Александра Ковалевская - Война Моря и Суши (litres) Страница 39

– Пари хоть выиграл? – спросил Борджия, неожиданно отметив у себя тень лёгкой неприязни к юнцу.

– Ещё бы! Он сейчас герой дня и пожинает лавры! – осклабился офицер.

Похоже, разгадка близка. Несколько косвенных, но красноречивых деталей биографии говорило о том, что юный Такеда и есть мальчик Йон, спасшийся с ТОГО судна…

В события, за которыми последовало начало войны между Сушей и Морем, Кассий был посвящён даже лучше, чем ему бы этого хотелось. И предпочёл бы забыть их. На Суше сделать это было проще: всё, что произошло на палубе корабля в тот свежий и ветреный день, для внешних не имело значения…

Оставалось лишь найти и сравнить фото Йона с фотографией Такеды, но, чтобы дать запрос на фото, надо попасть на базу Моря. И покрутить мозгами, как обосновать свой интерес.

Кассию пришла в голову удачная мысль: а ведь можно поступить проще. Бывшая супруга, Зелма Даугава Вилкат, не подозревая, кто заказчик, пишет статьи о жизни в Подводных Колониях для его журнала. Что, если действовать через неё и заказать текст о ребятишках Моря? И распорядиться вложить среди других-прочих и фото погибших на «Касатке» детей? Вряд ли Зелма способна разразиться серьёзной обличающей или политической статьёй. Наверняка у неё, как обычно, получится лёгкая дамская проза, полная сантиментов. Это может прокатить, даже с вложением портретов детей – первых жертв войны, и тогда уже послезавтра фото Йона будет у Кассия на столе. Параллельно надо порыться в прошлом Марии Хосе Агилар, а пока через помощника справиться о её здоровье и готовности к новым концертам. Пора делать деньги. Кассий Борджия несёт нешуточные расходы из-за своего любопытства…

Какой сюрприз ожидает его у Гижермо Браво?

Браво, с лицом, опухшим от ночной пьянки, и с пластырем телесного цвета, нелепо контрастирующим с иссиня-чёрной щетиной подбородка, встретил гостя. Серебряный барон уже вернул себе привычную самоуверенность и вручил гостю пакет, не скрывая, какого рода материалы доверяет Кассию, их значение для хода войны и, соответственно, стоимость в определённых кругах.

В пакет был вложен закодированный электронный носитель подводников, к нему обычный альфа-флеш с перечнем документов, скрытых от прочтения под кодами. Кассий Борджия познакомился с перечнем секретных вложений, и его охватила лихорадка действия. Он торопливо опрокинул в рот бокал неплохого вина. Плохое и даже условно хорошее бырло, оголтело рекламируемое, Кассий не принимал, нюхом чуя подделку. Но вино в баре Гижермо было настоящее. Немного расслабиться сейчас было необходимо: после получения пакета с документами у Борджия даже шерсть на холке стояла дыбом.

Он вытряхнул на стол всё, что лежало в пакете, – несколько принтерных распечаток со столбцами цифр, посоображал, что бы это значило, и решил, что двунадесять цифр – коды, помогающие добраться до закрытой информации. Были фотографии военных и штатских и один бытовой кадр, с непонятной целью оказавшийся среди секретных материалов. Фотография, датированная двумя месяцами ранее, снята явно в каком-то рифе во время Дня Морской Волны: перспективы в кадре не было, словно снимок делали в помещении, и на плечах людей и вокруг них лежала и порхала цветная мишура в виде рыбок и осьминожек…

Хе!

Хе-хе!

Пожалуй, он может точно назвать место: это столичный риф Союз. Борджия даже заёрзал, когда увидел, кто так эффектно запечатлён в жарких объятиях незнакомца с причудливым окрасом локонов и косицей на затылке…

«Оп-ля, дорогуша! Рад за тебя, рад!..»

Он степенно вернул фотографию в конверт, а разъезжавшиеся мысли – к разговору с серебряным бароном.

Тот у стойки собственного бара заливал крепкими коктейлями расставание с опасными секретами.

Но для Кассия риск был пустяком по сравнению с открывавшимися перспективами. Ему с трудом удалось скрыть лихорадочное волнение. Не терпелось познакомиться с содержанием записей и обдумать таинственные пометки на обратной стороне фотографии влюблённой парочки.

Гижермо Браво прав, путешествовать без охраны теперь было бы опрометчиво. И Кассий прямо из резиденции нувориша стал улаживать формальности с отбытием на ближайшую базу Моря. Доверенную ему информацию нужно сохранить во что бы то ни стало, и чем скорее он передаст документы представителю Подводных Колоний, тем лучше.

Его кипучая деятельность не ускользнула от Браво. Серебряный барон понял, что не ошибся: долг Кассию Борджия оплачен достойно, оставалось ждать дивидендов.

Борджия недолго думал, какой повод указать как причину визита на военную базу. Диспетчеру подводников он представился агентом певицы Марии Хосе Агилар и выразил горячее желание лично передать благодарность офицеру, предотвратившему трагедию на сцене.

Ему выписали пропуск.

Парень, толкнувший лист пексила в глубь сцены, оказался магистром. Ничего особенного: магистр Артемий Валевский, эксперт-аналитик Главного Управления Подводных Колоний, стратег, обер-лейтенант – титулов набралось на две строчки визитки.

«Удачнее и быть не могло! Прямо в яблочко!» – ликовал Кассий, предвкушая встречу.

Любой офицер штаба по своему рангу подходящая кандидатура для того, чтобы начать переговоры насчёт секретных материалов. Но чиновник Главного Управления не просто подходящая кандидатура – это ферзь. Хорошее начало!

Он прибыл на базу и, томясь в ожидании визита, зашёл в электронную почту Подводных Колоний. И обнаружил среди обычных рассылок несколько старых писем. Кто-то в рифе Союз ещё пишет Борджия? Оказалось, его давешний подельник, согласившийся носить корректирующий браслет и вполне довольный своим положением, сейчас работал с уведомлениями населению, вспомнил о нём, и время от времени слал письма. Бывшая Кассия – куколка Зелма – разом похоронила троих братьев. Недавно её видели в компании чиновника Главного Управления на грандиозном митинге. Есть даже фото: об этой масштабной акции говорили все газеты и немало трещали по о-кубо. Кассий, собрав весь свой стоицизм, уже ничему не удивляясь, пялился в кадр видеохроники, запечатлевший в толпе бывшую супругу за руку с представителем ГУ, офицером, пропуск к которому лежит в кармане… Ошарашенный агент на всякий случай увеличил масштаб и прочёл на нагрудном бейдже имя служащего: «Артемий Валевский».

«Только очень высокий ньюджишник носит хакама. Он разок-другой заезжал к Зелме и увозил куда-то, я ведь по-прежнему живу по соседству…» – писал подельник, ничуть не смущаясь, что, возможно, будит в своём адресате угасшие воспоминания о бурной любви, потянувшей его приятеля даже на регистрацию отношений. По старым делам он знал, что Кассий не из тех, кого нужно щадить, фильтруя информацию. Наоборот, тот всегда был жаден до самых ничтожных подробностей и умудрялся любую новость поставить себе на службу…

Борджия явился на встречу с Валевским, чувствуя себя, как сказал бы серебряный барон, на шаг впереди.

В голове сложился изощрённый план.

Давно Кассий не испытывал такого щекочущего предвкушения красивого развода на бабки плюс добивание клиента точным попаданием в трепетное сердце.

Он даже покрутил головой, настолько приятны были эти мысли.

Валевский призвал на помощь всё своё самообладание.

Бывший Зелмы, Валентино Кавалли, состряпавший у внешних документы на имя Кассия Борджия, – скользкий тип. Его появление не сулило ничего хорошего, а если не врать себе, было неприятно до зубовного скрежета. Профессор Савельев прав: инстинкты продолжают править плотью.

За Кавалли тянется откровенно мутный след, мутный ещё и потому, что никто толком не может сказать, в чём его грешки. Арт в состоянии узнать, но это не по его ведомству… А грешки есть, и нешуточные. Кавалли приписывают шпионаж на Суше, незаконную торговлю под прикрытием бизнеса в сфере развлечений, издательскую деятельность параллельно с нечистоплотной рекламой, построенной на откатах, – всё, за что ни берётся этот парень, на поверку оказывается с душком. Впрочем, он всегда был таким, потому и вылетел из Колоний без права вернуться. Следующим шагом для невозвращенцев становится лишение гражданства, и тогда даже искусственные острова, а также автономные территории Моря закрыты для них, и ребятам остаётся одна дорога – к внешним, и отнюдь не в университеты…

Невозвращенцы почти всегда, за редким исключением, продолжают ходить по краю. И не брезгуют никаким способом перехватить морских кредиток или «зелёных» – международной валюты Суши.

– Привет! – фамильярно осклабился визитёр, разворачивая кресло местной работы, стоящее напротив стола Валевского.

Чуть щербатые белые зубы придавали гостю несколько плотоядный вид. Агент Марии Хосе Агилар производил впечатление хищника: потяжелевшего (известное дело, продукты Надмирья – в основном низкокачественная несбалансированная дрянь), но подобранного, настороженно осматривающего всё быстрым взором. Самоуверенного хищника.