Альберт Фейгельсон - Долина Дестино Страница 3

Его голова кивнула в такт, словно говоря: – Да. Продолжая смотреть на меня бесстрастно и в то же самое время безразлично, показывая всем своим видом – «У тебя нет выбора, ты сегодня знаешь больше, чем должен». Разбавлять свою тишину он не стал, а протянул мне ладонь в чёрной перчатке, где тут же появился рулон пергамента действительно обгоревший. – Узнаешь?

– Да! – быстро ответил я. – Скорее даже, не столько узнав свиток, сколько почувствовав его всем телом. Это была музыкальная долина, мой первый самостоятельный эксперимент, первое настоящее Творение. Могу сказать с гордостью: задумки некоторых будущих миров и героев тоже родились при воплощении этого – самого первого проекта: детская страна М, мир Красок, Маг Запахов и Каменная долина… Все эти миры и идеи должны были принести мне славу самого удачного экспериментатора. Тут меня захлестнула волна ностальгии.

– Проблема даже не в том, что свиток наполовину сгорел, – продолжал посланник, – или Анил сделал так? Он посмотрел на меня, будто меня здесь не было, и продолжил. – Это неизвестно и в нашем случае не играет роли. Добавил он и замолчал опять.

– Вы, правы. Произнеся это, я присел на стул, давая всем своим видом согласия против своей воли. Хотя бы с удовольствием поставил бы вопросительный знак в конце моих слов. Набрав в лёгкие воздуха, словно я сейчас пытался погрузиться под воду на год, выпалил как из пушки. – Тогда-Да. И замолчал, думая куда можно, прикрепить моё да.

– Прежде, чем я перейду с вами к главному, скажите, вы здесь за год никого не полюбили, не привязались и не прониклись ни к кому с симпатией, надеюсь.

– Нет, а что, надо было совсем очеловечиться? Я опять попробовал для себя понять, кого он мне напоминает. Вместо ответа я услышал смех, больше напоминающий хрип или скрип. Глаза его выражали больше озабоченность, но не тем, что происходило вокруг, а самим фактом, что вообще, он здесь. На мгновение мне показалось, что он задумался. Но как можно придаться этому процессу, если тебя ничего не может затронуть. Улыбка и задумчивость рисовали у него на лице одну, и туже гримасу, делая полукруглое лицо каменным, а глаза более выпученными, отображая внутри всю скорбь, замешанную на радости, подчёркивая полное безразличие. Пытаясь надуть свои полоски-губки, он увеличивал щёки, придавая лицу ещё большую схожесть, с каким то животным. Но с кем именно, я пока не мог понять. Его голос прервал мои тихие издевательства над ним. Судя по его ответу, я понял, что он меня не слушал вообще. Он спустился сюда выполнить задание и вернуться наверх.

– Мы хотели произвести отражение долины со свитка и обнаружили, что кто-то в нём продолжает дописывать сюжет. – Посмотрите! – этих мыслей не было вовсе, когда вы передавали нам это! Не дождавшись от меня ответа, или вообще хоть какой-либо реакции, он развернул обгоревший свиток и начал читать вслух: – «Вокруг музыкальной долины лежит огромное количество земель, связанных с ней и не ведающих, что она есть. Это обязывает меня быть более осторожным, и в тоже время, я понимаю, что повествование должно быть наполнено конкретными фактами, чтобы в него поверили.

Для огромного большинства странников разговоры о собственном будущем соблазнительны. В них просвечивается мироощущение и идея стремления человека совершенствоваться при помощи мелодии. Между тем, только в мире, что мы создаём сейчас, мелодия – это орудие и средство, как молоток в руках каменщика. При помощи него глыба может приобрести незабываемые очертания или навеки остаться ещё одним камнем». – Я читаю понятно, не быстро для вас. Не дождавшись в очередной раз ответа он продолжил стучать по раскалённому воздуху при помощи слов со свитка.

«Подниматься наверх и стремиться к совершенству, а не существовать – высшее предназначение любого из нас. Настоящее познание истинны, – это возможность обогащаться за счёт себя самого. Когда в душе человека яркий свет начинает тускнеть – это значит, что действительность усмехается над ним, потому что знает более убедительную формулу процветания. Её, в конце концов, мы создадим и исполним. Только с чьих уст она сойдёт, и кто будет её автором? Это нам предстоит решить вместе или мне одному».

– Я закончил, и от себя добавлю. Произнёс посланник своим надменным голосом. – Это не Вы. Так написать мог только Анил. Не обижайтесь, вам тоже это известно. Но это ваш свиток. Как это случилось? С этими словами, он вручил мне рукопись, или точнее, затиснул мне в руку. Мои пальцы прикоснулись к мягкой обложке переплёта и ощутили источник тепла. Почувствовав пыль, успевшую не только впитаться между каждой ворсинкой замша, но и нарисовать незатейливый рисунок на серебряной бляшке, прикреплённой при помощи шёлкового ремня, я нерешительно открыл первую страницу.

– Сразу после исчезновения Анила, лично мной были переданы свитки наверх и вы их опечатали, – ответив посланнику, я придался воспоминаниям, полученным в виде письма из прошлого, где они были все прописаны между строчек. Читая их, всё больше погружался в мир прошлого, где мне так было когда-то хорошо. Как любой первый самостоятельный шаг, он забрал у меня неимоверное количество сил и энергии. Я почти не отдыхал, не ел, не путешествовал среди людей, а без устали отдался этому проекту. Фонтанировал без устали, выдавая один за другим новые витки сюжета. Поистине, это была эйфория творчества. Меня радовало, что Анил практически не останавливал меня, только умело корректировал всё это и тщательно записывал. Вообще его умение писать приводило меня постоянно в восторг. Это были чудесные строки. Особенно хорошо удались образы каждого персонажа. Анил мне часто повторял: «Научись смотреть за горизонт, иначе на всю жизнь останешься на берегу». Мне удалось создать несколько настоящих личностей, настолько многогранных и цельных, что по-прежнему считаю их лучшими. Мы, маги, вообще не знаем, как свитки используются потом. Почему от нас требуют такой детальной точности в описании? Догадываюсь, конечно, что наши эксперименты и выводы, каким-то образом, хотели использовать в идеальном мире людей. Но, конкретики в мои догадки никто никогда не добавлял. На фоне моих мыслей, звучал его голос, переплетаясь с моим внутренним, вырисовывая общую картину.

– Этот свиток можно было спалить дотла. Уничтожить каждую страницу. Превратить в пепел букву за буквой. Разорвать обложку, назвать по-другому, перепутать строчки и главы. Чтобы с ним не случилось, смысл свитка останется тем же. Тем же Берт (повторяя ранее сказанное, он пытался укрепить своё мнение, хотя в моём случае этого не надо было делать). Не важно, как мы его читаем, с начала в конец или наоборот. Это звучало как приговор. – Вы слышите меня? Вижу, что вы не со мной юный Маг, – посланник, взял меня за руку. – Тогда, прочтите сами. Не надо всё. Хотя бы до того момента, где в кульминации раскрывается сущность главной героини… – А потом? Вы хотите спросить, что будет потом? Потом мы поговорим… У него в руках я увидел ещё один свиток, но без печати. Судя по тому, как он выглядел, его не раз уже открывали.

– С этими словами он вручил мне второй свиток и указал пальцем в его начало. – Берт, это ещё не всё… Вы готовы?

– Да. Подтвердил я, пытаясь скрыть свою досаду, посадив на лицо улыбку, больше подходящую на ухмылку.

– Я допишу сгоревшие главы, я же их создал. Главный участник этих событий – я. Мне не помешает, что огонь забрал часть свитка и страницы во многих местах слиплись, – громко выдохнув, прочитав это, он замер, напомнив мне животное. Это было точно, какое-то животное, потому что с человеком его ничего не роднило кроме одежды, подпоясанной в талии и умением говорить. Но и попугай тоже говорил. Посланник не стремился удовлетворить моё любопытство. Он невозмутимо кивнул и исчез также быстро, как и появился. Оставив меня, один на один со своим давно ушедшим прошлым. Где он только что стоял, лежал маленький листок, скрученный в трубочку. Подняв его и открыв, я начал читать:

1. С утра посетить долину Дестино, найти там до начала уроков Берта.

2. Объяснить ему, почему мы не закрываем его проект пока.

3. Передать ему свитки и чётко инструктировать, что на этом этапе от него требуется. А он должен:

A) Всё перечитать, и по ходу проверить, соответствуют ли даты действительным. Если нет, то исправить.

Меня это, если честно, немного рассмешило, где я и где даты. Вообще с цифрами не дружу. Это у нас Анил был человек-календарь, только записывай за ним, и листочки с прошедшим подбирай.

Б) Дать свои рекомендации к каждой главе (не надо их дописывать). – Ну, рекомендации не дам, а вот что думаю, напишу. Связывать сами, потом будете, господа Маги. Хватит, один раз дописался и друга потерял. Ну, что там дальше этот пернатый себе выписал, чтобы не забыть?

B) Вычитать ему заготовленные заранее места (чтобы он понял, что мы имеем в виду)