Юрий Леляков - Великая тайна Фархелема Страница 43

— И что ты предлагаешь? — с тревогой спросила Фиар. — И готовы ли мы к чему-то подобному?

— Пока просто думаю: насколько человек может быть заинтересован в стабильности общества, которое разрушает его жизнь из-за чужих проблем и трудностей? Тем более, стабильность и так серьёзно поколеблена, и те же чиновники и офицеры не считаются ни с чьими правами…

— Но мы даже не знаем, что за тайна, — напомнил Герм. — А такое — это уже крупная политическая акция. Пришлось бы формулировать: кто что требует, от чьего имени…

— Чтобы не получилось как в 81-м году, — Джантар сам удивился своему странному спокойствию при этих словах.

— И правда, — согласился Минакри. — Что на меня нашло… Хотя как дальняя, стратегическая цель — почему бы нет? Появится шанс использовать эту тайну таким образом — нельзя упускать…

— Подожди, а внизу не услышат, о чём мы говорим? — Ратона подошёл к двери и прислушался.

— Нет, там все далеко, — ответил Талир. — И заняты чем-то своим. Но мы увлеклись, обсуждая такие вопросы…

«И сами не удивляемся, что приходит на ум, — подумал Джантар. — Ведь до чего дожили, что получили взамен обещанного будущего… И неужели… опять в преддверии чего-то такого же, как тогда?..»

— Но как тут можно использовать эту тайну? — переспросил Донот. — Добыть секретную информацию, а потом предъявить властям: смотрите, что мы можем — и лучше не будьте нам врагами, не толкайте на акты отчаяния? Но они сами дают понять: ни умные, ни энергичные — им больше не нужны! И даже просто психологически свободные — чем их особо и отталкивает наша культура, образ мышления! И тут бы сперва понять, почему так, а уж потом действовать…

— Тоже верно, — уже спокойнее согласился Минакри. — Давайте пока — о ближайших целях…

— И на чём остановились… — стал припоминать Ратона. — Ах, да… Но хорошая ли идея — насчёт фильма?.. Что мы узнали бы, даже получив те фрагменты? В них ведь тоже — никаких точных данных, а отдельные случайные кадры мало что скажут. И сама возможность принять их на обычный терминал — очень сомнительна…

— Да, похоже, идея не так хороша, как казалось вначале, — согласился Итагаро. — Я сейчас подумал: вдруг это не просто секретная, а сверхсекретная информация? Которая не может случайно попасть в компьютерную сеть — потому что хранится, например, в особом сейфе, к которому у кого-то есть ключ, но даже чтобы подойти к сейфу, нужен ещё ключ, а к тому — ещё?.. Как, по слухам, в недрах спецслужб хранятся сейфы с какими-то секретами времён войны — и туда имеет доступ не всякий министр? Тогда — вовсе безнадёжно… Но, с другой стороны — может ли храниться так то, что шло в открытом показе…

— И что эти фрагменты нам дадут? — снова спросил Талир. — Что там есть горные ледники — и на этом всё?

— Нет, я не к тому… Просто пытаюсь что-то вспомнить, — ответил Итагаро. — И чувствую: крутится совсем рядом! Но не могу сообразить, что…

— Так… фрагменты, которые шли открыто — кто-то мог скопировать! — сообразил Талир. — Просто у себя дома, с экрана, записать на кассету!

— Нет, не то. Что-то другое, — чуть помедлив, ответил Итагаро. — Может быть, потом вспомню…

— Записать на кассету… — повторила Фиар. — А правда: неужели никто из тех, кому это было гораздо проще, чем нам сейчас — не пытался заполучить какие-то копии, что-то утаить для себя? Тем более — когда эта информация ещё не была секретной, и особо не охранялась? И теперь копии лежат не в секретном архиве, а просто у кого-то дома! И их можно запросто взять, просмотреть, не нарушив никакого закона!

— Верно!.. И тем более: неужели тот, кто нелегально владеет такой информацией, ни разу не пытался открыть её ещё кому-то? — согласился Итагаро. — Или что-то распространить, опубликовать? Но опять не то. Должно быть ещё что-то… Я же ни с кем из хранителей секретной информации на дому — точно не знаком…

— Наверно, что-то связанное именно с проникновением в секретные сети? Нет, я не предлагаю такого, — тут же уточнила Фиар, — только хочу помочь вспомнить…

— Тоже не то. Хотя думаю, я и это мог бы — не касаясь клавиш, и значит, без формального правонарушения. Но вопрос — в возможной ответственности кого-то другого. Всякий терминал за кем-то числится, установлен дома или на рабочем месте… И вдруг на него поступает секретная информация — для чего, по идее, должен быть назван пароль, а это случайным сбоем не объяснишь. И пусть даже к терминалу могли иметь доступ посторонние — всё равно он за кем-то числится, за него кто-то отвечает. Да ещё проблема — сами пароли для продвижения по секретным сетям дальше. Я же говорю, всё так устроено: на каждом шагу — давай новый пароль…

— Но и я могу снять нужный пароль с чьего-то мозга, — ответил Талир. — Знать бы, с чьего именно… Правда, тоже риск: вдруг окажется человек, сам опытный в таких делах, почувствует прикосновение — что тогда?

— Тогда уж вернее — просто дешифровальные программы для взлома кодов и паролей, — продолжал Итагаро. — Но тут связаться — сами понимаете… Это само по себе тайны профессиональных взломщиков кодов, и тех, кто по роду службы борется с ними: шпионами, мошенниками… И снова — не то, что хочу вспомнить. А то… как раз связано с видеозаписью, движущимся изображением — а не статичной компьютерной графикой… Подождите… Вот оно! — воскликнул Итагаро. — Какой-то вход в сеть, с которого кто-то делал запись на обычную кассету, подключая видеомагнитофон… Но где я это слышал… Подождите, сейчас вспомню… Точно: когда уже здесь оформлялся в эту школу — случайно услышал разговор учеников лоруанского потока! О какой-то заброшенной, всеми забытой линии, которая даже не охраняется — но ко входу можно подключиться, и записать целый фильм… Так и говорили: фильм! А сам вход — в каком-то подземелье, или заброшенном старом парке… Я тогда не обратил внимания, думал, просто слухи… Согласитесь, трудно поверить в такое на самом деле. Хотя говорили так, будто сами что-то оттуда записывали…

И снова, как во вчерашнем разговоре — что-то новое, внезапное, будто покатилось по комнате, передаваясь им всем, от одного к другому. Странное, труднопередаваемое в словах, волнующееся возбуждение….

— А… это случайно не Саратилу Гилима? — переспросил Талир. — Ну, один из тех, чей разговор ты слышал?

— Точно! — громко воскликнул Итагаро. (Джантар снова забеспокоился, как бы не услышали внизу.) Хотя уж этот записывал точно не то, что нужно нам. Но вообще речь шла не только об игровых фильмах: говорили, есть и документальные… Знаете — эти, с «особыми» взглядами на войну, на нашу историю: «лжепророчество» Фаалокра, ошибки командования, расстрелы своих, тюрьма, которую партизаны отбили у одних врагов — а потом арестанты перешли на сторону других… И я сейчас подумал: а вдруг…

— Но кто это — Саратилу Гилима? — спросил Джантар. — И откуда вы его знаете?

— Да как раз «простой человек», он же «нормальный ребёнок», — ответил Итагаро. — С соответствующими интересами. Вот и представь, о записи чего в основном шла речь. А знаем его случайно — просто числимся в той же школе.

— И находят же то, что интересно им, — добавил Лартаяу. — По нецензурным ключевым словам, что ли… Но всё равно поверить трудно. И не странно ли надеяться получить оттуда же материалы экспедиции… И где хоть это расположено?

— Заброшенное подземелье, старый парк… Действительно: где может быть, и что это такое… Не до конца демонтированный объект с неубранной линией связи, которая выходит на особое секретное фильмохранилище, как бы для «избранных», что ли… Бывшее убежище для военных чинов? — сообразил Итагаро. — А у них, сами понимаете, интересы… Но может быть — и просто нелегальный выход в архив какой-то студии. А где расположен… Есть у меня уже мысль: насчёт старого парка в пригороде, в районе военных заводов. Правда, и сомнения — учитывая, что записывали они, и что нужно нам. Но мы не можем пренебречь и такой возможностью. Тем более, не помню же, чтобы речь шла о взломе кодов, проникновении в секретную сеть, вообще о чём-то незаконном и опасном. Наоборот, делается запросто, без особого трудна…

— Теперь следующий шаг: узнать, где это находится, и как они это делают, — с дрожью в голосе от возбуждения ответил Лартаяу.

— А я, что ли, не могу снять информацию с его мозга? — снова повторил Талир. — Внушить сомнение, хорошо ли он сам помнит, как это делается — и начнёт вспоминать!..

— Я понимаю, но где и как ты его встретишь? Ещё и чтобы самому не привлечь внимание…

— Как где? У нас завтра последняя проверочная годовая работа! А у них, на лоруанском потоке — ещё обычные занятия. В школе и встретим!

— Но мы приходим после их «обычных занятий», — напомнил Лартаяу. — Встретить его можем только случайно. Всё же и устроено, чтобы с обычными школьниками почти не виделись. А специально искать его — точно будет подозрительно. Но и то правда: не в школе, так где? Не стоять же у двери его дома или квартиры ночью, когда будет ложиться спать! Да я и не знаю, где он живёт, откуда ходит в нашу школу…