Сергей Лукьяненко - Спектр Страница 28
Сергей Лукьяненко - Спектр читать онлайн бесплатно
Фраза прозвучала цинично, но Мартин не стал придираться. Парень явно переживал о смерти красивой молодой девушки.
— Я передам, — сказал Мартин.
— У нас вообще-то очень редко случаются такие неприятности, — продолжал парень. — Порой забредает идиот, который хочет скакать по степи и палить во все стороны. Но мы таких быстро вразумляем.
— Это у вас ещё будет, не волнуйтесь, — сказал Мартин. — И стрельба на скаку, и ограбление почтовых дилижансов, и набеги индейцев. Вот перевалит население за сотню тысяч — и начнётся.
Парень немного обиделся и буркнул:
— Индейцы мирные, мы с ними хорошо ладим…
Подхватив рюкзак, Мартин выбрался из машины. В голове вертелись самые разные планы, но мечта о горячей ванне превалировала.
— Домой? — спросил Мартина вслед помощник шерифа.
— Конечно, — бодро соврал Мартин.
И пошёл к крыльцу.
Этот ключник явно был трезвенником. Или же на Прерии-2 ключники ввели сухой закон. Если вчера он пил лимонад, то сегодня — свежевыжатый апельсиновый сок.
Мартин от вежливо предложенного напитка не отказался, выпил сок, закурил, посидел, собираясь с мыслями. Ключник доброжелательно смотрел на него, развалившись в плетёном кресле, и готов был, казалось, ждать рассказа до вечера.
— Очень интересно смотреть в чужие окна, — сказал Мартин.
Ключник завозился, устраиваясь поудобнее. Налил себе новый стакан сока, бросил пару кубиков льда из термоса.
— Не заглядывать, — продолжил Мартин, — а именно смотреть. Люди привыкли считать, что их дом — их крепость. Люди не любят бесцеремонных гостей. Может быть, потому мы и вас недолюбливаем — явились без спросу, не позаботились спросить разрешение на то, что мы охотно бы разрешили… Но у каждой крепости есть свой флаг. И пусть наши флаги — лишь занавески в наших окнах. Все равно это флаги. Для прохожего, что поднимет глаза, проходя мимо по улице. Для живущих в доме напротив. Да пусть даже для извращенца, что сидит у своего окна, выставив бинокль между занавесками! Флагом может быть всё что угодно. Кружевная тюль и изящные шторы, стеклопакеты и жалюзи. Ёлочка, нарисованная на стекле зубной пастой перед Новым годом. Цветы в горшках или мягкая игрушка на подоконнике. Аквариум с рыбками или вазочка с засушенной розой. Даже грязные окна, за которыми оборванные обои и голая лампочка на шнуре, — тоже флаг. Пусть и белый флаг капитуляции перед жизнью… Мне нравятся города, в которых не боятся поднимать флаги. Обычно это чужие города… в России нас слишком долго отучали иметь своё знамя. А мне нравится, когда люди не боятся гордиться собой. Мне нравится приветствовать чужие флаги.
Он замолчал, переводя дыхание. И продолжил, глядя на ключника:
— Мне интересно, каким люди видят мой флаг. Иногда я ставлю на подоконник старую красивую лампу с матовым абажуром и включаю её на всю ночь. Просто так. Пусть кто-нибудь, проходя мимо, увидит свет и решит, что здесь читают хорошую книгу или бьются над упрямой теоремой, занимаются любовью или сидят над постелью больного ребёнка. Пусть подумают что угодно. Главное, чтобы никто не догадался, что у меня нет своего знамени.
Мартин замолчал, налил себе сок.
Ключник пошевелился в кресле, сонно пробормотал:
— Ты развеял мою грусть и одиночество, путник. Входи во Врата и продолжай свой путь.
Мартин, вовсе не собиравшийся заканчивать историю так быстро, поперхнулся соком. Но постарался смущение скрыть, кивнул и сказал:
— Спасибо, ключник. Мне кажется, что меня ждёт долгий путь. Я не уверен, что он закончится на планете аранков.
— Флаги… замки… крепостные стены и глубокие рвы… — пробормотал ключник. — Вовсе не страшно, что флага ещё нет. Важнее, что ты его ищешь.
Мартин подождал немного, но ключник молчал. Он кивнул и направился к двери.
— Нам известна одна-единственная раса в галактике, которая не имеет нужды в знамёнах, — неожиданно продолжил ключник. — Аранки — высокоразумные и во всех отношениях приятные существа. Но они не понимают выражения «смысл жизни». У них нет религии и даже понятия Бога. Они наделены инстинктом самосохранения, но не боятся смерти. Они обладают прекрасным чувством юмора, гуманны, любопытны и обаятельны. Но ни один представитель этой расы не задаётся вопросом, в чём смысл жизни. Никогда. Они рассматривают само это понятие как любопытный феномен, свойственный иным разумным формам жизни, но не испытывают комплекса по поводу своей ущербности… или уникальности.
Ключник помолчал миг, потом добавил:
— И в окнах их домов нет занавесок.
Мартин простоял у двери ещё минут пять, но больше ключник не проронил ни слова.
Ванна — великое изобретение.
Мартин пролежал в каменном бассейне почти час, то делая воду погорячее, то включая гидромассаж, то пуская через форсунки холодные струи, приятно щекочущие распаренное тело. В номере он нашёл пару книжек, оставленных какой-то доброй душой, — томик Стивенсона на французском и «Тёмные аллеи» на английском. Подивившись такому интересному сочетанию, Мартин взялся за Бунина. На английском Бунин шёл плохо, но изголодавшиеся по буквам глаза все равно радовались.
Сказанное ключником насторожило Мартина, даже отчасти — смутило. Он слышал и раньше про уникальные особенности психологии аранков, но небольшой опыт общения с этой расой вовсе не наводил на мысли о какой-то ущербности. Задаваться вопросом о смысле жизни свойственно любому разумному существу. В той или иной мере свойственно разумным и религиозное чувство. Как же можно жить, не имея цели? Не видя в жизни какого-то глобального, вселенского смысла?
Мартин размышлял на эту тему довольно долго. Попробовал даже поискать смысл жизни для себя, но немедленно подвергся приступу депрессии. Ну не в кулинарных изысках же этот смысл! И не в путешествиях по галактике посредством любезно предоставленных ключниками Врат! Может быть, в любви? Но на данный момент Мартин не был влюблён, и это его вполне устраивало. Может быть, смысл жизни в тщеславии, в желании прославиться в веках? Так это надо быть либо подлинным гением, либо самовлюблённым болваном, уверенным в своей гениальности. В жизни вечной, обещанной религией? Но Мартин, хоть и причислял себя к людям верующим, эту перспективу оценивал весьма скептически. И насчёт собственной праведности он имел глубочайшие сомнения и на сохранение собственной личности в загробном мире особых надежд не испытывал — все религии, если отбросить сладенькие средневековые картины рая, обещали лишь ту или иную форму растворения в абсолюте.
Так что сформулировать смысл собственного существования Мартин не смог, а, напротив, почувствовал жгучую зависть к аранкам, вообще не испытывающим подобных терзаний. Хорошо устроились! Может быть, потому и считаются самой высокоразвитой расой после ключников?
В конце концов, отбросив бесплодные философствования, Мартин выбрался из ванны, промокнул полотенцем кожу и нагишом, чтобы тело отдохнуло и обсохло, уселся за стол. Листок бумаги, ручка — что ещё нужно человеку, чтобы вдумчиво оценить ситуацию?
Первым делом Мартин нарисовал два кружочка и подписал их «Ирина-1» и «Ирина-2». Потом перечеркнул кружки. Рядом нарисовал третий кружок, «Ирина-3», и поставил жирный вопросительный знак.
На этом этапе Мартин глубоко задумался.
Библиотека. Прерия. Аранк.
Три планеты. Две первые хранили в себе те или иные древние артефакты, которые Ирина Полушкина собиралась исследовать. Но мир аранков был древним сам по себе, и уж конечно, аранки изучили загадки своей планеты. Зачем же Ирине туда отправляться?
Главный вопрос — каким же образом «Ирина Полушкина, одна штука» превратилась в трех взбалмошных девиц, Мартин решил пока не трогать. Версию с сёстрами-близнецами, изложенную шерифу, он, конечно, всерьёз не воспринимал. Скорее это было делом рук ключников… с них станется копировать девчонку. Вот только зачем?
И очень, очень сильно напрягали Мартина две случившиеся смерти. Пока их можно было отнести к досадным совпадениям, но начинала уже угадываться в происходящем какая-то система — неприятная, мрачная и, возможно, вовсе не подвластная человеческому разуму.
Вздохнув, Мартин пририсовал на схему квадратик, которым по какой-то прихоти восприятия решил обозначить себя, любимого. Выбора у квадратика особого не было. Либо отправиться на Землю — Мартин провёл жирную черту внизу листа — и отчитаться перед Эрнесто Полушкиным. Либо посетить планету аранков, отыскать там гипотетическую третью Ирину и постараться оградить от всех возможных опасностей… уговорить вернуться домой… заставить подписать бумагу с твёрдым отказом от возвращения.
Подумав о бумаге, Мартин сразу же вспомнил про письмо Ирины, написанное в баре за десять минут до смерти. Шериф изучал письмо очень пристально, но потом согласился отдать его Мартину — для родителей Ирины. Сейчас Мартин достал письмо и перечитал, морщась и борясь с ощущением, что над ним откровенно издеваются.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.