Андрей Одинцов - Хранитель Вселенной, или Негуманоиды Страница 45

Накопительство тайн Вор– Ручо докладывало:

– Если мы сейчас не уничтожим Объект, то, постоянно воплощаясь, он будет мешать нам реализовывать планы. Звёзды же утверждают, что наше существование под угрозой, так же как и наша техническая цивилизация.

Глобальное Президенто отреагировало вполне прогнозируемо:

Спецслужбы изначально были задуманы как особый элемент государственного механизма, вступающий в действие в нештатных ситуациях, то есть как своего рода лазерный скальпель в руках опытнейшего хирурга. При этом всё было засекречено в государственных интересах – интересах государственной, или национальной, безопасности. И ничего не надо объяснять так называемой общественности. Подобный инструмент вступает в действие лишь тогда, когда другими, «терапевтическими» средствами решить проблему невозможно или это будет заметно для общества.

– Садимся на хвост новому Объекту, – мрачно сказал Старший разведчик наружного наблюдения. В отделе его величали «волкодавом политического сыска» или кратко – «волкодавом». В прошлом он был неплохим опером. Работал по пятой линии борьбы с идеологической диверсией, и, видимо, хорошо работал, потому что высокопоставленные фигуранты почти добились его увольнения из органов. Но благодаря друзьям он оказался в наружном наблюдении.

– А почему так невесело? – спросил его напарник, которого в отделе ласково звали «молодой-необстреляный». В «наружное наблюдение» парень пришёл всего полгода назад.

– Да терпеть не могу странности, – заводя мотор, ответил Старший.

– Шеф дал нам этот Объект как лучшей бригаде и наказал быть осторожными. При этом шеф, проявляя несвойственную ему нервозность, всё время странно озирался, бегал по кабинету и хватался за телефонную трубку.

– Послушай, а ведь наш подопечный, действительно, какой-то странный, – проговорил «молодой-необстреля-ный», глядя на монитор.

– Он всё время в движении. Как заводной перемещается по городу. Кстати, а ты когда-нибудь видел его за едой? Даже в эту жару он ни разу не взял в рот ни воды, ни мороженого.

– Главное – объект спокойный и ведёт себя корректно – не слишком отрывается, не переодевается, как бы даже даёт себя вести. Помнишь, в прошлом году мы вели второго секретаря британского посольства? Так тот всё время уходил как угорь. И все были постоянно на нервах. Нашим пришлось его даже прижать в тихом углу и объяснить, как надо себя вести… Вроде понял. Стал чуть потише… Но это всё же большой риск… и может быть международный скандал. А кому хочется нарываться на неприятности…

«Молодой-необстреляный» достал бутылочку простой воды и начал пить.

– Вон, в сумке – глотни коньяка, – покровительственно произнёс «волкодав». – Но помни, что настоящий чекист не должен быть пьян, хотя может изменять взгляд на вещи…

– Товарищ майор, спиртное нынче не в моде, – отчеканил «молодой», оторвавшись от бутылочки с водой, – нынче все хотят стать трезвенниками и вегетарианцами – здоровый образ жизни называется…

Мудроглав воскликнул: Помните! Ни у одного человека нет выбора: каждый должен быть человеком!

Встречи с Председателем КГБ

Инициатива встречи исходила от Председателя КГБ. В специальном «подъезде Председателя» Владемира встретил Генерал-майор, который руководил аппаратом Председателя. Поднявшись в лифте, они вошли в огромный «предбанник». Генерал-майор буднично скомандовал: «Товарищи офицеры!» Дежурный и два охранника мгновенно вытянулись «в струнку». После этого Генерал-майор доложил по телефону: «Гость прибыл» и проводил Владемира к дверям кабинета. Подчёркнутая вежливость и предупредительность Генерала всё же не могли скрыть его злобных мыслей: «Как этот молокосос пролез к шефу помимо меня!?»…

…Просторный кабинет. Несколько «битком набитых» книжных шкафов. Диван и два кресла с журнальным столиком. Склонившаяся над ними пальма…

Поражал своими размерами письменный стол с толстенной столешницей. Некоторое удивление посетителя вызвала бронзовая статуэтка воина, который в небрежной позе восседал на спине тигра. Да, это, несомненно, был небесный правитель Ли. Согласно буддийской мифологии, воплощая одну из ипостасей Будды, Ли оказывал помощь в сложных и кризисных ситуациях. Видимо, Андропов, несмотря на своё высокое положение в иерархии не только советского, но и могущественнейшего тайного общества, был не чужд мотивам буддийской, а возможно, и даосской философии. Что ж, отрадно…

Руководитель всесильного ведомства выглядел озабоченным и даже расстроенным.

– Да, ситуация в стране чрезвычайно сложная. Повсеместное падение дисциплины, разгул пьянства, распространение коррупции. И на этом фоне интриги в ЦК и Политбюро. Особенно беспокоит нарастающее соперничество между иудейской и славянской группировками, а предпринимаемые усилия по «замирению» сторон нужного эффекта не дают…

Андропов замолчал, как будто спохватившись, не слишком ли он откровенен с этим молодым человеком.

– Что нам делать со страной? – этот вопрос Андропова прозвучал риторически, но было видно, что именно он мучил Председателя КГБ уже многие годы. – Как вы знаете, в 60-е годы и начале 70-х наша страна переживала подъём. Строились заводы, фабрики, электростанции, развивалась социальная сфера, новое жильё, школы и детские сады, повышали зарплаты, на прилавках магазинов было почти изобилие, и большая часть населения была всё ещё вдохновлена перспективой строительства коммунизма.

И тут… в 1975 году у главы государства случился инфаркт. Его работоспособность резко снизилась. И не стало сил поддерживать реформы. Более того, реформы уже вызывали раздражение… С этого времени страна вошла в период застоя. Экономика перестала развиваться, начал нарастать дефицит товаров, зато стала бурно развиваться теневая экономика. Некоторые эксперты утверждают, что по своим объёмам она уже достигла 40 % ВВП страны. А теневая экономика невозможна без взяточничества, хищений государственной собственности и иных злоупотреблений…

Вошёл дежурный, поставил на приставной столик поднос с чаем. Разлив напиток по чашкам, дежурный застыл, с откровенным подобострастием глядя на шефа.

– Спасибо, вы свободны, – будничным тоном сказал Андропов. Когда дежурный удалился, он продолжил:

– Так на чём мы остановились? Да… приписки приобрели поистине массовый характер. На уровне руководства отдельных республик фальсифицируются документы официальной статистики. И преступникам покровительствует… кто бы вы думали? – Член Политбюро. По имеющимся данным до половины хлопка, выращиваемого в этой республике, – фикция, поэтому там назревает многомиллиардное «хлопковое» дело. Надо возбуждать уголовные дела против большой компании узбекских партийных функционеров, включая первого секретаря компартии Узбекистана, секретарей Центрального Комитета КПУз, обкомов, горкомов, райкомов, в том числе министров, а они у нас считаются неприкосновенными… Ситуацию осложняет круговая порука под видом партийной дисциплины…

– На самом деле «узбекское» дело – только часть «московского», – осторожно сказал Владемир.

– Да, мы это понимаем, – Председатель КГБ посуровел, – но пока у нас недостаточно силёнок для того, чтобы реализовать имеющиеся материалы и для торжества справедливости привлечь виновных к ответственности, независимо от постов, которые они занимают.

Последние слова были сказаны веско и как бы чеканно.

– Ждать осталось недолго. Скоро у вас будет такая возможность, – главное Председатель КГБ уже сказал, поэтому Владемир почувствовал, что его предсказание не будет вмешательством в чужую Судьбу, более того, в контексте разговора он вполне уместно поддержит руководителя, искренне озабоченного судьбой страны и укрепит его в решении навести порядок в огромной стране. Он поймал быстрый взгляд Андропова из-под очков, и через несколько мгновений тот продолжил:

– Начинается стремительный рост преступности, которая, к сожалению, проникает уже и в милицейскую среду, и в прокуратуру, и к нам в КГБ. Всё чаще поступают заявления от граждан о произволе, чинимом сотрудниками милиции. Но никто не хочет портить отношения с министром МВД, который является личным другом главы государства. Как из рога изобилия на него сыплются награды и звания, поэтому дела о преступлениях сотрудников милиции просто заминают. Всё это у чиновников порождает чувство безнаказанности и самоуверенности, от которых они просто наглеют.