Дин Сухов - Юрей теу Страница 30

– Что это все значит, блондинчики? – боясь, стронутся с места, ошалело выдавила Петти.

– Это ничего не значит, мисс Петти, – призывно поманив к себе пальчиком шуструю туристку, пояснил Тимм. – Просто вы немного поторопились, перед тем как выслушать необходимый инструктаж.

– Какой еще к черту инструктаж, мне уже не по себе от всех этих мистических штучек?! – нервно поежилась Петти, делая робкие шаги вперед.

– Не бойтесь, не бойтесь, мисс Петти. Кахина вас не съест. Она вполне воспитанная и образованная женщина, – подбежав к Петти, крепко ухватил ее за пальцы Билл.

– Ладно, хватит уже болтать. Инструктируй уже, а то не терпится посмотреть на эту самую танцующую прорицательницу, – грубо потрепав Тимма за оттопыренное ухо, потребовал Родриго.

– Как скажете, мистер Родриго… В общем, так, друзья, как только вы окажетесь в приемной комнате госпожи Кахины, то не смейте заговаривать с ней, пока она сама этого не пожелает. Но насколько мы знаем, разговаривать с гостями не в ее правилах. Госпожа предпочитает общаться, используя исключительно лишь язык тела.

– Немая танцующая берберка это круто, по-моему! – не удержался от пылкого комментария Родриго.

– Да, круто, – содрогаясь при виде атавистического похотливого выражения лица Родриго, пролепетал Тимм.

– Когда вы окажетесь лицом к лицу с госпожой, постарайтесь не шуметь. Снимите свою обувь и присядьте перед ней на ковер. Пока госпожа будет танцевать, вы можете освежиться волшебным напитком, который госпожа Кахина готовит по древнему рецепту своего народа, – подхватил знамя красноречия, Билл.

– Что это еще за волшебный напиток? – тут же насторожилась Петти, однажды попробовавшая рвотного пейотля в одном из злачных притонов Феникса.

– Это не то о чем вы подумали, мисс Петти, – поспешил успокоить взволнованную «монашку», Тимм. – Мы с братом уже пробовали этот напиток и получили ни с чем несравнимое удовольствие.

– Наверное, нас будут поить молоком африканских коз, хе-хе! – глупо заржал Родриго. – От чего еще могут получить удовольствие эти два мелких «ушлепка».

– Мистер Родриго, унижая нас, вы, в первую очередь, унижаете себя, – пряча в глазах возмущение, вызванное словесным «спамом» el bandido, терпеливо отозвался Билл.

– О, как это? – завис «калькулятор» Родриго, в попытках решить непостижимую этическую задачу.

– Это все? – напряженно вопросила Петти.

– Да, это все, мисс Петти. А теперь милости просим вас, дорогие гости. Ворота будущего для вас открыты! – одновременно распахнув стальные створки ворот, торжественно возвестили Билл и Тимм.

– Постойте, постойте, а что нам делать после того, как прорицательница закончит свой танец? – оттягивая время, перед тем как окунутся в неизвестность, задала последний вопрос Петти.

– После танца можно немного развлечься, – стоя за спиной Петти, предположил неугомонный ловелас Родриго.

– После того, как госпожа Кахина закончит свой священный магический танец, вы можете идти, – выкатив к небу мутные глазки, двусмысленно ответил Билл.

– Куда? – не поняла Петти.

– А куда хотите, туда и идите! – озорно усмехнулся Тимм и широким жестом предложил Петти Чарли пройти через ворота.

– Ну что юморист, пойдем, что ли? – неуверенно предложила Петти своей злоязыкой тени.

– Ха, легко! – по-козлинному взбрыкнул ногами Родриго и, схватив Петти Чарли за руку, потащил ее сквозь невидимую границу потустороннего мира.

Тобари року

Переход от ангельских ворот до непосредственной резиденции прорицательницы Кахины осуществился по строгим правилам межкадрового монтажа. Не успели гости пройти сквозь ворота, как тут же оказались в обширной комнате с высоким расписным потолком. Стены комнаты целиком покрывали диковинные ковры тонкой ручной работы. По их искусно вытканным сине-белым полям расползались в разные стороны пустынные змеи, ящерицы и скорпионы. Они скапливались и сплетались вокруг геометрических фигур в виде фигурных крестов, восьмиконечных звезд и треугольников, образуя зашифрованный язык сакральных символов. Воздух комнаты наполняли душистые, обволакивающие ароматы мирры и тонкие изысканные запахи сандала. Аромат кедра мягкой бархатной струей дополнял этот стройный ансамбль благовоний, наполняя его смолистым теплом и энергией.

В тон богатой гамме порошковых благовоний звучала спокойная умиротворяющая музыка. Ее тихие нежные переливы рождали в подсознании прозрачные образы далекой страны, лежащей среди раскаленных песчаных барханов и надломов угрюмых скал. Tibel и bendir держали плавный размеренный ритм, не давая витиеватой игривой мелодии ghaita и ajouag вырваться за пределы таинственной комнаты. Ключевые ноты в невидимом оркестре рождал монотонный печальный скрип imzhad, сплетая все звуки в единую концептуальную палитру kabilian.

Родриго не на шутку обалдел от такого резкого контраста между западом и востоком и, открыв рот, стал растерянно оглядываться по сторонам. Он еще не успел припудрить смуглый носик кокаином и его посвежевшее сознание, болезненно морщась, через силу впитывало в себя порцию не виртуальных чудес.

– Cojones, la santa Marfa! – ошарашено пробормотал el bandido, осматривая старинное оружие и различные серебряные и золотые изделия, развешенные поверх шерстяных ковров.

– Не богохульствуй, придурок. Смотри! – жестко приложив грубияна локтем в бок, кивнула Петти на застывшую в центре комнаты фигуру. Из-за плотного покрывала-тасуварта, скрывающего под собой неподвижную фигуру, нельзя было различить кто это. Но руководствуясь инструкцией Билла и Тимма, Петти сразу же решила, что это Кахина. Не сводя напряженного взгляда с фигуры предполагаемой прорицательницы, Петти скинула с ног босоножки и тихо опустилась на колени. Родриго, послушный кодексу тени, быстро снял свои лакированные туфли и бухнулся рядом с Петти. На его лице блуждала ядовитая ухмылка, делающая его похожим на мексиканского койота вечно ждущего своего победного часа.

– Что дальше, la flor? – тоном задушенной змеи просипел горячий мексиканец.

Петти, окинула его критическим взглядом и снова перевела все внимание на неподвижно сидящую в центре комнаты фигуру прорицательницы. Она забыла, что делать дальше и лишь растерянно хлопала глазами, ожидая начала священнодействия.

– La flor, мне кажется, что эта сеньора не сдвинется с места, пока мы не попробуем ее las lavazas, – скорчив брезгливую мину, указал Родриго глазами на две большие овальные чаши, до краев наполненные напитком, кремового цвета.

– Давай, ты пей первым, а я сразу за тобой, – не сводя глаз с прорицательницы, тут же предложила Петти.

– Ага, еще чего, а вдруг я отравлюсь этой козлиной мочой? – не согласился Родриго.

– Что с тобой будет, аспид? Твой яд сенсибилизирует что угодно, не только козье молоко, – продолжала настырно давить на волю Родриго Петти.

– Не понял, что мой яд сделает, la flor? – снова завис «калькулятор» не шибко грамотного el bandido.

– Пей, алхимик, потом поймешь!

– Ладно, я выпью первым, но знай, если я умру в жутких мучениях, то моя смерть будет на твоей совести, – поддавшись, наконец, на уговоры Петти, решительно взял в руки чашу Родриго.

– Могу тебя заранее разочаровать, красавчик: у меня нет совести, – цинично улыбнулась Петти.

– Я так и знал, – обреченно вздохнул Родриго и, поднеся чашу к губам, стал медленно заливать его внутрь своего желудка. Пока он пил, Петти с живым интересом наблюдала за смелым парнем из Санта-Моники и каждую секунду ожидала, когда он «peg out». Но процесс поглощения брендового «пойла» от Кахины прошел весьма успешно и, осушив чашу до дна, Родриго весело произнес:

– Не ожидал такого кайфа! Напоминает нашу «молоканку», только намного приятнее и вкуснее.

– Но вот, а ты боялся, что молоко козы отравленное. El hombre, respeto! – уважительно похлопала Петти Родриго по плечу.

– А ты что сомневалась, la flor? – горделиво подбоченился Родриго. Но его уже вело во все стороны и валило на бок. Традиционный древний напиток туарегов, состоящий из верблюжьего молока, кедровых орехов, тростникового сахара, топленого масла и первоклассного гашиша издавна славился своим стимулирующими и галлюциногенными свойствами. Это был не кокаин, но и не мерзкий на вкус пейотль и эффект от его применения был не хуже самой мощной «кислоты».

Вид быстро уплывающего из реальности Псилоциба стал для Петти сигналом к действию. Без лишних церемоний схватив с пола чашу с волшебным напитком, Петти жадно припала к нему губами. Приятная прохладная сладость заволокла ее небо, быстро заполняя пустой желудок живительной влагой. Забившаяся в угол разбитого сердца, душа ее разлепила заспанные глаза и с надеждой посмотрела в затянутые чернильными тучами небеса. Сквозь них спасительной иглой пробился яркий лучик летнего солнца, обогрев окоченевшую от холода душу. Разминая затекшие члены, она шумно расправила помятые грязные крылья и, упершись ногами в скользкий мускул сердца, издала торжествующий вопль радости: