Александр Розов - XIRTAM. Забыть Агренду Страница 2

Возникла пауза, все взгляды повернулись в сторону адвоката-эколога с Адриатики.

— Ну? — спросил Нге Динко.

— Нам не хватает акта гуманизма, — объявил Фоске.

— Что ты куришь, док? — подозрительно поинтересовался Лово Лозо.

— Обычные сигареты из лавки, — ответил тот, — и я не шучу про гуманизм.

— Ну… — с несколько иной интонацией произнес сенатор, по опыту знавший, что если адвокат-эколог на чем-то настаивает, то лучше к этому прислушаться.

Юл Фоске вытащил из пачки сигарету и, действуя ей, как указкой, показал на карте на квадратики в одном из секторов закрытой территории.

— Вот рабочий поселок. Там семь с лишним тысяч индусов и замбийцев, и еще какое-то количество гастарбайтеров из других стран. Кто-то из них даже с семьями. Смерть этих людей не принесет нам никакой выгоды.

— Их жизнь нам ни к чему, — заметила Кесе, — а от мертвых хотя бы нет вреда.

— Мертвые они полезны, — добавил Лово Лозо, — другие узнают и не поедут сюда.

— Можно, я договорю? — мягко спросил Фоске.

Публика молча покивала и приготовилась слушать. Он снова использовал сигарету в качестве указки, очертил на карте некую фигуру и пояснил.

— Насколько я понимаю сценарий, в результате взрывов и пожаров, рабочий поселок окажется отрезан от всех выездов с территории. Две из трех рабочих смен плюс семьи, серьезное число людей, не так ли? Они будут метаться между линией пожара и стеной внешнего периметра. Стена, как я читаю на выноске, имеет высоту три метра и сверху украшена спиралями из колючей проволоки. Вероятно, некоторое количество людей смогут через нее перелезть, а остальные сначала столпятся около стены, а потом, без всякого плана, просто от отчаяния, побегут через полосы пожаров искать ворота. Мне кажется, что нам не следует ждать этого момента.

— В каком смысле? — спросил Егер Ервок.

— В смысле, — пояснил Фоске, — нам надо пробить стену и спасти этих людей.

— Легко, — отозвался Иван Мюллер, — Ну, а что дальше?

— Дальше, локальная милиция Овамбо старается вывести как можно больше людей из, выражаясь юридически, зоны техногенной катастрофы. На безопасном расстоянии от эпицентра катастрофы создается временный палаточный лагерь, где людям оказывают первую медицинскую помощь и, конечно, снабжают водой и пищей.

— Док Юл, зачем эта дурацкая игра в «красный крест»? — проворчал Нге Динко.

Фоске в ответ поднял руку и начал загибать пальцы, отсчитывая пункты.

— Первое: мало кто поверит клевете, будто взрыв устроили люди Овамбо.

…Второе: у спасательной команды Овамбо будет понятный мотив пошарить на месте взрывов, и она сможет кое-что оттуда унести, а кое-что туда подбросить.

…Третье: когда локальная милиция Овамбо уже там, и все вокруг, включая западных репортеров, видит: она там не зря, то потом она оттуда не уйдет. И палаточный лагерь превратится в опорный пункт. Как бы, оно само, силой вещей так вышло.

…Четвертое: люди овамбо скажут замбийцам и индусам: «Смотрите, как напрасно вы поверили этим дерьмовым бизнесменам-концессионерам, и не поверили нам. Мы вас предупреждали, что здесь плохая техника безопасности, и что в случае несчастья, вас бросят на произвол судьбы. Сейчас мы вам поможем, но скажите дома, чтобы другие работники из ваших стран не ездили сюда иначе, чем через наш профсоюз». И, когда работники расскажут это репортерам тут, а потом вернутся домой и расскажут своим землякам, эффект будет сильнее, чем от трупов, которые лежат молча.

…Пятое: вождь Сео Ткабе напишет письма соболезнования, и сразу объявит, что вся промышленность тут должна быть только по согласованию с профсоюзом, чтобы эта трагедия никогда не повторилась. Это хороший PR адресованный людям на западе.

Сенатор Нге Динко повернулся к девушке — референту и спросил:

— Ну?

— Я думаю, он прав, — ответила Кесе.

— Толковая адвокатская разводка, — согласился Иван Мюллер.

— Очень испуганные живые пугают лучше, чем мертвые, — добавил Лово Лозо.

— Йа, — лаконично произнес Егор Ервок.

— Хороший PR, — сказал профсоюзный босс Дуало Нджо.

— Ха! — Нге Динко хлопнул его по плечу, — в твоем профсоюзе есть палатки, миски с ложками, жратва и флажки с красными крестами?

— А как же, — подтвердил Нджо.

…

КОММЕНТАРИЙ ЗА КАДРОМ: Исторически, пустыня Намиб принадлежала племенам Овамбо, Нама, Химба, Гереро и некоторыми другими. В XVII веке сюда пришли буры (голландцы-афириканеры.). В конце XIX века тут началась борьба между Германской и Британской империями. В итоге этой борьбы, большая часть туземного населения была истреблена, а их земли достались британскому сателлиту — ЮАР (бывшей Британской Капской Колонии). Во время Холодной войны, Восточный Блок поддерживал туземных сепаратистов Намибии против Западного Блока (в который входила ЮАР). В Холодной войне Восточный Блок потерпел поражение, но Намибия успела кое-что выиграть. Она получила в 1990-м году формальную независимость от ЮАР. А фактически, британско-южноафриканские горнорудные концерны (включая скандально-известный «Де Бирс») продолжали без особой оглядки на независимость хозяйничать в пустыне Намиб и на Берегу Скелетов. Замена как бы антинародного режима белого меньшинства на как бы демократический режим черного большинства в ЮАР не решила проблему. Намибия, с территорией равной сумме территорий Франции и Германии, и с населением всего два миллиона жителей, осталась типичным «сырьевым придатком» с нищетой туземного населения и колоссальным богатством кланов-совладельцев горнорудного бизнеса.

Некоторые туземные племена смирились, и жили на гуманитарную помощь, другие продолжали вяло бороться за какие-то права, а третьи — сформировали полулегальные этнические автономии. К третьим относился Овамболенд, исторический ареал племени овамбо, на севере Намибии, прилегающий к пограничной с Анголой реке Кунене…

…

Следующий день. 8:30 утра.

Спорные земли Овамболенда

Территория концессии «BGCI»

Есть события, которые происходят за секунду, а осознаются свидетелями (теми, кому посчастливилось остаться в живых) только через несколько минут. Таковы синхронные взрывные диверсии. Вспышка. Удар (именно удар — это трудно назвать звуком). Шок. Окружающая привычная реальность исчезает. Вместо нее — бесформенная завеса из непроницаемого дыма. смешанного с тонкой пылью. Первую минуту никто ничего не слышит, никто ничего не понимает, никто не знает, что делать.

В данном случае, взрывов было четыре, но, их произвели с одного радиопульта, одним поворотом ключа, и интервал времени между ними составил менее секунды, так что они воспринимались, как единый удар. Через минуту, несколько тысяч обитателей рабочего поселка, выбежавшие из домов (или точнее, из бараков, вроде длинных жилых вагонов), обнаружили, что находятся в безвыходном положении. Безвыходном в прямом смысле, поскольку с одной стороны от поселка была стена периметра, а с другой — что-то вроде вулканического извержения. Сквозь дымовую завесу мерцало оранжевое пламя, а если смотреть выше, то можно было увидеть, что над центральным комплексом территории в небо поднимается столб черного дыма, как будто где-то там открылся кратер вулкана. В течение следующих нескольких минут, с той стороны приковыляла группа уцелевших рабочих текущей смены. Уточним: сравнительно уцелевших. Кто-то то отделался лишь испугом, а у кого-то текла кровь из ушей и из носа. Кто-то обгорел так, что от одежды остались лишь лохмотья, а волосы на голове спеклись в массу вроде шлака.

Кому-то не повезло сильнее — их принесли на носилках. Эти люди или кричали от боли, срывая голос, или были в коме, и не подавали никаких признаков жизни, кроме слабого, прерывающегося дыхания. Те, кто сохранил ясность мысли, сообщали, что весь центр территории горит, и вот-вот начнут взрываться резервуары с азотной кислотой и прочей химией. Лучше туда не соваться, а перелезать через стену. Это не очень-то просто, но…

…Главное взяться за дело. Скоро около стены выросла кривоватая пирамида из ящиков, кроватей, и оторванных дверей, после чего самый ловкий и легкий из мужчин, с риском сорваться с хлипкого сооружения, поднялся на уровень стены. Теперь следовало чем-то разрезать щедро намотанные спирали колючей проволоки. Публика снизу передала ему обычные кусачки, но каленая проволока поддавалась с трудом, а после каждого разреза проволочные хвосты раскручивались, норовя хлестнуть по рукам и лицу…

…Снизу поторапливали, потому что в центре территории, судя по звукам, уже начали взрываться емкости с химикатами, а в воздухе появилась какая-то жгучая субстанция. Интересное наблюдение: вроде бы, ничто не мешало людям соорудить еще несколько пирамид, и резать проволоку в нескольких местах. Но, как известно из психологии, на такую массовую активную самоорганизацию люди готовы не всегда и точно не сразу. Вернемся теперь, к тому единственному парню, который в данный момент, уселся на гребне стены и резал проволоку. Увлекшись этим непростым занятием (и понукаемый криками снизу) он не сразу заметил движение по едва заметной колее среди песчано-глинистой красноватой пустоши. Точнее, он заметил это, только услышав жужжание моторов. Естественно, он повернул голову на источник звука и застыл от ужаса.