Леонид Каганов - Лена Сквоттер и парагон возмездия Страница 37

Per exellence, вариантов было три: выложить во всеобщий доступ на ПИУ в устрашение неверующим, продать информацию конкурентам или попросить у владельца тайны выкуп за нераспространение.

Система работала безотказно. Гоша справлялся с обязанностями блестяще. Но по поводу очередной тайны всякий раз обращался ко мне за указаниями и разъяснениями.

Однако сегодня его тупость превзошла все мыслимые границы: размышляя над тем, что делать с информацией о новых тарифах сотового оператора, Гоша долго стучал ко мне в аську, а не достучавшись, решил позвонить мне на мобильник и сообщить новость своим заикающимся голосом. На мобильник, который принадлежал этому же сотовому оператору и теоретически имел все шансы прослушиваться по тем же самым ключевым словам!

Перед тем как оборвать разговор, мне пришлось выразить Гоше свои чувства трехэтажным обсценусом. Не для того, чтобы оскорбить, а просто потому, что это неизменно производило на его ранимую провинциальную душу долгое и трепетное впечатление.

Надо ли говорить, что настроение мое оказалось совершенно испорчено? И недоуменная рожа Бэкмейкера с трагически вздернутыми бровями это настроение не улучшала.

— Я дико извиняюсь, — произнес он, сбившись от волнения со своего обычного сетевого панибратства на великосветский штиль. — Неужели вы и есть та самая Лена Сквоттер?

— Самая. — Я была мрачна и лаконична.

— Честно говоря, я вас представлял совсем другой… — аккуратно сообщил Бэкмейкер.

— Какой? — холодно осведомилась я.

— Как… Как на фотке в интернете. — Он потупился. — Там, выходит, не ваша фотка?

— Моя.

— Но… как же так? — Брови Бэкмейкера снова взлетели. Пришлось взглядом смерить его вместе со столиком:

— Для современной сетевой женщины косметикой, парикмахерской и модельным ателье является Фотошоп.

Бэкмейкеру потребовалось несколько минут, чтобы переварить это очевидное banality. А я пока себе и ему сделала заказ у подвернувшейся waitress с блокнотиком.

— Как тебя зовут в реале? — спросила я Бэкмейкера.

— Коля… — ответил он растерянно.

— Так вот, Коля, — начала я, цепко поймав его зрачки. — Ты пришел сюда, чтобы познакомиться с Иленой Сквоттер? Сейчас ты познакомишься с самой настоящей Иленой Сквоттер. В первые минуты тебя абсолютно не должно волновать, как я выгляжу и на кого похожа. Ясно? Через пять минут разговора ты все равно будешь видеть перед собой лишь тот образ, который транслирую тебе я всем своим видом, телом, голосом и поведением. А я буду транслировать именно ту сетевую фотку, на которую ты привык. Поэтому у тебя больше никогда не возникнет сомнений, той ли девушке ты вручаешь сирень. Сегодня вечером ты уже будешь мне названивать на мобильный и просить новой встречи, а завтра начнешь упрашивать меня поехать отдыхать с тобой в Анталию на море. Ты уже понимаешь почему? — В глазах Коли блеснуло недоверие и разгорающийся интерес. — Потому что я действительно та-самая-Лена-Сквоттер, которую ты хотел увидеть. У меня оказалось совсем другое лицо, фигура и костюм — ты мог бы и сам об этом догадаться, если б задумался. А если меня разрезать, то внутри окажется мясо, кости, жир и кишки, о чем ты тоже мог догадаться сам. Но ты об этом не задумывался, судя по твоим побледневшим вдруг губам. Но как бы я ни выглядела снаружи и как бы я ни выглядела в разрезе, при всем при этом я — та-самая-Лена-Сквоттер. Теперь-то ты понял, дурачок?

Я улыбнулась. Коля несколько секунд сидел с открытым ртом, затем тряхнул головой, улыбнулся в ответ и протянул мне свой чудовищный букет. Он все понял. Такой понятливый спутник мне годился, особенно если оплатит поездку.

Нуль-транспортировка

Поколения фантастов уже второй век пускают пузыри в предвкушении нуль-транспорта, который сумеет в миг перебрасывать людей и грузы на дикие расстояния сквозь недокументированные складки пространственного целлюлита. Но не обязательно обладать знаниями физики, чтобы понять: это антинаучно. Мгновенные перемещения в пространстве невозможны, они противоречат основам науки и сути человеческой природы.

Как будет работать нуль-транспортировка «Земля — Андромеда» в далеком будущем? Нетрудно вообразить. Билет на другой край галактики честным людям придется заказывать за полгода, иначе стоимость его окажется сугубо олигархической.

Нуль-порт, разумеется, будет расположен от мегаполиса в трех часах езды на обычном транспорте без учета пробок. И прибыть к нуль-порталу придется часов за шесть до старта, потому что за четыре часа окончится регистрация, а за это время надо успеть пройти анфиладу турникетов, рентген, узи, сдать в багаж каблуки и серьги, все металлическое, все ценное, все электронное, все жесткое, все тяжелое, все сухое и жидкое, а также все предметы, у которых длина превосходит диаметр.

Попав, наконец, через извилистый лабиринт таможенных buro в закрытую зону, пассажирам придется еще пару часов слоняться между сувенирными лавками, клозетами и фастфудом.

Когда до старта останется два часа, их созовут манком в угол и выстроят в колонну по двое, согласно номеркам на купонах — заодно еще раз проверят купоны. Заставят взяться за руки и продержат стоящими в колонне еще полчаса. Затем медленно поведут в терминальную зону, где начнется инструктаж.

Пассажиров разобьют на группы, и в каждой группе костюмированный стюард разыграет моноспектакль на тему образцового переступания ногами через дыру нуль-портала. А также о правилах поведения в случае внезапного спотыкания, пошатывания и поскальзывания — эти маленькие трагедии будут разыграны с артистизмом, которому бы позавидовали антики. Немой, по сути, спектакль будет сопровождаться фонограммой с комментариями на всех языках галактики.

Ровно за полчаса до указанного в билете старта пассажиров выведут в чистое поле прямо к дырке нуль-портала, усадят на специально оборудованную ремнями землю и заставят просидеть так еще час пристегнутыми, с выключенными мобилками и плеерами. Объяснить смысл этих требований никто из стюардов, разумеется, не сможет, да и не станет — сошлется на правила.

Если старт отложится по техническим причинам, все будут сидеть еще дольше. Все это время стюарды простоят по стойке около нуль-дыры, не мигая. А капитан перешага будет тревожно бегать, заглядывать в дыру и нервно теребить загадочный алый вентиль на своем шлеме, приводя в ужас особенно впечатлительных и религиозных пассажиров.

И только затем раздастся команда, по которой стройные пары пассажиров начнут перешагивать на поле Андромеды.

Когда вся группа пройдет на ту сторону, первые полчаса и руки будут заняты аплодисментами.

Затем орднунг повторится: ожидания, построения, проверки, двухчасовое томление в фойе, где единственное из доступных развлечений для человека — все тот же нехитрый трансфер органики из местных фастфудов в местные клозеты.

Затем снова очереди на блокпостах, построения и, наконец, выход на открытый воздух — к андромедским таксистам с негуманоидными рожами, к сомнительной перспективе успеть добраться до местного мегаполиса прежде, чем планета погрузится во мрак и вымрет.

Транспорт, который бы позволял просто так подойти и шагнуть, ученые не изобретут никогда. По одной простой причине: этих ученых давно нет. Ученые физики и химики ушли в немощное прошлое, как и алхимики. А все открытия человечества давно совершают другие ученые — маркетологи. Только эта наука может называться естественной, все прочие — вторичны и гуманитарны. С точки зрения современного маркетинга, стремительный шаг с Земли на Андромеду невозможен в принципе: шагнувший пассажир в следующий миг спросит «а за что столько бабла?», и возникнет неразрешимый научный парадокс.

Эту теорию я неторопливо изложила Коле в ВИП-зале ожидания рейса. Билеты для нас Коля купил отнюдь не бизнес-класса, поэтому в ВИП-зал мне пришлось доверительно напроситься, пожаловавшись служкам администраторской стойки на токсикоз ранней беременности. Коля, представленный мужем, сперва опешил от такого renommee, но вскоре осознал свою роль, и даже более, чем следовало: как только мы расселись и продолжили беседу, он принялся напоказ класть руку мне на живот с фальшивым лицом провинциального актера. Первые пару раз я демонстративно не обратила на это внимание, а затем он с треском получил по морде, после чего у персонала и окружающих випов не осталось ни малейших сомнений, что мы действительно гармоничная молодая пара, ожидающая потомства.

До самой посадки Коля ошарашенно молчал и только слушал. А в самолете заюлил и начал просить извинений. Пришлось объяснить, что удар по морде был необходимым элементом моего сценария. Впрочем, какого именно сценария — на это счет я тактично умолчала. Воспрянув духом, Коля принялся угощать меня всем, что ему удавалось выпросить для меня у стюардесс. А совсем оттаяв, он робко заглянул мне в глаза и, запинаясь, спросил, можно ли меня спросить про мою личную жизнь. Я была не прочь предаться воспоминаниям, и пока длился полет, рассказала ему историю своего замужества. Это было не совсем то, что он желал выяснить, но большего Коля пока не заслужил.