Светлана Бойкова - Черное и белое Страница 30

– Самое главное – вы должны простить его, чтобы ваша собственная душа была легче предрассветной весенней дымки.

– Да, матушка, я все поняла, только чистое любящее сердце может просить о высшем.

– Не всегда… но сейчас это не важно, не будем терять времени! Ступайте же в храм, дочь моя, молитесь о жизни и о любви. Сестры будут в эту ночь с вами рядом…

– Эту ночь, – незнакомец поднял голову, – моя жена провела на коленях перед алтарем в слезах и молитвах. А я все последующие два дня чудесным образом ощущал струившийся ко мне поток жизненных сил и совершенно ничего не понимающие, любопытные взгляды врачей. Я выжил! Я вернулся к ней. Вскоре мы гуляли по улицам, держась за руки, как школьники, я читал ее «глупые» книги – мы были счастливы. Шли месяцы, но я все чаще замечал: чего-то не хватает – мне скучно. Странным образом я перестал ощущать свою значимость в этой жизни. Я вдруг понял, что мыслю иначе, чем многие другие… В то время, как абсолютное большинство окружающих меня людей следовало строем, скользило по строго определенному руслу, я выбился из этого русла и пребывал в растерянности и сомнениях. Я желал вновь ощутить себя свободной волевой личностью – например, устроить нечто такое, что я делал раньше. Вскоре такой случай представился. Я шел по тихой старой улице, вдоль которой множество кафе и маленьких уютных ресторанчиков под открытым небом манили гуляющих прохожих ароматами кофе, вина и всяких вкусностей. Был чудесный вечер, свободного времени у меня было с избытком.

Алекс посмотрел в глаза незнакомцу, проникнув в его глубинную память, и увидел его – худого и высокого… Руки незнакомца были эффектно заложены в карманы синих джинсов, летний светло-серый объёмный джемпер очень хорошо сочетался с его серыми глазами и седеющими висками. Он был явно занят своими мыслями и не обращал внимания на окружающих.

– Эй, мыслитель, ты же умер! Да, ты! Ты не узнаешь старых приятелей? Парни, он жив и не желает узнавать нас! Горделив стал непомерно, вернувшись с того света. А мы, несчастные, смертельно напились, узнав о его смерти! – вскочив из-за столика и энергично жестикулируя, выкрикнул коренастый человек, после чего шлёпнулся обратно в кресло, дернув себя за ус. – Надо же, он жив…

– Да, слухи о моей смерти сильно преувеличены, – сказал незнакомец, пожимая плечами и намереваясь сказать еще что-то, но договорить ему не дали.

Два человека, выскочив из-за столика, как чёртики из табакерки, уже хлопали его по плечам, жали ему руки и тащили к столу.

– Присоединяйся, мы тебя не отпустим, отметим твой второй день рождения!

– Нет, – сопротивлялся незнакомец, – мне нельзя ни капли спиртного – врачи запретили.

– Ты что – баба? Ломаешься, как копеечный пряник! Парни! Тащите его сюда. Вот так-то лучше! Напомните ему, как следует уважать старых друзей.

– Я поддался соблазну и, признаюсь, быстро опьянел, слушал их пьяную болтовню, колкие и неприличные шутки, смеялся над ними. Но, бесспорно, понял одно – я другой, и общение с бывшими приятелями не принесло мне облегчения и удовлетворения. Мне стало ненужным все это. Я мыслил по-другому, интересы мои были разительно отличны от тех, прежних, с какими я жил в той жизни, еще до того…

Возвращался домой я довольно поздно. Ночь была тиха, воздух влажен и свеж. Я свернул в маленький парк между двумя улицами. Ноги сами несли меня туда и, увлекшись ярким и звездным небом, я лег на скамейку, устремив взор к звездам. Совершенство и великолепие природы заставили трепетать мое сердце, чувства переполняли меня, и вскоре мое внимание привлекла одна звезда. Она мерцала наиболее ярко, создавая вокруг себя голубой ореол и вдруг погасла, утонув в густой черноте летнего неба. Как сейчас помню, мне это не понравилось, сердце мое тревожно забилось, более того – я ощутил совершенно ничем не обоснованный страх. Лишь усилием воли я заставил себя успокоиться.

– Готовься, твоя звезда погасла, – услышал я ровный мужской голос, таким обычно сообщают точное время. Я ошарашено сел на скамейку, ища того, кто бы мог произнести эти слова. Вокруг было тихо и никого. Лишь двое влюбленных, обняв друг друга за талии, шли по тропинке совсем рядом, тихо разговаривая и смеясь.

– Извините, – совсем неуверенно я обратился к молодым людям. – Вы точно должны были слышать, что кто-то сказал «твоя звезда погасла»… вы шли совсем близко от меня.

– Вы что-то спросили? – откликнулась девушка.

– Пойдем, – сказал парень девушке. – Взгляни, он вне себя, да он просто пьян.

– Нет-нет, не уходите! Пожалуйста, ответьте на мой вопрос – это очень важно, хотя… Пожалуйста! – умолял я.

– Здесь было тихо, никто ни о чем не говорил, а вы тихо спали на этой лавке, – удивленно, но уверенно ответила девушка.

– Пойдем! – парень потащил девушку за локоть.

Мне его действия показались грубыми, и я незамедлительно пожелал высказаться по этому поводу, но тот – же голос произнес ясно и ровно, заставив меня вздрогнуть:

– У тебя есть полчаса, прощайся.

Я вскочил с места, как ошпаренный, и закричал:

– Вы слышали? Вы должны были слышать это, стойте! – В несколько шагов я настиг влюбленную парочку. – Ответьте! Слышали, кто-то ясно сказал «У тебя есть полчаса…». Вы слышали это?

Парень недружелюбно обернулся и красноречиво покрутил пальцем у своего виска.

– Нет-нет, я не сумасшедший, – поспешил заверить их я, – но кто-то точно сказал «У тебя есть полчаса…», – поникшим голосом сказал я, в отчаянье, резанув воздух ребром ладони, и медленно побрел обратно к скамье. «Неужели я сошел с ума? Какая досада! – с иронией думал я. – Да, несомненно, это Бахус играет со мной. Отчего же я раньше не догадался об этом!»

Найдя, как мне казалось, вполне достойное объяснение происходящему, я засобирался домой, но присел на край скамьи – сомнения не давали мне покоя. Снова и снова я пытался понять происходящее. Мысли роились в моей голове, одна фантастичнее другой, но объяснения происходящему не было, и легче на душе не становилось. Чего мне удалось точно определить, так это то, что я однозначно не сумасшедший и все, что происходит – реальность, но какая-то обособленная реальность – только для меня и все. Лишь подумав об этом, мне нестерпимо захотелось бежать домой, к ней, и, если суждено было умереть, то в ее объятиях, но я представил ее глаза, полные слез и горя… Мне стало страшно.

«Нет, – думал я, – я не должен идти домой. Но что же делать – умереть здесь, в парке на скамье? Бред какой-то! С чего это я решил, что должен умереть? Я вовсе не собираюсь этого делать! По крайней мере, сейчас. Это Бахус шалит, а иначе как такая глупость могла прийти мне в голову?… Я просто пережду эти полчаса здесь, для верности. И даже не полчаса, – я взглянул на часы у себя на левой руке, – а всего пятнадцать минут, и спокойно пойду домой. Да, надо переждать и идти домой – к ней!»

От этой мысли давление внутри меня вдруг ослабло, я лег на скамью и облегченно засмеялся, глядя в небо:

– Надо же, какая глупость, я должен умереть… – смеялся я, поглядывая на часы. – Осталось несколько минут, а я жив и здоров. Приду домой, расскажу все жене, и мы вместе просто обхохочемся! – Я радостно взглянул на часы – стрелки достигли нужной цифры. – Все, вот и все! – сказал я, вставая. – Теперь только домой!

В этот момент я понял, что происходит нечто более странное, чем то, что происходило еще несколько минут тому назад. Сейчас я не могу определить однозначно то, что я испытывал – возможно, удивление, может быть, острое желание осознать происходящее, или страх… возможно – и то, и другое, помноженное в несколько раз. Помню лишь одно – все это заставило меня застыть в леденящем душу оцепенении и смотреть на себя со стороны… на себя, совершенно неподвижного лежащего на скамье. Я взглянул на часы на руке лежавшего – они стояли. Я понял все… Вот так я умер, – сказал незнакомец, стеснительно пожимая плечами. – Ты понимаешь, там, на Земле, мне дан был целый мир и любовь в мое личное пользование, а я пренебрег этим подарком. Постой, – незнакомец потянул воздух ноздрями, – вот опять запахло кофе. Этот запах сведет меня с ума. Ты знаешь, я твердо решил – я вернусь, я обязательно вернусь на Землю и тогда… – Незнакомец мечтательно закрыл глаза. – Я ветку с дерева не сорву без надобности… – затем, как будто проснувшись, добавил: – А ты что тут делаешь? Я же вижу, что ты не грешник… в общем, какими судьбами?

– Ищу здесь одного грешника… – нехотя вымолвил Алекс.

– О, в таком случае я тебе сочувствую… грешников в этом мире хоть отбавляй. Тебе и жизни не хватит, чтобы переворошить этот мир и найти того, кого ищешь.

– Возможно, ты прав… но тот, кого я ищу, просто жаждет продать свою сиайру демонам. Зачем? Ради чего?

– Вопрос интересный, мы все задаем его себе, когда встречаем на своем пути этого человека.

– Я тоже встречал его, – Алекс взглянул на свое перевязанное плечо, – скажу тебе больше: встреча была не из приятных. Однако я буду искать с ним встречи еще и еще.