Сергей Шведов - Father you!!! Страница 4

Холодный пот заливал веки Огинского, но он не позволил себе пошевелиться, чтобы достать носовой платок, а сидел каменным изваянием.

* * *

Мадам президентша воспользовалась замешательством оппонента и перешла в наступление:

— Вы, кажется, сторонник патриархального домостроя, полковник? Мир находится в состоянии непрерывных перемен. Институт брака тоже ожидают перемены, он должен измениться и уже изменяется на глазах во всём мире. И этот объективный процесс будет продолжаться, пока брак не исчезнет совсем. Так называемое отцовство — выдумка злонамеренных сексистов и мужских шовинистов. 99 процентов своей истории человечество не знало института отцовства.

Президентша перевела дух и продолжила изрекать свои наставления:

— Новый матриархат положил конец мужскому деспотизму. Мифический господь не сотворил Еву из ребра Адама, а сама матушка–природа из части женщин сотворила мужчин для ускорения эволюции путём разделения полов для более эффективной передачи генетической информации. Если уж на то пошло, то мужской член — всего–навсего гипертрофированный женский клитор.

— Простите, экселленц, мне трудно судить об этом. Я анатомию изучал лишь с целью более эффективного поражения живой силы противника.

— Понять это совсем не сложно. Роль мужчины в современном мире — быть донором спермы и обслуживающим персоналом для женщины. Вы, как мне кажется, несколько иного мнения?

Огинский прикинулся совершенным кретином:

— Я человек военный, у меня не может быть собственного мнения, а только приказы командиров. Но в чём выигрыш новой общественной системы?

— Женский мир несёт доброе начало «инь», справедливость, терпимость и душевный покой для всего человечества. Больше не будет кровопролития и социальной несправедливости, семейных склок и домашнего насилия. Мы рады, что давно сломаны комфортабельные тюрьмы, в которых томились за запорами квартир и частных домов миллиарды несчастных подневольных женщин. И под конец феминистической революции наши борчихи за равноправие полов вытребовали принятия закона, где было черным по белому написано о юридической несостоятельности отцов в силу их принадлежности к мужскому полу.

— Простите, но и матери бывают разные и всякие.

— Мать может быть проституткой, наркоманкой, алкоголичкой, последовательницей какой–нибудь секты душегубов, но это для закона не имеет значения. Она мать — только ей принадлежит ребёнок. Кто такой отец? Пьющий, гуляющий недоумок, не принимающий никакого участия в воспитании своего чада, который рано или поздно бросает свою жену с детьми и не платит алиментов. Что может быть страшней образа брошенной матери как несчастной жертвы мужского вероломства. А ужасный образ отца–совратителя? Мужская педофилия, что может быть страшнее! Дочка постоянно должна дрожать от одной мысли, что ей надо будет делать, если тебя изнасиловал папа.

Огинский с трудом проглотил слюну из–за спазмов в горле:

— Что, отцов больше не будет?

— Мы сохраним небольшую популяцию мужчин в качестве поставщиков генетического материала и для выполнения заданий особой опасности и физической трудности, но будем содержать этих опасных зверей в запертой клетке. И никто не в обиде. По сути, мужчины только выиграли от матриархата. Ведь среднестатистический мужчина это идиот, которому не только ребёнка, но и котёнка нельзя доверить на воспитание. Взамен вашей власти над женщиной вы получили полную свободу.

Под конец своего спича разгорячившаяся президентша победным взглядом окинула Огинского и потрепала его по щеке:

— Я убедила вас, полковник?

— Так точно, ваше высокопревосходительство!

— А–а–а, сидите, не вставайте… Вы не на строевом смотре. Вот вам в знак нашего полного взаимопонимания!

Президентша протянула ему обеими руками уже не бокал, а немалую чашу тошновторной араки и с затаённым ехидством в узких прорезях заплывших жиром глазок в упор глянула на полковника.

— За здравие сибирского люда! — гаркнул полковник и втянул в себя вонючее, мутноватое содержимое до последней капли.

Его спасло от рвоты колечко мочёной черемши, которое поднесла ему мадам президентша.

* * *

— Ну а теперь можно и поразмыслить на трезвую голову, — усмехнулась властительница Нижней Сиберии.

От семидесятиградусной молочной водки у Огинского первое время пол заходил под ногами, но выручил опыт лихих солдатских попоек в молодости. Через пару минут шум в ушах затих, в глазах перестало двоиться.

— Ваша высокопревосходительство, могу ли я теперь воспользоваться вашим благорасположением?

— Вполне, — милостиво кивнула президентша. — Чего вы просите?

— Внеочередного свидания с моими детьми.

— По закону мне дано право миловать даже приговорённых к смерти преступников. Я организую вам встречу, полковник, и даже в порядке исключения разрешу продлить общения с детьми до двух часов, но лишь в том случае, если вы согласитесь на моё предложение.

Огинский изобразил на лице полную покорность.

Президентша грузно поднялась и включила экран с картой.

— Это совершенно секретная информация, — строго предупредила она.

— У меня высшая категория допуска к секретным материалам особой важности, ваше превосходительство.

— Меня предуведомили, полковник… Перед вами военный полигон в живописной котловине у озера Кыс — Холь. Что вам о нём известно?

— Центр специальной подготовки младших командиров для подразделений быстрого реагирования, экселленц, — привстал Огинский, чтобы лучше разглядеть карту.

— Садитесь, полковник. С завтрашнего дня вы — командующий полигоном.

— Я снова в строю? — снова попытался подняться Огинский, но президентша мягко, но властно придавила его плечо мягкой лапищей.

— Не совсем. Официально вы будете числиться в запасе, но кроме пенсии у вас будет удвоенное денежное содержание и полное материальное довольствие на уровне генералитета.

— Служу сибирскому люду!

— Рада слышать слова отважного защитника отечества, идущие от самого сердца! Но вы ещё не ознакомились с вашими функциональными обязанностями, — как–то игриво улыбнулась президентша и даже подщипнула Огинского за подбородок. — Скажите, полковник, как поощряются в вашей системе отличники боевой и политической подготовки?

— В войсках — увольнением на воскресенье, в закрытых спецподразделениях — свиданием с приглашённой девушкой в зоне рекреации на территории части.

— А офицеры?

— Отличившиеся имеют право поселиться на месяц в отдельном номере гостиницы для офицеров с приглянувшейся ему девушкой.

— Вот мы подошли к главному пункту нашего разговора, полковник, — жеманно замялась президентша, ну совсем как юная гимназистка. — Помимо специальной подготовки у личного состава вашего полигона будет совершенно иная, хотя и нельзя сказать, что неведомая военным функция.

— Простите?

— Функция репродукции элиты. Мы против хаотического смешения генов в результате каких–то там неведомых любовных порывов и роковых страстей. Института брака больше нет. Зачем позволять рождаться тысячам каких–то дефективных недоносков от юношей по вызову с сомнительной наследственностью? Пусть лучше от элитного мужчины родится тысяча полноценных детей. А сексуально озабоченные недоноски останутся для ублажения свободных женщин без оставления потомства.

— Ну а как вы в будущем сумеете избежать инцеста, если от каждого отца родится тысяча детей?

— Сразу видно, что вы военный. В наше время у каждой коровы в стойле вывешена её родословная до пятого колена. Мы с вами живём в эпоху полной компьютеризации. Вычислить родственников до третьего колена не составит никакого труда. Рождение ребёнка будет подвергаться государственному лицензированию с предварительной генетической экспертизой. Мы бы… в том числе и я, — стыдливо опустила ресницы президентша, — хотели бы получить от вас не менее тысячи великолепных детей.

— То есть вы предлагаете мне должность элитного жеребца в запертом загоне.

— Жеребец в древнесибирской мифологии — символ мужской силы, красоты и доблести. Так вы согласны?

— У меня нет выбора, ваше превосходительство. Ради права на воспитание моих детей я готов на всё. Надеюсь, мне не придётся обслуживать клиенток на дому?

— Что вы! Полигон у озера Кыс — Холь расположен в курортной зоне с термальными источниками, окружёнными сосновыми борами. Элитные дамы и гламурные девушки с радостью будут приезжать туда сами на отдых зимой и летом. Военные всегда пользовались у женщин неизменным успехом. Все связи будут сугубо конфиденциальными, а сам полигон сохранит статус секретного объекта. Итак, вы даёте своё согласие?

— Так точно! — вытянулся Огинский по стойке смирно.