Михаил Сергеев - «The Coliseum» (Колизей). Часть 1 Страница 41

В последний момент ей показалось, что в глубине зала кто-то шевельнулся.

Шум ударил в уши.

– Он уснул! Он спит, Ваша Светлость! Наконец! Он не может помешать нам! – Лутели подскочила к ней, крича так громко и нетерпеливо, что Лена невольно отпрянула назад.

– Что это с тобой милая? – остановил девицу герцог. – Вроде на кухне не утрудилась?

– Это не я, Ваша Светлость… – глаза девицы забегали, – это говорил тот, странный мужчина, что появился во дворце с обратного хода… Из Колизея… время стоит!

– Ну! – прикрикнул герцог. – Помолчи! – И, смягчившись, добавил: – Принцессе это неинтересно. Мало ли кто и когда нас удивил. Сейчас, к примеру, её очередь, – он указал на гостью, – а завтра… Что завтра откроет миру? – Недобрая улыбка скользнула по лицу.

Легкий шепот, слетев с галерки, накрыл партер.

– Вы можете… наступила минута… – было видно, что хозяин тоже волновался, – стать первой гранд-дамой дворца грёз!

Лена удивленно подняла брови.

– В этом театре восторга, масок и фантазий!.. – сказал герцог и обвел рукой присутствующих. – Титул позволит следовать со мной в главный зал! Я говорил тебе о власти над временем других!.. – снова перейдя на «ты», напомнил он. – Мы рядом! Дай твой браслет… – рука герцога вытянулась вперед.

Девушка не шелохнулась. Она стояла там же, куда отступила под напором Лутели и внимательно, даже с каким-то спокойствием наблюдала за парой.

– Ну же! Решайся! Дальше только вдвоём! Весь мир у наших ног, черт возьми! – словно не понимая причины задержки, воскликнул хозяин.

– Решайтесь! Решайтесь! – загудел партер и ложи.

– Решайтесь! – отдалось на галерке.

Лена по-прежнему не двигалась. Её смутила торопливость Лутели, ее глаза. Она вспомнила недавние слова, которые показались угрозой. Но ничего не случилось. И поэтому девушка стояла, думая, что делать: «Если я отдам его, ничего, в общем-то, не произойдет. Но почему мне неприятно это? Обещания не обманывали меня. Да и сам хозяин хоть и вызывал удивление своим поведением, ни разу не позволил себе грубости. И всё выполнял. Так что же смущает? – И вдруг она догадалась: – Нет, все-таки это бабушкин подарок… нехорошо. – Но и эта мысль гостье не понравилась. В поисках выхода, выбора между предложением и отказом, она с сожалением посмотрела на своего маленького помощника – тот мирно спал. И тогда Лене в голову пришла почти детская, но, как ей показалось, спасительна идея:

– А вы вернете мне браслет?

Вопрос застал врасплох хозяина и его спутницу. Оба переглянулись. Лутели, выкатив от удивления глаза, всплеснула руками:

– Нет, вы поглядите!., чем занята ее головушка!

– А как же! – выкрик герцога заставил девицу замолчать, а Лену вздрогнуть. – Да как же иначе! Я ведь знаю, подарок… – угадывая мысли, зашипел мужчина. – Всё! Всё останется при тебе. Навсегда. Только краешек платья… из ванночки… – он смутился, – тьфу, кому же это будет нужно, кроме тебя… после всего… – спохватившись, что эмоциями только пугает гостью, он протянул к ней руки и ласково добавил: – конечно, он твой, принцесса. Мне нужно только на секунду, буквально на мгновение…

Лутели уже улыбалась, давая понять, что ничего особенного не произошло, будто всё так и должно быть.

«Если это сон, – подумала Лена, – то мне нечего бояться. А если нет… так что же? Они всё равно отберут браслет. Но в последнее ей не очень верилось. Всё, что она видела и пережила, говорило о другом. Да и сделать такое они могли раньше. И потом, никто до сих пор не причинил ей вреда, не обидел. Даже не тронул. А чудесный наряд она получила здесь, как и сказку. Уже получила. Девушка еще раз посмотрела на Лутели, перевела взгляд на герцога и, медленно сняв браслет, протянула его мужчине.

Его Светлость взял украшение дрожащими руками и поднес к самым глазам. Лицо просияло:

– Он мой! Лутели, струна – моя! Я никогда не вспыхну! Буду вечным, как и дворец грёз! Благодарю тебя, моя новая гранд-дама!

Девица уже с ненавистью смотрела на Лену.

– Не за что. У меня их два. Второй мне привезла мама из командировки.

– А первый?! Этот? Первый купили у торговца в черных очках? На море? – насторожился мужчина. – Так… который?

– Не помню, – девушка смутилась.

– Значит, два… не слышал… старик, видать, утаил. Что ж, делать нечего, надо проверить… – и вдруг посерьезнел.

Всё еще рассматривая раковины, он потянул их за один конец. Неосторожное движение – и браслет порвался… Ракушки посыпались, и злоба выступила на лице хозяина.

Лутели тихо ойкнула.

– Здесь… не струна! Резинка! Он на простой резинке! – вскрикнул герцог и бросил остатки на пол. – Это второй! Ты обманула нас! Где, где… первый?!

– Он дома. На бабушкином трюмо, – ничего не понимая, ответила Лена. Она поднимала ракушки. Только сейчас огорчение вместе с обидой подступило к ней: – Зачем вы это сделали?!

– Обман! Обман! – понеслось по рядам.

– Я… случайно… так получилось… – герцог уже взял себя в руки, но голову повернул, чтобы лицо, не поспевая за разумом, не выдало его чувства.

– Так знайте же! Вы очень огорчили меня! – в глазах гостьи стояли слезы. – Я… я… – девушка вдруг вспомнила слова пажа и, отвернувшись, едва владея собой, достала струну. Легкий щелчок погрузил зал в тишину. Увиденное было совершенно не тем… ожидаемым.

Знакомый гул водопада обескуражил Лену, но и обрадовал. «Я снова здесь!» – подумала она и огляделась, выискивая Слепого. Слепой по-прежнему сидел на своем месте с опущенной головой. Его одиночество, как и тогда, нарушалось лишь звуком падающей воды. Вдруг он, будто услышав что-то, распрямился:

– Ты вернулась… захотела в зал удивительных снов? А почему одна?

– Я никуда не хотела… мальчик заснул… Я просто хотела попробовать, что получится…

Лена смущенно стояла перед ним.

– Значит… сама… – не обращая внимания на ответ, сказал Слепой. – Однажды твоя подруга захотела тоже попробовать… но оказалась здесь ты. Не много ли стоит за словом «попробовать»?., у людей?.. – он смотрел мимо нее. – Если время остановлено, каждый щелчок приводит в новый зал. Но нужны ли они тебе? Еще не поздно… ты можешь вернуться.

– Зачем?! Удивительные сны… так приятно…

– В них меняют чужие судьбы… даже свои. А последствия? Способна ли ты принять их?

– Я не совсем понимаю… – неуверенно ответила девушка, но тут же, больше из упрямства, поправилась: – Я попробую…

Магическое название места сыграло роль.

– Ты оставила свой мем… у них… плохо… торопись же!

Тяжелая рука, и без того большая, показалась в этот миг огромной. Она указала в сторону водопада.

– Лукавый Мем хитрей хозяина. И коли нет добра в цели – прокладывает дорогу он.

– Но… там же…

– Ступай.

Лена сделал несколько шагов, оглянулась, затем прошла еще немного к самой стене и тут заметила, как струя падающей воды стала надвигаться, шум усилился, страх вынудил зажмуриться… Тихая печальная музыка растворила обиду, огорчения и брызги. Девушка открыла глаза и улыбнулась. Она была дома.

Знакомые звуки с кухни прекратились, и в комнату вошла мать.

Лена в изумлении зажала рукой рот:

– Мама… как ты постарела…

– Что с тобой дочка? Ты прилегла, я не хотела тебя будить…

Людмила

Проводив Бочкарева, Самсонов тотчас опять уснул. Разбудил его, как ни странно, знакомый шум на кухне. Соображая, кто бы это мог быть, и помня, что друга проводил лично, он всерьез подумал о глюках, столь знакомых некоторым в подобных состояниях. Но тут взгляд уперся в сумочку на кресле. Дыхание перехватило. Людка! Он сразу вспомнил, что вчера по пьяни отдал ей ключ, а квартиру открыл вторым, который был у соседей. Холодный пот на лбу от мысли, что женщина могла придти еще утром, заставил его подскочить и лихорадочно оглядеться.

«Ни черта не убрано, – он пошарил под простынями, перешел на цыпочках к скомканной простыни Бочкарева и встряхнул его. – Уфф… ничего». Самсонов крадучись вернулся на диван. Звуки на кухне затихли.

– Что ты там делаешь? Хоть посудой бы гремела… а то… – мужчина начал щелкать каналы, накинув на лицо беспечность. Правда, удавалось это с трудом. Щелканье перешло в бессмыслицу, когда он понял, что тишина длится больше обычного. Неприятные мысли атаковали снова.

Людмила вошла в комнату и встала напротив, вытирая руки полотенцем.

– Какая-то не такая ты, – Самсонов с тревогой посмотрел на нее, холодея от возможных вариантов ответа.

– Иди, поешь. Печалька у меня… чудо моё.

Моменты, когда кажется, что рай существует не только для праведников, в жизни довольно редки. И Самсонов умел их ценить:

– Как ты можешь удивлять! Так незаметно появиться! Будто по волшебству! Словно фея! – показывая искреннюю радость, тайну которой не открыл бы никому, рассыпался он в любезностях. – Сейчас, сейчас… – поднимаясь и натягивая штаны, тараторил он, – только помоюсь, – и выскочил из комнаты.