озабоченные глаза.

— Что я такого сделал, на этот раз? — спросил он, идя вслед за ребенком. Лето было в разгаре. Вокруг куч навоза жужжали мухи. Сами овцы собрались в тени деревьев, окружавших поле. Вокруг царило невероятное спокойствие. Старик и девочка шли и разговаривали приглушенными голосами.

— Я же вчера сказала тебе, что личные имена можно употреблять только три раза между рассветом и закатом. И ты уже трижды произнес его. Больше нельзя.

Мистер Уильямс скорчил гримасу:

— Ради бога, извини.

Таллис только вздохнула.

— Да, кстати, об именах, — через какое-то время сказал он. Они уже слышали журчание речки, лившейся через камни брода, положенные в нее Таллис. — Все имеет три имени?

— Нет, не все.

— А это поле, например? Сколько у него имен?

— Только два. Обычное имя — Пустоты — и мое личное.

— Какое?

Таллис усмехнулась, остановилась и посмотрела на спутника. Потом сказала:

— Луг Пещеры Ветра.

Мистер Уильямс огляделся и задумался.

— Да. Ты упоминала это место вчера. Но... — Он поднес руку ко лбу, затенил глаза и внимательно посмотрел направо и налево. И через мгновение заявил, драматическим тоном:

— Я не вижу пещеры.

Таллис засмеялась и указала туда, где стоял мистер Уильямс.

— Ты на ней стоишь!

Мистер Уильямс посмотрел вверх, вокруг, потом приложил руку к уху и покачал головой:

— Не уверен.

— Это очень большая пещера, — уверила его Таллис, — и она идет в глубь холма, но ты и холма не видишь, увы.

— А ты? — спросил мистер Уильямс. Они стояли на сожженном жарой лугу, посреди фермы.

Таллис загадочно пожала плечами.

— Тоже нет, — призналась она. — Только иногда.

Мистер Уильямс подозрительно посмотрел на нее.

— Хмм, — через мгновение прошептал он. — Пошли. Я хочу смочить ноги в холодной воде.

Они пересекли Лисью Воду по камням брода, нашли покрытый травой кусок берега и сняли обувь и носки, а мистер Уильямс закатал штаны. Потом они сели, опустив пятки в холодную воду. Какое-то время они сидели молча, глядя через пастбище — Луг Пещеры Ветра — на далекий темный силуэт дома, в котором жила Таллис.

— У тебя есть имена для всех полей? — наконец спросил мистер Уильямс.

— Нет, не всех. Имена некоторых еще не пришли. Наверно, я что-то делаю неправильно: я еще недостаточно взрослая для такой работы.

— Неужели? — прошептал мистер Уильямс и улыбнулся.

Таллис, не обратив внимания на его слова (но уловив иронию), сказала:

— Я пыталась войти в Райхоупский лес, но не смогла пересечь последнее поле. Его слишком хорошо защищают...

— Поле?

— Лес. Это очень старый лес, он принадлежит райхоупской усадьбе. Ему тысячи лес, по словам Кости...

— Твоего садовника?

— Да. Он называет его изначальным. Он говорит, что все знают о лесе, но никто не может рассказать о нем. Люди его боятся.

— Но не ты.

Таллис кивнула:

— Но я не могу пересечь последнее поле. Я пытаюсь найти другой путь внутрь, но это трудно.

Она взглянула на старика; тот смотрел на воду, погруженный в свои мысли.

— Как ты думаешь, может лес ощущать присутствие человека и держать его на расстоянии?

Его лицо опять скривилось.

— Смешная мысль, — заметил он и, подумав, добавил: — А почему бы тебе не использовать тайное имя? Ты знаешь его тайное имя?

Таллис пожала плечами:

— Нет. Только обычные имена, их сотни, и некоторым из них тысячи лет. Теневой лес. Райхоупский лес. Серый лес. Лес всадника, Занавешенные деревья, Густые лесистые рощи, Воющий лес, Чертовы деревья, Серая неразбериха... бесконечный список. Кости знает все.

Мистер Уильямс был поражен:

— И тем не менее ты не можешь пересечь поле и войти в этот многоименный лес...

— Конечно не могу. По меньшей мере одна.

— Да. Конечно, ты не можешь. Я понимаю. Вчера ты мне все объяснила, и теперь я хорошо понимаю. — Повернувшись, он посмотрел вдаль, но между ним и Райхоупским лесом находилось слишком много полей, подъемов и деревьев; он не увидел его. Мистер Уильямс опять посмотрел на Таллис, которая указала за деревья.

— Отсюда ты можешь увидеть все мои лагеря. В последние несколько месяцев я слышала в них много шума. Гости. Но они не любят нас. Дедушка называл их мифаго.

— Странное слово.

— Они призраки. Они приходят отсюда, — она коснулась головы, — и отсюда. — Она коснулась головы мистера Уильямса. — Я не полностью понимаю.

— Похоже, твой дедушка — интересный человек.

Таллис махнула рукой на Луг Камней Трактли:

— Он умер там, на рождество. Я была еще ребенком. Я никогда не знала его. — Она указала в противоположном направлении, на Барроу-Хилл. — Вот мой любимый лагерь.

— Я вижу только земляные валы. 

— Очень старый замок. Ему сотни лет. А там, — она кивнула в другую сторону, — Луг Печальной Песни. По ту сторону живой изгороди.

— Луг Печальной Песни, — повторил мистер Уильямс. — Как к тебе пришло это имя?

— Иногда я слышу оттуда музыку. Прекрасную, но печальную.

— Пение? — заинтересованно спросил мистер Уильямс. — Или инструменты?

— Как... как ветер. В деревьях. Но мелодия. Несколько мелодий.

— Ты помнишь хоть одну?

— Вот та, которую я люблю, — улыбнулась Таллис и пропела «тра-ла-лаад», ударяя ногой по воде.

Мистер Уильямс засмеялся и хрипло повторил «да-да-даад».

— Она называется «Богач и Лазарь», — сказал он. — Замечательная народная песня. Однако твой вариант... — Он нахмурился, а потом попросил Таллис напеть мелодию опять. Послушав, он сказал: — Звучит более старомодно, верно? Проще. Очень привлекательно. И тем не менее это безусловно «Богач и Лазарь». — Он лучезарно посмотрел на нее. А потом подмигнул и так смешно поднял брови, что Таллис невольно засмеялась, как и два дня назад, когда она впервые повстречала его.