Антон Платов - Гнездо Феникса Страница 24

– И что это должны быть за миры?

– Те, о которых вы только что прочитали: Земля-18, Сумерки, Эдем-2.

– Нет! – вероятно, Андрей перебил полковника немного грубее, чем следовало бы. – Я не полезу в Эдем. Да вы знаете мой IEP-индекс, и прекрасно знаете, что в этом раю дебилов мне через пять минут после посадки вскроют черепушку нейтринным пучком.

Полковник рассмеялся:

– Ну, ну, зачем же так. Вы сами знаете, что на Эдеме-2 люди с высоким IEP-индексом просто не имеют права работать, если не пройдут нейтринной лоботомии для снижения интеллекта до среднего уровня и блокирования парапсихики. Это их право – они просто исправляют таким образом несправедливость, с которой природа наделяет людей способностями.

– Мне плевать на справедливость этого «эдема». Я хочу сохранить свою голову такой, какая есть.

– Андрей, ну что вы! Вам же не нужно искать на Эдеме работу, а значит, никого в том мире не будет волновать ваш IEP-индекс. Кроме того, мы сделаем вам новые документы, где IEP будет не ваши 278 единиц, а, скажем, единиц 170.

– Прикидываться идиотом?

– Не идиотом, а средним человеком.

– И того хлеще.

Полковник промолчал, выжидательно и с едва заметной улыбкой глядя на Андрея.

– Я слышал, что на Эдеме введено обязательное IEP-тестирование во всех космопортах, – пробормотал Андрей, уже явно сдаваясь.

– Только для пассажиров, чьи документы вызывают сомнение. Не бойтесь. Ваши документы будут самыми что ни на есть настоящими, – он усмехнулся. – Кроме того, вы же контрабандист, зачем вам садиться в порту?

Андрей посмотрел на него удивленно, подняв брови и всем своим видом демонстрируя недоумение.

– Да ладно, знаем мы, знаем, что у вас есть свои посадочные коридоры, в которых блокируются планетарные станции слежения.

Андрей крякнул и покачал головой.

– Не на всех планетах, – произнес он растерянно.

– На Эдеме-2 есть. И не один. Там большой спрос на нелегальный товар. Да и далеко не все контрабандисты боятся своего IEP-индекса.

Андрей вздохнул:

– Я не понимаю. Вы знаете про существование контрабандных потоков, знаете самих контрабандистов; вам даже известно, как мы обходим таможни… И вы ничего не делаете?

Иван Степанович рассмеялся:

– Вы переоцениваете свое значение в экономике Галактики, Андрей. Даже по самым высоким оценкам, объем контрабанды между мирами не превышает сейчас сотых долей процента от общего объема товаропотока. Уничтожь мы вас, и в межпланетной торговле ничего не изменится. А вот мы часть наших возможностей по сбору и анализу оперативной информации потеряем. Существенную часть.

– Вы хотите сказать, что я не один такой… попавшийся?

– Мне кажется, это очевидно: контрабандисты, проникающие практически повсюду, ничем не связанные, – это один из лучших источников неофициальной информации.

– Да… Интересно. И вы всем предлагаете перевозить незаконные партии пряностей, редких металлов и контрафактной косметики?

– Это наиболее естественная легенда для контрабандиста. Я же не могу отправить вас собирать информацию под предлогом проповеди христианства – вы просто не войдете в то «межпланетное подполье», в котором знают все или, по крайней мере, обо всем слышали.

– Это… Это получается организованная контрабанда под прикрытием официальных властей, – усмехнулся Андрей. – Вы должны зарабатывать немалые деньги.

– А как вы думаете, Андрей, из каких средств я буду платить вам за перевоз контрабандного груза? Знаете, у меня в бюджете нет графы: «оплата труда контрабандистов». И, кстати, вы не правы насчет «прикрытия»: и не надейтесь, никакого «прикрытия» не будет. Попадетесь местной полиции – окажетесь на Каторге-5 или на Каторге-2. Смотря где попадетесь. Дело не в том, что мы такие неблагодарные, просто ваша легенда должна быть идеальной. Мы – спецы в своем деле, но и ваша братия – тоже не промах. Если уж вы сумели организовать закрытые посадочные коридоры на ряде планет… Одним словом, любая попытка прикрытия с нашей стороны – это большой шанс раскрыться и проиграть. И проиграть вам, а не нам. Впрочем, вы рискуете так же, как и в обычном вашем рейсе. И получаете столько же.

– Я рискую больше. Слишком много посадок.

– Мы честно платим вам за каждую.

Пискнул сигнал вызова. Полковник извинился, вытащил из кармана блокнот, что-то просмотрел на его дисплее. Отложил, снова посмотрел на Андрея.

– Итак?

– Не знаю. Сумасшествие какое-то. Возить контрабанду для СБ Земли-Первой. За деньги. И, как альтернатива, двести лет каторги. А самое главное, что у меня (как всегда с вами) ощущение, что меня водят за нос: я не понимаю, зачем вам та информация, которую я могу вам передать. Слухи, легенды, байки из портовых кабаков… В этом очень мало настоящих сведений.

– Мало. Но есть. Закон сохранения информации: ничто не возникает на пустом месте и ничто не исчезает совсем. Ваша задача – собрать тот информационный сор, что рассеян между мирами. А дальше – уже задача для наших семантологов: вычленить из него те крупицы истины, которые в нем есть. Итак, Андрей?

– Мое решение? Партия контрабанды для СБ или двести лет каторжных работ? Если я откажусь работать на вас, вы отправите меня на Каторгу-5 прямо отсюда и прямо сейчас?

– Ну конечно. Чего тянуть?

– Тогда зачем вы спрашиваете о моем решении? Хотите, чтобы я озвучил очевидное?

– Вот и отлично, Андрей. Завтра с утра ступайте на свой «совсем обычный» катер и ждите. Груз и инструкции будут у вас на борту еще до полудня.

…Костер почти прогорел. Угольев из местных ветвей, похожих больше на тугие рулоны прессованного торфа, не получилось, но, прогорая, они развалились в пышущую жаром тлеющую кучу – лучше и не придумаешь для хорошего шашлыка. Андрей носком ботинка отгреб горящие ветви в сторону, для света подкинул на них свежего топлива, а над алеющей кучей разложил на камнях шампуры.

…Мясо кашгарота оказалось необыкновенно вкусным, хотя, пожалуй, немного слишком нежным – на вкус Андрея. Немного походило на натурального молочного поросенка, но было более легким.

Андрей покурил, раздумывая, из какой же все-таки части тела этой животины без конечностей делают филе, выпил еще водки и отправился спать.

3

За что Андрей особенно любил свой корабль, так это за то, что помимо почти сверхъестественной скорости, комфорта, максимального для судна таких размеров, и определенной огневой мощи, про которую не знала, вероятно, даже СБ, по тоннажу он буквально впритык, но проскальзывал в категорию МПС («Малые планетарные суда»). Это давало Андрею колоссальные преимущества, главным из которых была свобода от космодромов: он имел право «свалить» катер на платную стоянку в городе или просто куда-нибудь в пустыню. Это, разумеется, не освобождало его от таможенных проблем при посадке из Пространства и уходе с планеты, но существенно облегчало перемещение по ее поверхности.

…Утро после шашлыка из кашгарота было на удивление бодрым. Хотя утром оно было исключительно по будильнику. Когда Андрей продрал глаза под звуки издаваемого им некоего древнего гимна, за узким стрельчатым иллюминатором единственной на катере каюты висела все та же тьма лишайниковой тундры. Андрей вскочил, сбросив на пол простыню, привычно щелкнул пальцами в сторону будильника, отключая музыку, и побежал – именно побежал, такое было сегодня настроение – в душ. Потирая плечи под струями ледяной воды в тесной пластиковой кабинке, Андрей решил начать день с разведки. Надо было добывать информацию, которую, по плану Рогова, он должен был передать вместе с предназначенным для этой планеты грузом человеку полковника.

Андрей посадил катер на стоянке на самой окраине столицы; заплатил, сколько спросили, и накинул сверху пятерку – «чтобы посматривали». Здесь было почти светло, а на востоке угадывалось чуть поднявшееся над горизонтом местное Солнце: лепестки неба между высокими домами светились багрянцем.

Прежде всего, ему предстоял рейд по портовым кабакам: именно там собирались люди, которые могли что-то знать, или думать, что что-то знают. Андрей поймал такси и поехал прямо в космопорт.

Ни кафе, ни ресторан в порту его не удовлетворили: благочинные, ожидающие своего рейса пассажиры, встречающие, агенты, подвыпившие личности с неопределенным прошлым, зато с вполне определенным будущим, – здесь не было никого, с кем бы он мог поговорить. И все-таки даже в этом крохотном, зажатом между гигантским ледником и раскаленной пустыней мире, должно было быть хотя бы одно заведение, в котором собираются космонавты, контрабандисты и прочий люд, так или иначе связанный с Пространством.

Андрей вышел из здания космопорта. Прямо перед ним лежала полузаставленная машинами площадь, а за площадью начиналась поросшая какими-то «хвощами» лесостепь, по которой уходила дорога в расположенный совсем близко город. В стороны от площади, охватывая летное поле неширокой полосой, уходили припортовые кварталы, на таких вот малоосвоенных планетах почти всегда заселенные всяким сбродом. Раз уж нужного кабака не оказалось в самом порту, то он явно должен быть где-нибудь неподалеку. Андрей наискосок пересек площадь и, наугад выбрав направление, неспешно пошел по улице, тянувшейся между степью и домами.