Владимир Кузьменко - Древо жизни. Книга 2 Страница 20

Император задумался. Молчал он долго. Дик не стал ему мешать и начал рассматривать висящие на стенах картины.

– Дик! – услышал он. – Я назначу тебя своим преемником.

«Ловит? Ну, лови себе на здоровье, болван!»

– Во-первых, это не принято. Во-вторых, мы с тобою ровесники. В-третьих, я хочу умереть своей смертью. Ибо твоя смерть – это и моя. Я реалист и не тёшу себя иллюзиями. Меня ненавидят, и я жив, пока жив ты. И, наконец, четвёртое, самое главное… – он остановился и выжидающе посмотрел на императора.

– Что же четвёртое?

– Если ты станешь диктатором, мы сможем провернуть дело с наследственной властью императора. Именно преемственность охраняет от междоусобиц в борьбе за власть. Эту идею надо развивать исподволь, незаметно. Пусть она вначале войдёт в низы и придёт к нам оттуда. Это уж предоставь мне.

– Дик, ты самый преданный друг! Проси, что хочешь!

– Я уже попросил.

– Это само собой! Что ещё?

– Пусть выкуп за Генриха собирает элита. Он её вождь, пусть она и платит.

– Но ты же говоришь, что он не вернётся?

– Ну и что? Пусть все равно она платит. Мне нужны деньги.

– Я выдам тебе из казначейства.

– Нет, мне нужны деньги, о которых не знает элита.

– Ну хорошо. Что ты намерен сейчас делать?

– Я ещё не виделся со своими детьми.

– Приходи вечером, повеселимся.

– Ты знаешь, что я не любитель таких развлечений.

– История повторяется! – торжественно изрёк император. – Люди – тоже! Ты меня не понял? У Великого Каупони был Железный Генрих, у меня – Суровый Дик! Я так теперь тебя и буду называть. Суровый Дик! Как, звучит?

«Боже мой, какой ты дурак», – подумал Дик, а вслух сказал:

– Звучит неплохо, но тогда ты должен стать Великим.

– Будем стараться!

– Будем!

Император сделал величественный жест, давая знать, что он его больше не задерживает. Дик поклонился и вышел.

АГЕНТЫ И ЭЛИТА

Император некоторое время смотрел ему вслед. Затем хлопнул в ладоши. В зал тихо вошёл старший евнух.

– Пришёл?

– Уже час, как ждёт вас.

– Проводи его в малый кабинет. Но так, чтобы ни одна душа не видела.

Через полчаса он рассматривал стопку лежащих на столе фотографий.

– Что удалось записать?

Сидящий напротив него человек молча протянул маленькую металлическую капсулу. Император вставил капсулу в гнездо звукоснимающего приборчика и стал слушать.

– Это все? – спросил он, когда запись кончилась.

– Была ещё прогулка к морю. Вы видели фотографии. Но записать не удалось. Они слишком далеко отошли от машины.

– Ну хорошо, – император открыл боковой ящик стола и вынул пачку кредиток.

– На, возьми. Можешь идти! – пресёк он изъявления благодарности агента. – Продолжай наблюдения. Если что – докладывай немедленно.

Император был не так прост, как хотел казаться. Уже несколько лет сеть его агентов непрерывно вела наблюдение за начальником политической полиции. Другая сеть вела такое же наблюдение за первой. Император только не подозревал, что его агенты давно состояли на службе у Дика. Вернее, Дик очень ловко подбрасывал их императору. Агенты докладывали императору только то, что разрешал Дик. Это стоило дорого, и Дик постоянно нуждался в деньгах. Поэтому брак с Марией и доступ к банковским счетам Генриха были для него самым большим подарком судьбы.

После тех ужасов, которые элита пережила во времена Железного Генриха, она добилась права контролировать расходы начальника полиции через министра финансов. Дику позарез нужны были деньги, не подотчётные министру. Его немалое вначале состояние, доставшееся от отца, постепенно таяло. Состояние же, нажитое Железным Генрихом в результате конфискации церковного имущества, было огромным. Кроме наличности и ценных бумаг, Генриху принадлежало самое богатое в мире собрание драгоценных камней, кроме того, контрольные пакеты акций автомобильных и нефтяных компании, половина всего выращиваемого в мире хлопка, обширные виноградники. Каждая третья бутылка вина на своей наклейке имела знак «З» – первую букву фамилии Заманских.

Дороже всех Дику обошёлся главный евнух. Дик улыбнулся, вспомнив подробности его вербовки. Сначала завербовали повара, готовящего пищу для обширного сонма евнухов императорского дворца. Пришлось выложить десять тысяч кредиток. Не условных, которые ходили среди населения и не обеспечивались золотом, а настоящих, полновесных кредиток, открывающих доступ в спецмагазины и на аукционы. Затем, когда гормональные добавки к пище и питью сделали своё дело, Дик положил перед евнухом ряд прекрасно выполненных цветных фотографий.

– Если император сдерёт с тебя кожу живьём, – улыбаясь, сказал он побелевшему, как мел, евнуху, – то можно считать, что тебе повезло. Вот это, – продолжал он, положив на стол пачку банкнот, – обеспечит тебе старость. Здесь пять тысяч. А это, – он достал из ящика стола пузырёк с жёлтыми капсулами, поможет тебе вкушать радости жизни. Можешь продолжать, я не возражаю.

– Ну, как хочешь, – засмеялся он, когда евнух с ужасом замотал головой и закрыл руками лицо. – Средство надёжное. Если понадобится, скажи, я тебе его оставлю здесь. Можешь взять при желании.

Главный евнух стоил тех денег, которые были затрачены на его вербовку. Через него проходили все нити к интригам императорского дворца. Как выяснилось в день вербовки при помощи мнемограммы, от записи которой евнух уже не мог отказаться, года два назад его завербовала элита. Теперь, благодаря сведениям, полученным от евнуха. Дик знал очень много и обходил ловушки элиты. Это было единственное исключение, когда Дик сам встречался с агентом. Во всех других случаях у него для связи была группа лиц, пользующихся его полным доверием. Рядовые агенты даже не знали, куда и к кому идут переданные ими сведения. Вербовкой же агентов занималась особая группа. Завербовав агента, вербовщик передавал ему шифр, при помощи которого тот должен был составлять свои донесения и передавать связнику. Связник относил донесение в «почтовый ящик», откуда его забирал второй связник и уже передавал руководителю группы. Тот расшифровывал донесение, сравнивал с другими и докладывал непосредственно Дику.

Своих непосредственных помощников и главных агентов Дик готовил особенно тщательно. Для этой цели в мужских школах, где воспитывались наиболее одарённые в физическом и умственном отношении дети суррогатных матерей, отбирались мальчики в возрасте 13—14 лет. Их направляли в тайную спецшколу и воспитывали там до 18 лет. Здесь же, в школе, им вытравляли номер на плече и выправляли документы. Каждому тщательно сочинялась биография. Ребят обучали тому, что должен знать опытный разведчик. Каждый из них получал образование в той области, в которой ему придётся работать в будущем. Особо одарённые выпускники таких школ поступали ещё на четыре года в высшую школу. Из них Дик и выбирал себе ближайших помощников. Некоторые из них уже занимали высокие командные посты в армии.

Большая сеть агентов имелась в публичных домах, или, как их стыдливо называли, спецгруппах. Вербовка здесь была простой. Доходы от публичных домов направлялись в императорскую казну. Начальницы таких домов обычно присваивали себе часть дохода, что легко устанавливалось полицией. За такие провинности начальнице грозила операция на мозге и работа на фабрике у конвейера. Вот ей и предлагалось: или идти к конвейеру, или продолжать обкрадывать императора, но уже в счёт платы за известные услуги. Девушек из спецгрупп вербовали уже сами начальницы. Благодаря этой сети Дик имел точные представления о настроениях солдат и офицеров в армии и положении в среднем классе. Расходы, получалось, «оплачивал» император.

С особой осторожностью и тщательностью проводилось внедрение агентуры в элиту. Самым простым способом была вербовка наложниц. Дик использовал для этого начальниц школ, или, как их называли, старших воспитательниц. Сперва их ловили «на горячем». То, что воспитательницы занимаются левым бизнесом, он не сомневался ни на минуту. Воровство и взяточничество в государстве давно уже стали нормой поведения. Государство обкрадывало население, а население – государство. Все это знали, но делали вид, что ничего не видят. Установилось своего рода равновесие.

Ещё молодым, только заступив на пост начальника региональной полиции, Дик попробовал вмешаться в это равновесие и сразу же «получил по рукам». Тогда и пришла мысль: использовать беду общества ему (обществу) и себе (Дику) на пользу.

Решив заняться женскими школами, он проинструктировал своих агентов так: «Ищите там источники левых доходов. Не крохоборствуйте. Экономия на еде и одежде – это мелочь. Скорей всего крупный бизнес связан с реализацией „продукции“.

Так и оказалось. В школах содержалось больше девиц, чем числились в списках. При проверках их прятали от комиссии, а по достижении зрелого возраста реализовывали, минуя аукцион. Часть выручки шла заведующему питомника, а остальное присваивала старшая воспитательница. После того, как все это выяснилось, люди Дика наиболее красивых девушек забирали из школ и в течение года обучали технике шпионажа. Затем, за месяц до аукциона, возвращали назад. Выпускницы школ не имели драгоценных украшений, куда можно было бы вмонтировать радиопередатчик. Поэтому их снабжали так называемым «клопом» в виде маленькой булавки. «Клоп» периодически посылал радиосигналы. Их пеленговали и определяли место, куда попала агентка. Снабдить её передатчиком и подслушивающими устройствами после этого было несложно.