Кир Луковкин - Пешка и королева Страница 2

— Уррроды, — выдохнул парень многозначительно и хлебнул из банки.

Прокукарекал сигнал срочных новостей. В визоре возникло лицо диктора. Мужчина встревожено-деловым голосом зачитывал сводку, и народ синхронно повернулся к экранам.

Марк сначала разглядывал диктора, а потом стал прислушиваться, о чем этот малый лопочет.

— …Правительство рассматривает возможные варианты выхода из сложившегося кризиса. Всемирный банк пообещал выделить нашей стране кредит в размере ста миллиардов условных единиц. Приостановлена выдача субсидий населению. Снижены зарплаты государственным служащим. По ряду крупных транснациональных корпораций прошла волна сокращений. Уровень инфляции за месяц возрос на 15,1 процента. Котировки основных валют с подозрительной слаженностью упали на 450 — 500 пунктов. Концерн «Мнемос» объявил о заморозке программы по записи генетического кода умерших в информационный банк. Профсоюзы аэрокомпаний объявили забастовку и не прекратят ее до тех пор, пока их зарплата не будет поднята на 10 процентов. Это повлекло приостановление рейсового сообщения между крупнейшими городами. Ведутся переговоры. Сворачиваются и фундаментальные исследования. Так, запуск мезонного реактора отменен и срок проведения эксперимента до сих пор обсуждается, а старт экспедиции на Венеру по самым оптимистичным прогнозам отложен на будущий год. Объединенные Штаты Двух Америк внесли в Совет Безопасности предложение о введении экономической блокады для стран с тоталитарными режимами, поскольку те отказываются снижать импортные цены на нефть и прочие ГСМ. Президент нашей страны заверил, что ситуация находится под контролем.

Теперь перейдем к парламентским новостям. Вчера Сенатом на основании социально-экономического анализа системой Молох-001 был принят в третьем чтении законопроект, ограничивающий количество детей в так называемых традиционных семьях 2 и 3 категорий. По мнению экспертов, это стало адекватным ответом на демографический коллапс во всех крупных городах, и продиктовано заботой о благополучии рядовых граждан… Изменения не затронут граждан 1 категории. Инициатива уже вызвала бурный шквал отзывов в Кибер- и Интернете…

— Эй! Принес? — быстро спросил парень в образовавшемся вокруг вакууме.

Марк вынул из-за пазухи небольшой бумажный сверток:

— Валюта, — напомнил он. — Версия рабочая. Головой отвечаю.

Парень вытащил пластиковую кредитку. Марк покачал головой («только живыми»), на что клиент скривился, но послушно извлек банкноты. Четкими, отработанными движениями они произвели обмен. Повезло — так можно было просидеть и до закрытия. Всё, теперь надо уносить ноги. Марк дождался, пока парень допьет пиво и расскажет дежурный анекдот. Естественно, они пошли в разные стороны. Марк не поленился прошагать три довольно крупных квартала в обход. Всякое бывает. Все это время он рассеянно думал о Сети, резервациях и террористах. И о том, что приходится зарабатывать на кусок хлеба вот таким полулегальным способом, распространяя пиратское программное обеспечение. Ладно, он всего лишь коммивояжер, он же не клепает эти чертовы программы, в отличие от его приятеля, собутыльника и поставщика в одном флаконе: Джонни Оборотня. Марк однажды спросил его, откуда такое прозвище. Джонни гордо заявил, что при полнолунии стабильно превращается в виртуального вервольфа, который гуляет по Сети и умерщвляет души подключенных.

— Программа, — каждый раз говорил он, нарезая на чип свое очередное добро, — это организм, живое существо. Компьютерные подсистемы и Сеть для нее — ареал обитания, а информация является питательной средой. И насколько жизнеспособным, эффективным, зубастым окажется зверек, зависит от программиста. Сеть давно превратилась во вместилище спонтанно генерируемых программ, которые конкурируют между собой. Сливаются, порождая новые программы, или убивают друг друга. Это целый мир. Со своими законами. Поверь мне, не менее суровыми, чем в реале.

— А какую же роль играют в этом люди? — спросил как-то Марк, на что Джо ухмылялся и обстоятельно объяснял:

— Люди играют для информационного мира Сети такую же роль, какую для нас играет неживая природа, вроде камней или воды. Мы — всего лишь фундамент для таких систем, как Оракул. Мы — его клетки. И при помощи процедуры «адаптирования» он осуществляет над нами контроль, говорит, что нужно делать, определяет стратегию развития, направляет нашу деятельность. Он использует нас так же, как мы используем собственное тело для питания, работы, выделения. Взамен он дает счастье, эйфорию существования, умиротворение, покой. В строго очерченной последовательности. Короче, превращается в машину по производству оргазмов. Сечешь, мой черный третьесортный дружок?

Марк честно пытался понять все это. Но потом сказанное забывалось в рутине дней, до следующего раза, когда он приходил за готовым продуктом или с новым заказом. И тогда песня повторялась заново. Джо был помешан на Сети. И кстати, единственный белый, которого Марк по-настоящему уважал. За прямоту. Менеджер крупной корпорации, днем он ходил в светло-розовой рубашке и серебристом галстуке, обливался одеколоном, мило улыбался бухгалтеру и усердно поддакивал боссу на ковре, а по ночам сбрасывал шкуру, одевал грязно-серый свитер со стоячим воротом, матерился и курил. Настоящий оборотень.

Сутками Джо искал в Сети бреши, ошибки, нестыковки, запуская туда программы-шпионы. Скачивал базы данных. Ломал сайты. Подбирал ключи и коды доступа. В Сеть он лез через интерфейс, напрямую никогда не подключался, хотя был адаптирован бесплатно с самого рождения (привилегия белых, наряду с правом на бесплатную медпомощь). А если возникала острая необходимость, использовал IP-адрес другого человека. Это называлось «маска». На вопрос, зачем прикидываться другим человеком, загадочно обронил:

— Из-за определенных соблазнов, есть опасность там застрять. Если Сеть или то, что в ней, захватит меня, я просто сброшу шкуру и отключусь. И потом, не люблю, когда за мной следят.

Марк прекрасно его понимал. Однажды, будучи десятилетним пацаном, он напихал в пустую стеклянную бутылку земли и засыпал туда кусок муравейника. А потом смотрел, как насекомые в панике мечутся по замкнутому пространству, пытаясь спасти яйца. И сгорал от чувства стыда и отвращения к себе за то, что разрушил их дом. Они не знали, что за ними следят, более того — что находятся в замкнутом пространстве. Временами в голове у Марка происходило некое озарение, как при вспышке молнии, которая на долю секунды выхватывает из мрака все, в мельчайших подробностях. И тогда он задавался вопросом: подконтролен ли Оракул городу и людям или город и люди, живущие в нем, в какой-то момент утратили над ним власть? Картина возникала воистину ужасающая. Но вскоре она забывалась и тускнела на фоне бытовых проблем. Сейчас, после удачно совершенной сделки настал один из таких моментов, Марк вновь представил себе, что тот «борец» сделает с его «товаром». Наверно что-то антиправительственное, учитывая пожелания при заказе. Парень хотел заполучить программу, которая бы запускала процесс отключения от Сети всякий раз, когда абонент собирается сообщить о готовящемся или уже совершенном преступлении. Учитывая масштабы «роуминга», это парализовало бы работу всего Министерства, ведь оно получало информацию только по сетевым каналам, половину из которой сообщали граждане всех категорий, половину Оракул по результатам мониторинга ОКО-17.

Джо раздумывал над заказом на пару минут дольше обычного. Со скрипом откинулся на спинку кресла, заложил руки за спину, вперил очи в потолок и замер в этой привычной для себя позе. Потом Марк повторил цену, на что Джо усмехнулся:

— Оракула не обманешь.

Казалось, что торчащие на его голове волосы в свете голубых бликов от монитора плавно шевелятся. Живут своей жизнью, как океанические кораллы.

— Но я возьмусь, — добавил он. — Это интересно.

Взялся и сделал. Сделал и продал. Перепродал и сбыл. Получил и… запустил? Марк не знал ответ на этот вопрос. Джо был мастер-виртуоз. К каждой новой работе подходил творчески и с удовольствием, и чем сложнее была задача, тем азартнее он хватался за ее выполнение.

За всеми этими размышлениями как-то незаметно подкрался час Икс. Марк решил поторопиться — хоть копы и дают фору в десять-пятнадцать минут, никто не застрахован от их «правозащитных» действий.

Он уже почти дошел до дома, он уже видел обшарпанный квадрат своей высотки и воронье, кружащее над визионными приёмниками. Нельзя сказать, будто он не слышал криков, он вполне мог повернуть обратно и сделать петлю. Но в таком случае, он потерял бы десять минут и оказался за чертой времени, когда одинокий человек на улице приравнивается к бешеной крысе. Такая диспозиция его никак не устраивала, и Марк решил рискнуть, поторопившись к соседнему перекрестку. Вниз по улице уже бежали вооруженные люди. На каждом была роба с порядковым номером в районе груди, а в руках прыгал автомат. Люди шлепали берцами и фыркали, как стадо бизонов.