Виктор Малахов - Конфедерация Страница 4

Успешная девушка, работающая в отделе маркетинга крупной нефтяной компании. Когда произошла «славянская революция», у большинства компаний штаб-квартиры находились в Москве. После долгих переговоров между Крымом и Солнцевым было подписано соглашение о том, что все крупные компании остаются в Москве под протекцией Конфедерации, однако, налоги шли в казну Московии. Для гигантов промышленности это было облегчением – никаких затрат на переезд офисов, никаких издержек. Для Московии тоже существенный плюс – пополнение бюджета. Конфедерация же обладала рычагом давления и часто использовала компании для прикрытия своих агентов.

Олеся поначалу, как и многие, с радостью восприняла события пятилетней давности. Выходила на площади, и не силком, а по собственной воле. Но вскоре все стало меняться. Ограничения свобод, массовые аресты, протесты – все это стало нормой для нового государства Московии. Кто жил в Москве, не привык к такой реальности.

Олеся, закончив ВУЗ, отправилась на работу в нефтяной холдинг, который де-факто управлялся из Крыма. Для большинства жителей города-государства вставал вопрос – либо работаешь на Конфедерацию, либо на Москву. Либо ты с Солнцевым, либо ты с Кониным. Была четкая грань, параллель. Общество было разделено. Пополам.

Устроившись на работу и слушая рассказы коллег, которые либо возвращались из командировок, которые либо были переведены из Конфедерации в Московию, Олеся четко понимала, что у нее, у молодой девушки, отняли многие радости жизни. И прежде всего у нее отняли любимого человека. Андрея.

Они познакомились в университете, поначалу ей не понравился этот высокий и худощавый молодой человек. Революция их связала, революция и развела. Они вместе ходили на площади, вместе защищали идеи Славянского государства, вместе радовались и смеялись.

Когда же режим стал трансформироваться, когда сотни москвичей бросали все свои вещи, чтобы только уехать незамеченными в Конфедерацию, стало понятно, что идеи революции не стали реальностью. Впрочем, как и всегда. Реальность была совершенно иной. Противоположной тем самым идеям.

В один из солнечных дней Андрей встретил Олеся с работы.

– Извини, что пришлось меня ждать. Было совещание, – извинилась на ходу Олеся, приближаясь к своему любимому.

– Ничего страшного. Сегодня отличная погода. Я погрелся на солнце. После простуды это самое то, – тихо сказал Андрей и закурил сигарету.

– Поехали? – спросила Олеся. Но Андрей не ответил.

– Давай пройдемся, погуляем. Мне нужно тебе кое-что сказать, – опять тихо прошептал Андрей.

В глазах Олеси прочиталось удивление. Прогуляться? За это можно было попасть в изолятор. Нельзя показывать, что ты влюблен, счастлив, что тебя переполняет радость. За это могли наказать. Ты был в зоне подозрения.

– Недолго, я тебя не задержу, – убеждал Андрей.

Они пошли вдоль здания.

– Отсюда надо бежать! Думаю, у тебя нет сомнений по этому поводу? – быстро начал Андрей.

– И куда мы убежим? – улыбнулась Олеся.

– Сегодня сюда приезжает мой дядя, он работает в администрации Волгоградской области. На обратном пути мы поедем с ним. Здесь нельзя больше оставаться. По его сведениям, режим будут провоцировать. Чтобы полилась кровь. И его можно было смести.

– Так если его сметут, зачем уезжать? – спросила Олеся.

– Не боишься, что ты можешь стать той самой кровью?

– Андрей, я не хочу играть в эти игры, – резко остановилась и, повысив голос, сказала Олеся, – я устроилась недавно на хорошую работу. Я вижу тех, кто приезжает из Конфедерации. Там – не лучше. Здесь Солнцев пытается наладить порядок, порой жесткими мерами. Но ТАМ… Там царит хаос и неразбериха. Неясно, кто кому подчиняется. Кто входит в состав Конфедерации. И этот референдум, который они хотят провести… Они пойдут по пути Московии.

Такой ответ застал врасплох Андрея. Он верил, что Олеся согласится уехать вместе с ним.

– Поехали со мной!

В ответ только тишина. Олеся смотрела на свои черные туфли и не знала, что ответить.

– Я могу отвести тебя до дома… Если хочешь, конечно, – таков был ее ответ.

Андрей пристально посмотрел в ее глаза, обнял, крепко поцеловал и, развернувшись, пошел прочь по улице. Олеся молча смотрела, как силуэт исчезает в лучах солнца…

И вот сейчас, сидя в тюремной камере, она четко осознавала, как был прав Андрей. Она превратилась в ту кровь, которая прольется для того, чтобы режим был уничтожен. Но вместе с режимом уничтожат и ее.

Глава 5

Волгоград

Лицо Анны Михайловны было бледным, словно прозрачным, за которым можно было увидеть черепные кости. Красные заплаканные глаза выделялись на этом белом полотне лица. Она сидела, оперевшись о стену длинного коридора и смотря в одну точку уже больше получаса. В голове вертелись разные версии того, что же произошло с ее дорогим сыном, с Андреем.

Он не отвечал целый день на ее звонки, на СМС, и, боясь за своего сына, Анна Михайловна решила приехать к нему домой в квартиру. Но там его не застала. А застала только перевернутый дом, вещи, которые валялись на полу, разбитые стекла и ветер, который влетал в окно и хозяйничал в квартире.

Анна Михайловна тут же позвонила своему брату, который работал в администрации области и попросила помощи. Через час он позвонил ей и настойчиво указал идти в полицию. Больше брат ничего не сказал.

И вот уже второй день Анна Михайловна проводила в отделении полиции, где сотрудники искали ее сына. Четкого ответа никто так и не мог дать, что с ним и где он.

– Анна Михайловна, вам уведомление, – открылась дверь, и из кабинета вышел высокий лысый мужчина. Женщина не сразу поняла, что обращаются именно к ней. Она также продолжала смотреть на вымышленную точку на противоположной стене.

– Анна Михайловна, возьмите ваше письмо, – приблизившись к ней, повторил сотрудник полиции. Она подняла голову, взяла бумагу, которую он ей протянул и тихо прошептала: «Спасибо!»

Полицейский быстро скрылся в своем кабинете, оставив Анну Михайловну одну в длинном темном коридоре.

Найдя в сумке футляр от очков, быстро их надев, женщина принялась читать уведомление. С каждым словом ей становилось хуже, и в глазах темнело с каждой запятой.

«Уважаемая Анна Михайловна.

В связи с Вашим обращением о пропаже сына, Лебедева Андрея Яковлевича, была проведена работа по установлению его местонахождения. Вам сообщаем следующее: Лебедев Андрей Яковлевич будет находиться в земстве № 5. Основанием для его перемещения служит общественный договор, принятый на территории Конфедерации по итогам референдума от 12.06.2028 года.

Вы сможете связаться с Вашим сыном, как только он прибудет в место назначения. Также сообщаем, что не имеем права называть точное расположение Земства № 5. Все попытки выяснить местоположение будут пресекаться в соответствии с законом.

Благодарим Вас за рождение сына, который принесет пользу своему государству.

Величие Конфедерации в каждом из нас!»

Последняя строчка превратилась в сплошное черное пятно и Анна Михайловна упала без сознания на холодный пол большого длинного коридора.

***

Синий экспресс быстро летел по рельсам, разрезая ночную темноту яркими фарами. В вагонах не было слышно, как соприкасаются рельсы и колеса, экспресс плавно передвигался в пространстве, словно плавая по воздуху.

В последнем вагоне было невыносимо жарко. Капли пота застывали камешками на лицах пассажиров. Кондиционеры не справлялись с духотой, которая окружила вагон. Его каркас был сделан из тяжелого металла, не пропускавшего воздух. Несколько слоев. Один тяжелее другого.

Этот вагон уже несколько раз присоединяли к разным экспрессам, затем отсоединяли и прикрепляли вновь. Пассажиры уже потеряли счет времени. Окон у этого вагона не было, и какое время суток было там, за каркасом, оставалось судить только по восприятию чувств.

Андрей сидел молча, с поникшей головой. По его подсчетам, они были в пути уже четвертые сутки. И не сказать, что двигались всегда в одном направлении. Главная задача постоянных перестыковок была одной – запутать.

Спрашивать, кто все эти люди, сидящие с ним в вагоне, в наручниках и связанные в ногах, было совершенно глупым. Они такие же, как он. Просто люди, которые хотели найти то, что искать не стоило.

Мужчины и женщины, студенты и пенсионеры, разного возраста и поколения. Все сидели молча. У кого-то на лице читался ужас от происходящего, у кого-то недоумение, кто-то до сих пор не верил, что это все происходит именно с ним. Все молчали… Пока поезд не стал плавно сбавлять скорость. Из разных частей вставали люди в форме, которые ходили по вагону, переговаривались, шептали что-то по рации.

– Вот мы и приехали, господа, – громко сказал один из сопровождающих, – наш путь окончен. Земство № 5 радо будет Вас встретить.

Наступила мгновенная тишина. Андрей сглотнул слюну. «Земство № 5 – авторитаризм. Самый худший выбор, что может быть».