Андрей Одинцов - Хранитель Вселенной, или Негуманоиды Страница 34

Генерало Вил-Агруно изрекло:

– Ну, это оправданные издержки. Зато теперь спокойнее – не так часто стали собираться на эти совещания, заседания…

– Уже даже создан специальный фонд для компенсации ущерба атланэгорам – бывшим владельцам тел! Но это строго конфиденциальная информация! – сообщило Накопительство.

– Ну… секс – понятно, а почему туризм? – продолжало разбираться дотошное протеже.

– Да потому что физические тела подбирают в разных странах и разных социальных слоях! К тому же процесс поиска затруднён тем, что подобранное тело может быть в превосходном состоянии, а его сексуальные связи Галактичество не устраивают. – Директоро разведки приходилось лично организовывать этот процесс.

– И какие же тела предпочитает Галактичество? – спросило протеже. – Мужские или женские?

– Чтобы остаться в привычном статусе «Оно», Галактичество пол тела выбирает попеременно…

– Как романтично! – задумчиво произнесло протеже.

– Все бы хорошо, но… Г алактичество сильно увлекается. Несколько раз его с трудом вынимали из тела, потому что сам он уже не мог оттуда вылезти, так как пребывал от секс-энергий в полуусопшем состоянии.

– Ну, дела-а!

– А чиновнико моего уровня имеют право на секс-туристические услуги? – неожиданно поинтересовалось протеже, – мне рекомендовали для лучшего изучения земной реальности поглубже в неё погружаться…

Тут вместо Президенто появилось его Секретаро и объявило, что совещание переносится… До особого распоряжения… Обменявшись понимающими взглядами, приближённые рассредоточились по кабинетам «Луны» Суперкомпьютера, по пути обсуждая молодое протеже: «Далеко пойдёт!» – решили многие.

До подъёма оставалось полчаса. Старшина обходил казарму, мрачно поглядывая на спящих новобранцев. Его взгляд зацепился за нижнюю койку в правом ряду. Старшина подошёл ближе.

Увиденное поразило его. Рядовой мирно спал, но… зависнув в полуметре над койкой. Его одеяло волной спускалось к кровати.

Чувствуя головокружение, старшина прохрипел:

– Рядовой!

Спящий мгновенно открыл глаза и плавно перетёк в позу «смирно».

– Товарищ старшина! Готов выполнить любое ваше указание! – браво отрапортовал он.

Сержант почему-то вдруг начал любоваться его фигурой: рост выше среднего, широкие плечи, узкие бёдра, стройность которых подчёркивала античная тазовая складка – мощное мышечное утолщение, идущее от спинного хребта через бедро вперёд и вниз. Сержанта изумили свобода и завершённость, присущие каждой части тела новобранца, каждому мускулу. Всё в его теле, сохраняя гармонию, подчинялось особым законам формообразования.

При этом мускулистое тело излучало такую энергию, что старшина ощутил в солнечном сплетении просто животный страх.

– Ты чё? – спросил он, пытаясь казаться грозным.

– Отжимался, товарищ старшина! – не смутился рядовой, – завтра соревнования.

Некоторое время старшина собирался с мыслями.

– Молодец! Вольно! До подъёма двадцать минут! – выдавил он, не в силах унять нервную дрожь, и двинулся дальше.

На спортплощадке новобранец крутил на перекладине «солнышко». Двое других с восхищением считали обороты: 101, 102… В это время к ним подошли «старики» (старослужащие) – местные хозяева жизни.

– Эй ты, акробат на перекладине! – пробасил Подболонкин – гориллоподобный детина с непропорционально маленькой головой и низким, заросшим волосами лбом. Узкие заплывшие глазки-щёлочки и выступающие челюсти выдавали его принадлежность к криминальному миру.

– Ну, никак не успокоится, просто напрашивается… – отозвался Блюдолизов – второй «старик».

– И не таких успокаивали! – хрюкнул «криминал». -А вы – брысь отсюда! – гавкнул он на зрителей.

– С какой это стати? – попробовал возразить один из «молодых», – и тут же, получив от Подболонкина увесистую затрещину, попятился к калитке. Другой зритель, не желая испытывать судьбу, быстро последовал за ним.

– Мы требуем уважения к старости! – хохотнул Блюдолизов. – Хоть в Советской армии дедовщины и нет, но есть мы – натуральные «деды»… Эй, чемпион, беги сюда, «деды» к тебе разговор имеют.

Новобранец, сделав ещё несколько оборотов и буквально излучая радость, спокойствие и силу, спрыгнул с перекладины.

– Слышь, Куршан, может, не стоит его трогать?! Задницей чувствую, давай завязывать, – полушёпотом обратился к Подболонкину толстяк Прихлебальский, который пользовался у «дедов» репутацией экстрасенса. С ним все советовались в особых случаях.

– Ерунда, щас мы его потрюмим, – прошипел Подболон-кин-Куршан в ответ, ничего уже не слыша, кроме собственного раздражения.

– Привет старожилам! – новобранец одарил «дедов» забытым уважением. «Отмахнувшись» от необычных ощущений, «деды» уже втекли в желание самоутвердиться.

– Можно, я его буду резать?! – предложил Блюдолизов, нащупывая в кармане заточку.

«Ба… Да это же собакоголовые из Атлантиды, – подумал Владемир, а новобранцем был именно он. – Вот бывший предводитель, теперь он “экстрасенс”, а вот и горбун – гориллоподобный Подболонкин… Что время делает с людьми! Пардон, – с собакоголовыми!»

– Какие есть жалобы, заявления и просьбы, боец? – наигранно добродушно, но с затаённой угрозой спросил Подболонкин и, не дожидаясь ответа, продолжил:

Мудроглав подметил: Люди мелкого ума чувствительны к мелким обидам; разумные люди всё это замечают и ни на что не обижаются.

– И ва-аще… – Подболонкин с видимым усилием подбирал слова, – привыкай жить по местным понятиям – больше вперёд не лезь! Делай, как все! Понял? – теперь угроза в голосе звучала явственней.

– Яснее ясного! – весело ответил Владемир, направив на компанию дедов высокочастотные энергии… и изумился скорости, с которой те впитали их… Как всё запущенно!..

А «деды» продолжали заражать друг друга глухой злобой:

– А чтобы тебе ещё понятнее было, неделю будешь убирать клозет в казарме и об этом сам попросишь у старшины, – разозлённый Подболонкин снова закончил фразу тринадцатиэтажным матом, на фоне которого у него во весь рот блеснул металлический «мост», выдавая то, что его зубы уже испытали на себе пагубное действие не только матерных слов.

– А это вряд ли! – новобранец, продолжая прокачивать высокочастотные энергии, оставался таким же мажорным.

Физиономия гориллоподобного вытянулась от удивления:

– Что вряд ли? Следи за метлой! – рявкнул он и, уже чувствуя потребность в поддержке, оглянулся на приятелей.

Пытаясь взять «рекордсмена» в круг, компания «дедов» вразвалочку приблизилась к нему вплотную. Владемир скользящим шагом встал спиной к спортивным брусьям. «Деды» захмелели от негодования:

– Тогда сделаем тебе больно, и всё равно будешь чистить клозет, только уже в течение месяца! – и Подболонкин без замаха ударил новобранца в подбородок, но тот, легко и почти незаметно уклонившись, предложил:

– Ребята, давайте жить дружно! – он не ощущал ни страха, ни гнева, ни обиды.

– Вот мы сейчас и проверим, какой ты друг, – с нарастающей агрессией продолжал Подболонкин. – Встань ровно и не дёргайся! Каждый двинет тебе по разу, а ты, если устоишь и не шевельнёшься, то станешь нам другом и будешь за водкой бегать. Ты же быстрее всех бегаешь! А дрогнешь или, не дай бог, упадёшь, – мигом затопчем, – и снова раздалась привычная тринадцатиэтажная тирада…

«Деды», деланно похохатывая, уже становились в очередь.

Новобранец, ощутив их готовность на убийство, бесстрастно заметил:

– В армии слуг нет! – Владемир понял, что «деды» давно перешли грань допустимого в своём глумлении над новобранцами, а это значит, что без физического столкновения не обойтись.

– А вот хамить не надо! – злобно оборвал его Подболонкин и протянул руку, похожую на бревно, чтобы схватить за грудки. Но Владемир неуловимым движением перехватив руку, заставил противника потерять равновесие и отступить. Не ожидая отпора, тот некоторое время стоял, ошеломлённо глядя на новобранца, потом, почувствовав глубокое унижение, прохрипел:

– Ну, тебе кранты! – и бешено рванулся к нему.

Владемир, аккуратно подсев под нападавшего, блокировал удар и, почти нежно подхватывая его плечами, мгновенно и бережно положил на брусья. Подболонкин взревел и судорожно завозился на снаряде, стараясь удержаться от падения… Не удержался…

Тем временем под грохот падения гориллоподобного новобранец легко отразил удары и Блюдолизова с заточкой.

Грациозным ударом пятки он выбил у того заточку из рук и, для придания мизансцене завершённости, коснулся пальцем его груди – Блюдолизов тихо опустился на колени, а затем безмолвно ткнулся лицом в землю.