Юрий Леляков - Великая тайна Фархелема Страница 47

— А видеомагнитофон? — ухватился за эту идею Джантар. — Наверно, тоже не только у Итагаро?

— Конечно, не только… Просто Итагаро сразу предложил свой. А у меня как раз нет — чтобы взять так же просто… Итак, что нам нужно? Терминал, видеомагнитофон, ящик, лестница, фонарик… Да, и «взрослая» одежда для Донота. Вот дожили: здесь, у себя на Каймире, человек должен одеваться иначе, чтобы было видно: у него уже все права!.. И Донот должен найти дома и незаметно вынести такую одежду, Итагаро — видеомагнитофон, я — терминал, Герм — ящик и лестницу, и насчёт фонарика — договориться, чей возьмём… Главное — чтобы отсутствие всего этого не было замечено. И конечно — свободные кассеты. Хотя у Итагаро, насколько я знаю, есть… Проблема: незаметно забрать сюда терминал, если я даже не знаю, где он спрятан! Нужно найти, но как: «усыновитель» сейчас дома…

— Значит, уже не эта, следующая ночь? — понял Джантар. — Если не успеваем…

— Даже не знаю… В самом деле надо подумать. А я уже так быстро собрался действовать, будто всё решено… Да, наверно: пойду туда, к Убалури, и если его нет дома, попробую найти терминал… А ты попробуй настроиться на ближайшие события, вдруг ещё что-то увидишь, — добавил Лартаяу уже на ходу, но, не дойдя немного до угла дома, остановился — Только не забудь: ночую я всё равно здесь, — напомнил Лартаяу и скрылся за углом.

«Но как он один принесёт терминал? — снова спохватился Джантар. — Ведь тяжёлый… Или… позовёт меня, чтобы вдвоём? Если вообще найдёт… И тоже — ситуация! Фактически — его дом, его терминал. И он не может открыто взять своё, законное! А помочь ему взять тайком — по закону уже…»

Мысль заставила Джантара как бы остановиться, оглянуться от неожиданности. Хотя он и оглянулся лишь в мыслях — всё так же стоя посреди двора, по бетонному покрытию которого яростно метались пятна света и тени от пронизанных лучами Эяна деревьев, в которых глухо завывал морской ветер.

…Что же получалось? Он, Джантар Фаярхай, потомок древнего жреческого рода, признавался себе в готовности к поступку, пусть чисто формально… выглядящему как кража?..

А впрочем… И решились — на то, что выглядело как незаконное проникновение в компьютерную сеть…

Да, вот именно: нет ли и формального нарушения закона? А то — и Лартаяу пока ничем не вправе распоряжаться без посредничества «усыновителя»; и к сети собрались подключиться бесплатно и нелегально… Пусть даже это странный «ничей» вход в неё, странная линия связи, за пользование которой и платить некому, не говоря уж, что при этом не происходит незаконного использования кодов, паролей — но что, если этой ничьей линией вовсе нельзя пользоваться, не нарушая закона?

Но почему? Из чего следует? Разве они собрались на охраняемый объект, похитить секретную информацию? Наоборот: о кодах, паролях речь вовсе не шла! Ни из чего и не следовало, что это — особая, секретная линия…

Формально… А — чисто логически? Тем более: собрались применить необычный способ записи, и он знает об этом?

Хотя… Речь шла лишь о «простой хитрости», предусмотренной в конструкции компьютера! О способе кодирования-декодирования информации в сетях и терминалах — одном из многих, ничем и никак не запрещённых…

Но всё равно, как не понять: решились на нечто необычное, странное! Обычно на терминал можно вывести лишь статичное изображение — а они собираются записать через терминал на видеокассету движущееся! То есть — явно имеют дело с линией, каких в общедоступных сетях, кажется, не бывает…

И что за линия? Действительно — просто вход в архив телестудии, фильмохранилища? Но это, во всяком случае, объект не военный, не особо секретный! Тем более — учесть, что записывали оттуда другие. Хотя вот именно: если те уже сколько раз записывали там информацию, которой не место в секретном архиве — что надеются получить они сами? Оттуда, где хранится информация, могущая быть засекречена лишь по моральным соображениям (как например… словарь нецензурных выражений, если бы такой вообще был)? Есть ли смысл искать там что-то серьёзное?

А, с другой стороны — как узнать, не проверив? Да и… так ли велик был бы грех обыкновенного подростка, случайно коснувшегося «тайн» подобного рода?

И правда, формально — мелочь… Если бы не то, что взрослые могут и «из ничего» приписать подростку что-то чудовищное! А уж попадись на таком…

…Джантар понял: он уже задумывается, что делать, если встанет вопрос обо всём этом с точки зрения закона! И снова — уже не только мысленно, а и физически — оглянулся и обвёл взглядом двор, будто удивляясь, что всё осталось на прежних местах после такой мысли… Но всё было как прежде: лучи Эяна сквозь кроны деревьев, мелькание пятен света и тени на бетонном покрытии двора, на стене дома, на столе… И лишь в нём самом, в его сознании — что-то снова ещё непонятным, труднообъяснимым образом менялось…

…В самом деле: чем будет всё это с точки зрения взрослых? И как это в случае чего им представить? Например: могла группа подростков всего лишь пытаться проверить слухи о заброшенном подземелье со странным компьютерным входом, где можно таким-то способом записать движущееся изображение?

Но тогда сразу вопрос: как и откуда узнали сами? Вопрос, при котором взрослые всегда ждут какого-то предательства, выдачи сообщников — на что они, разумеется, не пойдут! Да и неизвестно же, откуда Саратилу Гилима знает это — и кого, в свою очередь, выдал бы сам, дойди до такого…

А, с другой стороны — слух и мог прийти вовсе непонятно какими путями и от кого. А они могли искать… допустим — просто какой-то фильм, соответствующий уровню развития, который взрослые склонны приписывать подросткам вообще! (Хотя тут уж надо подумать, какой конкретно — чтобы для взрослых выглядело убедительно. Но, как бы ни было — они пытались проверить слух, в который сами не очень верили. И не пошли для этого на охраняемый объект…)

Да, но ещё проблемы… Это обычные подростки могут позволить себе такое. А они — особорежимники, с какими поворотами биографий?

Или… все опасения безосновательны? В самом деле: кто, как узнает? Не узнал же до сих пор никто о тех — да и те вряд ли что-то формально нарушили, когда так же брали ничьё, пользовались неохраняемым! И потом… можно представить дело так: сами не ожидали, что удастся! Надеялись скорее опровергнуть слух, ожидали вернуться с пустой кассетой, чтобы доказать себе и ещё кому-то: таких линий не бывает! А вышло, что бывают — какой спрос с них, случайно обнаруживших это? Спрос — с тех, кто допустил такое, забыв линию подключенной непонятно куда и к чему? А они не замышляли ничего противозаконного, не ожидали так узнать военные или другие подобные тайны — они проверяли достоверность слухов! Как если бы просто пошли в лес, в горы — где тоже, по слухам, кто-то видел что-то странное…

И всё же: не затрагивают ли они чьих-то интересов? Хотя казалось бы, чьи могут затронуть — если ещё раньше не затронул Гилима? Никто же не предъявил ему претензий на эту линию как свою собственность…

А если им — предъявят? Или хотя бы спросят: вы сами не понимали, что это очень странно? Не задумались: нет ли в самом факте существования такой линии — нарушения закона? Что тогда? Окажется достаточным оправданием версия, что хотели проверить слух, а закон нарушать не собирались? Хотя и правда: по сути не кража, не шпионаж — бесплатный, безбилетный просмотр фильма! Да, нарушение — но мелкое и даже курьёзное. И то лишь в случае, если удастся что-то записать. А нет — не будет и мелкого нарушения…

Если удастся… Вот именно: а как в случае чего объяснить, почему на их кассету скопирована именно эта запись? Просто ошибкой: хотели записать другое, подвела поисковая система? Но тогда уж — подробно проработать эту версию, прикинуть, что с чем можно перепутать. Какие ключевые слова могли бы явно указывать на какой-то известный фильм, и лишь отдалённо — на их истинную цель…

И снова тот же вопрос: а удовлетворятся этим взрослые? Склонные вообще решать любую спорную ситуацию с участием подростков — не в их пользу! И вправе ли они сами так рисковать? После того, что уже случилось с каждым, оставило след в документах, биографиях, памяти?

Но что же делать? Как подступиться к тайне, хоть что-то узнать о ней?

Нет, а… разве они до сих пор были склонны к нарушениям, не пытались строить жизнь по закону и совести? А в итоге — опасные тайны, изломанные биографии, невозможность что-то о себе объяснить! И… только ли у самих? А родители, на которых тоже не могло не отразиться? Да и…

…Джантар снова как бы мысленно оглянулся, подумав… Действительно: сколько его матери по работе в микрохирургическом центре приходилось иметь дело с расследованием преступлений — и какие подробности то и дело всплывали в её рассказах об этом? Кого-то «схватили по ошибке», кто-то не сумел что-то объяснить, не услышал требования остановиться, оказался похож на кого-то, знаком с кем-то, просто шёл или ждал кого-то «не там и не тогда»… А в итоге: раненые при грубом «ошибочном задержании»; раненые при странных обстоятельствах свидетели; раненые — уже в местах содержания под стражей — подозреваемые… И не единичные случаи — постоянно! И десятки, сотни сомнительных версий о помешательстве людей, нанёсших себе ранения… И честный человек должен верить, делая вид, что ничего не понимает?..