Мира Грант - Крайний срок Страница 42

— Кто дал вам право об этом судить? — спросил я тихо.

— Никто. — Келли вздохнула. — Мы сами ни в чем не уверены.

— Ой-ой-ой, — язвительно произнесла доктор Эбби. — Вам еще надо подрасти. А мы пока ищем ответы. Мы бы с радостью получили доступ к вашему лабораторному оборудованию.

— Вы хотите сказать: «Пополняйте ряды сумасшедших ученых», — сердито бросила Келли. Ее чувство вины мгновенно сменилось гневом.

— Я ей — про одно, а она — про другое, — хмыкнула Шеннон.

Аларих вступил в разговор:

— Вы сказали, что доктор Шоджи покинул официальное медицинское сообщество после опытов по перекрестному инфицированию. А как насчет вас? Почему вы не сотрудничаете с ЦКЗ, не пытаетесь одолеть их изнутри?

— Университет имени Саймона Фрейзера, — произнесла доктор Эбби.

Келли вздрогнула, а потому опустилась на стул и закрыла лицо руками. Реакция Алариха была далеко не такой драматичной. Он просто сочувственно кивнул.

— Вот кого вы потеряли.

Шеннон молча посмотрела на мастифа Джо. Мегги гладила его уши, и пес, судя по всему, был на вершине блаженства.

— Да, моего мужа, — тихо произнесла Шеннон. Джозефа Эбби. Он был инженером-программистом. Я тогда еще работала в провинциальном филиале ЦКЗ и хотела найти решение проблемы через «безопасные» каналы. Я следовала протоколу, в моей лаборатории все соответствовало профессиональным стандартам, и я по глупости считала, что все делаю правильно.

Название университета показалось мне знакомым, но я никак не мог вспомнить, где я его уже слышал. А Джорджия безмолвствовала.

— Будьте так добры, просветите меня, — попросил я.

— Джо читал лекции по инженерному программированию. В администрации считали, что студентам полезны встречи с человеком, обладающим «реальным практическим опытом». Я полагала, что отчасти лекции Джо напоминают ребятам о том, что за пределами кампуса существует реальный мир. — Доктор Эбби внимательно посмотрела на меня. — Университет имени Саймона Фрейзера был закрытым учебным заведением. Ни один человек не покидал его стены в течение семестра. Ты приезжал чистым, оставался чистым и уезжал в том же безупречном состоянии. Практически единственный риск инфекции исходил от приходящих преподавателей и обслуги, но их постоянно обследовали. Джо часто рассказывал мне, что, прочитав лекцию, он на стул сесть не в состоянии.

Она оборвала речь на полуслове.

— Произошла вспышка инфекции, — догадался Аларих. — Почти все записи с камер наблюдения охраны уничтожили, но, судя по уцелевшим кадрам, все началось в спортивном зале. Наверное, кто-то перетренировался и получил инфаркт. Мы никогда не узнаем.

— О, черт, — выругался я.

— Точно, — согласилась доктор Эбби.

Вспышка инфекции — это всегда ужасно, а уж в кампусе закрытого учебного заведения и подавно. Здоровые люди оказываются в замкнутом пространстве вместе с зараженными. Остается лишь ждать, пока хоть кто-нибудь не придет и не выпустит их наружу. Последующая дезинфекция обычно занимает недели, если не месяцы. После вспышки такую организацию, конечно, закрывают на несколько лет — в ожидании, пока уровень опасности не спадет окончательно.

— И какова была масса тел заболевших студентов?

— Около одиннадцати тысяч фунтов, — ответила Шеннон. — Университет был намного крупнее, поскольку тогда он еще принимал студентов из других штатов. Прибавьте также три сотни фунтов преподавателей и обслуги.

— Скольким удалось спастись? — спросила Мегги.

— Никому, — прошептала Келли.

— Никому, — эхом отозвалась доктор Эбби. — Понимаете… вспышка началась неподалеку от забора кампуса. А университет находится на возвышенности, и добраться до кампуса можно было только по главной дороге. Неважно, кто дежурил в тот день — гений или простой служащий. Он решил, что попытка эвакуации будет слишком опасна, а инфекция, того и гляди, вырвется наружу. Поэтому весь гнев господень обрушился на маленький кампус.

— Я помню, — проговорила Бекс с затаенным ужасом. — Мы этот эпизод проходили в курсе обучения. Действительно, почти все записи с камер наблюдения исчезли — даже те, которые должны были напрямую транслироваться в базы данных министерства здравоохранения Канады и в ЦКЗ.

— За исключением обрывков, которые появились на частных серверах, — заметил Аларих. — Я видел кое-что. Явная вспышка, но выглядит не так…

— Не так плохо, — закончила фразу доктор Эбби. Она, похоже, сумела немного совладать с собой. Она с вызовом обвела взглядом нашу компанию и продолжила: — В принципе ситуацию можно было урегулировать с помощью группы спасателей и общего карантина. Но не приказом бомбить участок территории Канады. В том университете находился мой муж. Он звонил мне за пятнадцать минут до выпуска новостей. Джозеф смеялся. Он сказал, что возле стадиона произошла «заварушка», и он успеет вернуться домой к ужину. Попросил меня приготовить пакет со льдом, чтобы свести синяки, которые у него остались от множества проб крови. Ситуация казалась абсолютно нормальной. А ведь он разговаривал со мной уже после вспышки. Но остальные решили, что в университете наступил конец света.

— И вы ударились в бега? — спросил я.

— Вы теперь так это называете? — Доктор Эбби покачала головой. — Я немедленно подала заявление об уходе. Мне отказали. Трижды. Говорили, что я — «особо ценный сотрудник» и они просто предоставят мне отпуск. Пусть я приду в себя после перенесенной травмы и приведу дела в порядок. И я решилась. Я уложила вещи, опустошила свою лабораторию и уехала, оставив начальство в счастливом неведении.

— Вы все бросили, — пробормотала Келли.

— А вы и не начинали, — парировала Шеннон. — И не смотрите на меня так, малышка Барби, мисс Всезнайка с великими моральными идеалами, которые могут в любой миг улетучиться. Мой муж погиб, поскольку бомба оказалась дешевле отряда зачистки. Вот вам простая правда. Джо умер, потому что кое-кому не захотелось платить по счетам. А его сестра, — доктор Эбби указала на меня пальцем, — погибла из-за того, что вы не пожелали изучать локализованные вирусные поражения. Но это — гораздо важнее, чем другие исследования. Неужели мы не хотим побороть вирус? В таком случае, мы не выживем — ни как вид, ни как общество. Вы считаете себя правой. Возможно, так и есть. Но когда вы все скрываете, то, как, черт побери, остальные могут о чем-то узнать?

Келли медленно и глубоко вдохнула, постаралась успокоиться, а потом произнесла:

— Я не была бы здесь, если бы по-прежнему хотела играть по их правилам.

— И снова — чушь собачья. — Шеннон соскользнула с письменного стола и быстро шагнула вперед. — Вы эти правила не создаете, но вы их защищаете. Пора вам хорошенько подумать и остановиться. Ведь вы покинули государственную структуру и даже оказались в моей биолаборатории. Вам не позволят вернуться в ЦКЗ. Дешевле сбросить бомбу, чем оказать медицинскую помощь, помните? — Она наклонилась так, что ее лицо оказалось напротив лица Келли, и вдруг тихо вымолвила: — Раньше я была такой же, как вы. А потом та самая организация, в которую вы до сих пор истово верите, разрушила мою жизнь. И я стала другой. Скоро ваша очередь. Советую вам поумнеть в самое ближайшее время.

Келли молча уставилась на нее. Мы, не решаясь что-либо сказать, последовали примеру Конноли. Доктор Эбби резко развернулась и пошла прочь по узкому проходу. Джо поднялся и затрусил за хозяйкой, чуть не сбив с ног Мегги.

Внезапно раздался громкий голос доктора Эбби:

— Я хочу, чтобы вы покинули мою лабораторию через десять минут!

И она исчезла.

— А мне она понравилась, — пробормотал я.

И мне тоже, — подхватила Джорджия.

Бекс нетерпеливо потопталась на месте.

— Ну? — спросила она. — И что мы, черт возьми, будем делать?

— Все просто, — произнес я, улыбнувшись. — Имеется заговор. Давайте раскроем его и поглядим, что скрыто в этой коробочке.

Когда весна сгорит дотла —Кроваво-ржавым будет прах.И лягут пепел и зола —Заразу не убить в костях.За что держаться нам тогда?(О чем тогда мне говорить?)Как тайную мольбу моюК Марии Деве обратить?Но я сумею устоять,Пусть Рай и Ад меня зовут.Я — Пробуждения дитя.Мир мне — тюрьма, мир мне — приют.

Официально заявляю, что я по горло сыта кемпингом. Мне надоело есть рыбу день-деньской и наблюдать, как парни ходят вокруг, почесываются и притворяются, будто мы «отдыхаем на природе». На самом деле рядом припаркован наш микроавтобус, оборудованный покруче многих трейлеров. Мне наскучило стрелять по оленям-зомби, пересекающим нашу границу безопасности. Ну, ладно. Если честно, это занятие меня не утомило. Наоборот, охота на зомби — это захватывающе и круто. Ты уж извини, Бэмби.