Александр Бачило - День гнева (сборник) Страница 43

Почтенный старец, получив тахионное послание от Чи Моглу, не только добился полной реабилитации, но даже сумел получить от Императора поручение возглавить столь ответственную экспедицию. Сейчас же, когда планета пятипалых уродов была под боком, Шнот демонстрировал, что пребывает далеко-далеко отсюда. Где-нибудь поблизости из Императорского дворца, а не на орбите чужой планеты в чужой галактике. Все четыре верхних лапы скрещены на обширном брюхе, третий ложный глаз затянут мутной пленкой, а безгубая щель ротового отверстия заунывно гундосит усыпляющий лейтмотив боевого устава экспедиционного корпуса:

“…надлежит разомкнуть цепь и пропустить боевые колесницы сквозь позиции, где они станут легкой добычей доблестных лучников-истребителей. Ежели колесницы паче чаяния сделают поворот “все вдруг”, цепь размыкать не след. Держась за спиной супротивника, следует вырваться на оперативный простор и ликвидировать дальнейшие атаки в зародыше.

Параграф Т, пункт 5…”.

Ложный глаз внезапно открылся и вперился в окружающих. Те безотчетно вздрогнули. На их мордах задергалась морщинистая кожа. Может быть, они вспомнили о незавидной участи бывшего командира Одиннадцатой Стаи, окончившего карьеру в корабельном утилизаторе?

Опоздавший едва заметно вздохнул и отвел взгляд в сторону. “Конечно, ложный глаз и абмирала — ложный. Вряд ли он им видит, а вот вмонтировать в него какой-нибудь датчик — пара пустяков для бравых флагманских медиков из Службы Здорового Духа и Тела. Реагировать такой датчик может на что угодно: начиная с наличия пронесенных контрабандой на корабль игральных моллюсков и кончая непатриотическим отношением к особе самого Главнокомандующего…” Спасибо отцу — предупредил, когда виделись в последний раз:

“— Хитер и ревнив старина Шнот, но и мы, небось, давным-давно из садка! Стерегись его ложного глаза! По флоту ходят упорные слухи, не глаз это вовсе, сынок! Главное, делай вид, что супругу Главнокомандующего напрочь забыл, будто и не было в твоей жизни увлечения Бевзией! Если же невзначай подумаешь о ней, ставь мысле-блокаду — наш садковый секрет. Помнишь, надеюсь, мои уроки? Многих наших родичей спас этот секрет. Да поможет тебе великий Ящер-Прародитель!”.

— Командир Четвертой Стаи Керк О!

— Здесь! — с готовностью отозвался опоздавший четвертьабмирал. Мыслеблокада сработала автоматически. Никаких мыслей, кроме положенных по уставу, в голове не осталось.

— Почему прибыли с опозданием?

Блокада продолжала творить чудеса. Спасительная ложь сама собой навернулась на язык:

— Виноват, Полный абмирал! Седьмой Порядок вверенной мне Стаи собственноручно запросил проверку на предмет выяснений несоответствия. Я произвел оную в присутствии Порядочного. По штатному расписанию порядочной утвари отсутствовали две протыкальные спицы. Проведенное на месте дознание выявило негодяя, повинного в содеянном. Стайер 948 сознался и получил тройной наряд после экзекуции.

— Какого характера экзекуция? — заинтересовался абмирал, и четвертьабмиралы облегченно вздохнули: буря не разразится…

— Локальная протравка памяти! — отчеканил четвертьабмирал. На этот раз он сказал правду. Правду, не всю. В действительности же вышеупомянутый стайер был подвергнут наказанию вовсе не за пропажу спиц. Стайеры частенько таскали их из арсенала, дабы нанизывать на них ворованное с камбуза твердое довольствие. Керк О на подобные нарушения смотрел, как говорится, сквозь перепонку. Он понимал, что подхарчиться в походе — не велико прегрешение. Стайеру 948 стерли память по иной причине. Незачем ему было помнить, что утром он встретил своего командира у каюты Бевзии, супруги Главнокомандующего Шнота…

— Наказание соответствует! — значительно произнес Полный абмирал. — Хвалю!

Он грузно поднялся со стула. Прошаркал мимо почтительно расступившихся четвертьабмиралов к корабельному сейфу. Набрал секретный код, заслоняя от подчиненных цифровую комбинацию согбенной, но все еще могучей спиной. Его можно было понять — в бронированном брюхе кроме финансового запаса эскадры и плана стратегической кампании хранились мемуары абмила. Кроме того, в сейфе находился еще один предмет, момент извлечения которого на свет божий наконец наступил.

— Глядите внимательно, други мои! — поглаживая пластинку, Шнот повернулся к присутствующим. — Перед вами моя путеводная звезда! Это она привела нас сюда! Да, да, не удивляйтесь. Эту стальную пластинку нашли внутри беспилотного устройства в открытом пространстве. Устройство это было изготовлено не в Империи. По степени сохранности бортовой брони лучшие эрозионные эксперты определили, что чужой корабль запущен сравнительно недавно и, стало быть, у его хозяев нет достаточно развитой космической индустрии. Само беспилотное устройство не выдерживает никакой критики — подобные примитивы Империя производила на заре своей технологии, когда мы ничего не знали про гравитационные ветры. Тысячу, а то и полторы тысячи лет назад…

Кто-то из четвертьабмиралов присвистнул.

— Правда, есть одна странность, — не обращая внимания на сие нарушение порядка, продолжал Шнот, — непонятным образом за сравнительно короткий срок своего пребывания в пространстве это примитивное устройство покрыло колоссальное расстояние… Хозяева зонда, а именно таковым было предназначение устройства, позаботились, чтобы наши корабли не заплутали по дороге к их дому. И мы пришли в гости, дабы выполнить священный долг перед Империей и перед не знакомой нам пока расой пятипалых. Путь был труден. Много невзгод испытала Эскадра. Взять хотя бы водяной голод на корвете под кодовым наименованием “Гамма-составляющая компонента”, потерю вспомогательного шлюпа, не имеющего кодового наименования, в пылевом скоплении УЦ-ж IС (терминология времен династии Стохватов), не говоря уже о вопиющем случае с моими любимыми гренками в мазуте!

Полный абмирал обвел присутствующих подозрительным взглядом, но все держались молодцом, не дрогнули ни одним лицевым мускулом.

— Несмотря на отдельные трудности, — голос Главнокомандующего поднялся до фальцета, — мы все-таки достигли цели — внизу под нами чудесная планета, на три четверти покрытая океаном. Каждому найдется место для просторного садка, в котором скоро начнут резвиться юркие головастики — все благодаря маленькой, но такой ценной пластинке! Она вела мои корабли сквозь межзвездную непогоду: свирепые световые бури, раздирающие в клочья паруса, кошмарные трясины нейтронных болот, смертоносные объятия коллапсаров… Но если бы дело заключалось только в природных явлениях! А бездеятельность пресловутой административной Группы по Предотвращению? Я понимаю, что она была направлена в Эскадру личным распоряжением Императора из благих побуждений. Я и мысли не допускаю, что она вставляла нам палки в колеса с его ведома, Ящер упаси! Но гренки в мазуте, вычеркнутое из меню в нарушение флагманского устава, — несомненно дело лап административной Группы, что бы мне ни доказывал уважаемый начальник Службы Уха и Нюха! Жаль, конечно, что Группа в полном составе погибла на шлюпе, не имеющем кодового наименования… Их подвиг сохранится навечно! Во всяком случае, это прискорбное происшествие будет должным образом отражено в моих мемуарах… А сегодняшний возмутительный случай исчезновения пары протыкальных спиц в Четвертой Стае, командир Керк О! Может быть, на этих спицах злоумышленники хотят приготовить мои любимые гренки в мазуте? Подобное деяние пахнет уже Изменой!!!

Четвертьабмиралы переглянулись. Уж если Главнокомандующий заклинился на гренках в мазуте — кому-то не поздоровится! Несчастный командир Одиннадцатой имел неосторожность усомниться в их замечательных вкусовых качествах. Вслух. Все помнят, чем это кончилось…

Тем временем со стариной Шнотом творилось что-то невообразимое. По его и без того хищной морде забегали омерзительные гримасы. Глазки налились бдительностью. Все шесть конечностей мелко подрагивали. Полный абмирал впадал в священное беснование — непременный атрибут Искоренения Измены перед высадкой!

К удивлению подчиненных, Шнот бесновался сравнительно недолго, от силы час, и когда завершил беснование, довольно спокойным голосом возвестил:

— Приказываю применить локальную протравку памяти к каждому двенадцатому стайеру, включая младший офицерский состав! Подобная превентивная мера искоренит возможные пацифистские настроения и воодушевит десант!

— Осмелюсь доложить, Полный абмирал! — всунулся старенький командир Второй Стаи по кличке Воин-Малютка. Он страдал от застарелых ран, жить ему оставалось всего ничего, оттого он никого не боялся и имел собственную точку зрения на все, даже на пропускную способность корабельного утилизатора! — Мы такое уже проделывали три месяца назад!