Светлана Бойкова - Черное и белое Страница 38

Алекс перекинул взгляд на мужчину, оставшегося одиноко лежать в своем квадрате. Мужчина был до неприличная худ, вернее, его тело выглядело высушенным и напоминало мумию. Сморщенное его личико исказила недовольная гримаса, он, как младенец, потерявший соску, беспомощно сучил ножками, пытался ползти за красавицей, капризно и мучительно тянул к ней свои тощие ручки. Наконец, иссохший «младенец» беззвучно заплакал, закатываясь, не проронив ни одной слезы, да и откуда могла взяться хоть капля влаги в этом теле. Наплакавшись, вздыхая и всхлипывая, мужчина что-то быстро шептал вдогонку своей избраннице. До слуха Алекса дошло лишь одно слово – «люблю».

– «Люблю»! – Громовой холодный смех потряс пещеру. – Ты слишком самонадеян, – женщина негодующе взглянула на беспомощное тельце. – Я была уверена, что ты не знаешь этого крамольного слова. Не смей произносить этого в моих покоях! Низшая свобода, вот что для тебя естественно! Запомни: ты лишь раб сам себе, как и все тут. Это рабы, и эти, – она тыкала пальцем в толпу. – Их жизни – пьяный разгул, они липкие, мутные, сладострастные и злобные.

– Он маньяк и убийца? – осторожно спросил Алекс. – И ты его вдохновила на его грязные «подвиги»… Ответь, я все правильно понял?

– Этот, – красавица брезгливо тронула мужчину ножкой. – Не смеши меня, он слишком мелок, но как ты правильно заметил – я, я вдохновила его. Он был поэтом, интеллектуален и красив. Он желал необыкновенных неземных, мистических чувств – он звал меня. Я пришла, он гнался за мной всю жизнь и вот он здесь. Они мое стадо, – красавица окинула взглядом пещеру. – А я одна на всех – вдохновительница.

– Ты зря торжествуешь, они освободятся и поднимутся в высшие миры. И там… братья синклита будут врачевать их души. Они возродятся.

– Ты – фантаст и совершенно не знаешь здешних законов. Пред этим, – красавица больно ущипнула рыдающего младенца-старика, – солнце не встанет уже некогда. Впрочем, я сама его никогда не видела и о солнечном свете не имею представления.

– Для него нет спасения?

– Конечно, нет!

– Не верю!

– Придется поверить. Ну, ладно, так и быть, я солгала – спасение есть, но только никакие воины Света или там братья синклита не смогут его спасти. Только он сам.

– Верится с трудом, что этот человек в состоянии чем-то помочь себе. Не говоря уже о спасении самого себя.

– Да, физически он саморазрушается, но, видишь ли, у него есть душа, а она все знает и помнит. Одно единственное незначительное воспоминание способно спасти его и поднять в высшие миры. Это воспоминание – ненавистная для всех живущих в этих мирах любовь. Любовь чистая, не требующая ничего взамен – к женщине или любовь женщины к нему. Но он не вспомнит об этом никогда, я не дам, для этого я здесь. – Красавица победно рассмеялась.

– Ты не посмеешь этого сделать! У каждого есть выбор, даже здесь, даже для тебя.

– Я сделала свой выбор, я – Великая Блудница и служу Темному Властелину.

– Интересно, что может дать тебе Темный Властелин? За что ты ему преданна? Нарушаешь законы, а с тебя как с гуся вода.

– Я получила огромную, неизмеримую власть вот над всеми этими, – красавица обвела взглядом пещеру. – Без всякой ложной скромности могу сказать, моя власть распространяется весьма широко за пределы этого мира, в другие миры, в том числе и на Землю.

– Твоя власть может рухнуть в одночасье, с легкостью.

– Интересно, кто посмеет меня лишить ее, может быть, горячо любимые тобой воины Света? – в голосе красавицы отчетливо слышались оттенки ненависти, при том лицо ее было непроницаемо, как и прежде.

– Князь Тьмы сам и лишит… незаменимых не бывает… ты просто надоешь ему. Вот и все.

– Никогда, – уверенно ответила красавица.

– От чего же – никогда?

– Гаввах! Самый сладостный. Видишь эти белые клубы испарений над потолком пещеры – это гаввах, – не без гордости поведала красавица. – Он струится лишь в обиталище Гагтунгра. Никто не смеет воспользоваться этим гаввахом, даже во сне. – Блудница с удовольствием засмеялась. – Иначе сон станет для них явью, которую они не видели даже в самом страшном сне. Как тебе такой каламбур? А если серьезно, то лишь самые достойные, избранные, могут иногда вкушать этот гаввах в присутствии Князя Тьмы, как великую награду. Теперь ты все понял? Ты еще очень маленький, и не тебе проявлять беспокойство о моей судьбе. Запомни – я Великая Блудница! – голос красавицы отразился от округлых стен пещеры, поколебав дымные огни, едва не затушив их и нутро пещеры вернуло голос назад странным эхом.

– Я! Я! Я Великая Блудница! – слышались голоса отовсюду.

Из глубины пещеры сотни красавиц стремились навстречу Алексу, и каждая из них утверждала – она Великая Блудница. Они двигались уверенно и тяжеловесно, как монстры, что полностью противоречило их внешности.

– Ты удивлен? Я улавливаю нечто похожее на страх, идущий от тебя, и мне это приятно. Не бойся, я одна и меня одновременно много – я многолика. Каждый мой лик – это лишь образ, что тайно вы лелеете в своих грезах, иссушая свою душу и погибая. Интересно, какой ты видел меня? Такой? – красавица бегло провела руками по своему телу, так, как если бы поглаживала бесконечно дорогую ей вещь… и сменила внешность.

Теперь она была нага, лишь лоскут коричневой ткани или, может быть, кусок кожи какого-то животного складками покрывал ее прекрасное смуглое тело. Браслеты из черного метала, как змеи, хищно обвивали ее руки по локти. Волосы черным глянцем струились по плечам и спине ее. Алекс опустил глаза. Какой-то внутренний запрет не давал ему взглянуть в лицо Блуднице, он боялся ее глаз, их мистической, вампирической силы. Но после некоторых колебаний он все же решился, и… ничего не произошло. Блудница стояла, прикрыв глаза, томная и манящая.

– Ты красива, – зачарованно, одними губами произнес Алекс и осторожно, тыльной стороной руки провел по ее щеке. Красавица подалась ему на встречу и распахнула ресницы. Предательский холодок тонкой струйкой пробежал по спине Алекса – из очей красавицы светила непроглядная жуткая мгла.

– Не спорю, да, я красива, я само совершенство. С этой минуты и ты мое стадо, – нетерпящим возражения голосом произнесла Блудница. – Иди же в мои объятия, – Блудница потянулась к Алексу, что-то коварное, змеиное чувствовалось в ее движениях. Одной своей ногой она обвила ноги Алекса, руками заскользила по его плечам, и ему на мгновение показалось, что ее тело, соприкасаясь с его одеждой, холодно шелестит, как змеиная кожа. – Я знаю, ты не любил никого, и с этой минуты ты мой раб и раб себе.

Эти слова Блудницы магическим образом отняли волю Алекса, и он закрыл глаза, ощущая гибельность удушливых зелий и пластилиновую податливость своего тела чужим, жадным рукам.

Малый, но яркий внутренний свет все еще мерцал в его душе и давал ему силы стоять и осознавать себя.

– Один, только один поцелуй и ты навеки мой, – шептала Блудница, и он почувствовал, как мягкие, но холодные губы Блудницы прикоснулись к его губам.

– Алекс! – знакомый женский голос, тот самый, который он слышал когда-то во время его технического сна, вдруг ясно и требовательно позвал его. – Очнись, Алекс, скинь с себя чары зла, не дай себя погубить. Я люблю тебя! Я люблю тебя с той самой первый минуты твоего появления на свет! – голос лился струйкой из глубины сердца и вскоре, совсем осязаемо, заполнил Алекса светлой волной.

Дышать стало легко и свободно. Он с удовольствием вздохнул полной грудью и уловил слабый, но отвратительный запах тлена.

– Как? Не может быть! Только не это… она любит его! – отвратительным голосом воскликнула Блудница, а Алекс почувствовал, как нечеловеческая сила сдавила его тело, увлекая вниз на ковер. – Ты – мой! – кричала Блудница. – Ты не посмеешь вот так, просто уйти!

Но Алекс чувствовал все новые и новые приливы живительной силы, он отчаянно сопротивлялся и вскоре смог открыть глаза.

– О… нет! – это все, что он мог произнести, к его горлу подкатила тошнота, тело бил озноб. Вместо красавицы его обвивало отвратительное полуистлевшее тело женщины, обладающее нечеловеческой силой и тяжестью.

– Ты видишь меня настоящую?… Знаю, что видишь, а зря. Одна единственная женщина любит тебя, ты не помнишь ее, но ее душа все еще отчаянно борется за тебя! – Блудница откинула голову от плеч Алекса, задев серыми, побитыми тленом волосами его лицо. И Алекс увидел настоящее лицо Блудницы – это было лицо зла, беспощадное, коварное, не привыкшее отступать, а из пустых глазниц на него смотрела все та же непроглядная жуткая мгла. – Зря она борется за тебя, у нее не хватит сил, я ей тебя не отдам! – Истлевшее лицо Блудницы исказила гримаса, похожая на смех.

– Скажи, кто эта женщина? – Выкрикнул Алекс, сопротивляясь изо всех сил, пытаясь сбросить с себя демоницу, но та впилась в него, как клещ и не отпускала.

– Я не знаю, кто она, но у нее с тобой незримая связь. И она молится за тебя и это – самое ужасное, – хрипло простонала Блудница и разомкнула свои объятия.