Андрей Лазарчук - Весь этот джакч (дилогия) Страница 48

Рыба расположилась напротив советника, так что её я видел только с тыла. Но ведь следить за выражением вражеского лица намного важней…

– Да это же элементарно, господин советник, – сказала она. – Кто пишет дозерам? Или обманутые жены, или соседи-интриганы. А кто пишет учёным? Любознательные гимназисты и гимназистки. Есть разница? А ваши дозеры – это банда кровососов и невежд… Они бы его тоже замучили до смерти…

Лысый аж глаза вытаращил. Знай наших!

– Впрочем, вы всё равно опоздали, – вздохнула Рыба. – А я-то думала, что внесу вклад в науку ко славе Отечества… Да и друга вашего, господин советник, мне так жалко, что слов нет… Нелепо как-то всё вышло…

– Мы с ним земляки, – сказал советник. – Из одного маленького городка, вроде вашего… Где все всех знают…

– Имя у него было странное, – сказала Рыба. – Мы звали его просто Поль…

– У нас тоже так его звали, – сказал советник.

– Вы сообщите его родным, господин советник? – сказала Рыба.

– Свою семью он создать не успел, – сказал лысый. – А родители… Они очень далеко. В экспедиции.

– Я их видела, – сказала Рыба. – По ментоскопу. Очень славные, должно быть, люди… Только городок ваш я бы не назвала маленьким. Там много интересного…

Рыба, не то говоришь. Лучше бы ты дурочкой прикинулась, а не любознательной гимназисткой!

– А ты штучка ещё та, – сказал советник.

– А то, господин советник, – сказала Рыба.

– Чего ты хочешь? – сказал советник.

– Хочу отсюда уехать, господин советник, – сказала она и даже подалась вперёд. – Уехать в столицу. Получить хорошее медицинское образование. Открыть свою практику. Может быть, заняться научной работой. И ещё… Я, господин советник, не машина для производства детей. Я женщина самостоятельная.

Лысый задумался. Потом хлопнул огромной ладонью по столу.

– Кажется, это можно устроить. И, кажется, я нашёл для тебя работу. Если ты, конечно, перестанешь делать из меня дурака и отдашь вещи, принадлежавшие Полю. Надо же что-то вручить на память родне, о которой ты так трогательно заботишься!

Вот тут он Рыбу сделал. Этого она не ожидала.

– Да-да! Выкладывай, что там у тебя в сумочке!

Вообще-то лысый не кричал, но выходило так, что кричал…

И наша ведьма сдалась. Она вытащила все свои сокровища – зажигалку, альбом, какие-то вовсе незнакомые мне мелочи. А может, и не мелочи это были…

– И пусть твой приятель перестанет за мной подглядывать и зайдёт сюда! – приказал советник. – Молод ещё – старших контролировать… Давай, давай!

Вот же демон лысый! Я же тихо сижу!

– Вы что, – пролепетала Рыба, – сквозь стену видите? Вы из наших? Старший мастер?

– Именно, – сказал советник. – Иди сюда, парень, и без глупостей! Чтобы я видел твои руки! А то всю стену продырявлю!

С этими словами он вытащил из-за пояса «герцог» и положил на стол.

И ведь продырявит, лысая башка…

Я покинул свой пост и вышел из кладовки в коридор. По дороге придал себе соответствующий вид.

Если желаешь прикинуться полным придурком – держи рот полуоткрытым. Это впечатляет…

Я открыл дверь и на слабеющих ногах подошёл к столу. Вытащил из карманов нож и манок, даже затычки почему-то – и положил трофеи на пыльную столешницу.

– Это всё? – сказал лысый и посмотрел на меня в упор.

– В-всё, – проблеял маленький смельчак.

– Уверен? – глаза у него были страшные.

– Уверен, – кивнул я.

– Рот закрой, – сказал советник. – У Поля было оружие. Где оно?

– Не знаю, – сказал я. – Мы не искали. Сначала мы хотели его побыстрее к доктору притащить. Было не до поисков. А потом… Собирались прочесать местность, конечно, врать не стану. Охотник безоружным не ходит. Но так и не собрались, не успели. А потом меня чуть не убили, и вообще…

– Ну-ну, – сказал советник.

– Господин старший мастер, – с великим почтением сказала наша бесцеремонная Рыба. – Пацаны же. Не утерпели бы, стали пробовать. Я-то их знаю. Я бы выстрелы услышала…

Вот это правильно. Хорошо, что не знала она про скорчер… Выстрелы…

Кажется, он поверил!

– Ты… как тебя? Яррик?

– Чак Яррик, господин советник, – я вытянулся по-военному, только что не козырнул.

– Так вот, Чак Яррик. У Поля было экспериментальное оружие, которое не должно попасть в чужие руки. Оно может натворить много беды…

– Да оно, поди, ржавеет где-нибудь в траве, – сказал я. – Там, где соль близко, железо быстро ржавеет, а соль у нас везде, господин советник…

Лысый хмыкнул.

– Постой… а это зачем? – и ткнул пальцем в затычки.

– А это я применял по островному десантнику натахоргу, – сказал я. – И, чтобы самому не попасть…

– Что применял? – вытаращился лысый демон.

– Натахоргу, – сказал я. – Вот эту…

– Так её Поль называл, господин старший мастер, – поддакнула Рыба.

И начал демон демонически хохотать. Потом внезапно прекратил.

– Ну ты молодец! Догадался! А сам-то чего хочешь?

Я сразу сказал:

– Хочу, чтобы нашего друга Динуата Лобату отпустили на свободу. Сейчас он на гауптвахте военного городка…

– И за что же арестовали вашего Динуата?

– За участие в монархическом заговоре, – сказал я. – Только он ничего плохого не сделал. Он даже…

И снова захохотал лысый демон.

– Ой, парень, насмешил, – сказал он наконец. – Всё-таки у вас глушь беспросветная, целина непочатая… Да нет никакого монархического подполья. Есть наследник престола – бедняга-полуидиот. Есть кучка выживших из ума имперских генералов. Их не трогают по причине прошлых заслуг. А кое-кто их использует…

– Архи, например, – не утерпел я.

Советник помрачнел.

– Ты либо слишком умный, Чак Яррик, – сказал он, – либо слишком много знаешь. А во многом знании многая печаль, как говорят в моих краях… Вообще советую вам, милые дети, обо всём забыть. И о Поле, и о его ментограммах. А если начнёте болтать, то быстро очутитесь в психиатрической лечебнице – только не такой комфортной, как «Горное озеро». И до конца жизни станете работать на «Волшебное путешествие»…

– Я всё понял, – сказал я. – О таком никому не расскажешь.

– Я знаю закон, господин старший мастер, – сказала Рыба.

– Тем более, что ничего волшебного в этих штучках нет, – сказал советник. – До войны у нас были совершенно фантастические разработки… просто невероятные… Но в серию так и не пошли, потому что началась война. Ничего, дайте срок, поднимемся…

– А ментограммы? – спросил я.

– Поль жил тем, что сочинял истории для телесериалов, – сказал лысый. – Совершенно чудовищное воображение. Мы его наняли, чтобы он разработал проект нашего неминуемого будущего. Чтобы было к чему стремиться вам, молодёжи. И вот… Такой талант погиб!

Врёшь, подумал я. Несёшь полный джакч. Ведь всегда видно, когда человек врёт. Даже такая хитрая тварь, как ты. Надо было сразу включить натахоргу, а потом я перерезал бы тебе глотку. И нисколько не дрогнул бы…

А вслух сказал:

– Господин советник, а прах Поля вы отвезёте на вашу родину?

Демон задумался.

– Пожалуй, нет, – сказал он. – В наших краях нет кидонских суеверий насчёт останков и родной земли. Я сам его похороню где-нибудь поблизости. А вы иногда приносите цветы на его могилу – такой обычай у нас есть.

Странный обычай, но будем соблюдать…

– Обязательно, – сказал я. – Болтать не буду, а помнить буду.

– Возьми нож на память, – сказал советник. – У мужчины в Горном краю непременно должен быть хороший нож.

– Очень хороший нож, – сказал я. – Благодарю вас, господин советник.

– Ну и ступай, – сказал он. – Мы ещё немного поболтаем с Нолу, а потом отправляйтесь по домам. Верно у вас говорят – нехорошее это место…

– Господин старший мастер, – сказала Рыба. – Нам ещё нужно вывезти отсюда больного и сиделку. Больной – это дядя Чака Яррика…

Рыба-Рыба, не спугни демона…

– Он сумасшедший, – добавил я. – Я думал, доктор Мор ему вправит мозги. Может, и вправил бы, да не успел…

– Ладно, забирайте вашего дядю. И друга выпустят, я распоряжусь…

Только тогда я пришёл в себя, когда ехали мы в город все вместе. С Полем и Таной. Коляска моя торчала из багажника, хоть «магистр» – большой автомобиль. Но не оставлять же её кому попало!

– На гимназию вашу я чихать хотела, – хвасталась Рыба за рулём. – Диплом мне выпишут в столице. А работать я буду на ментоскопе, дело знакомое. Психов будем просмотривать. А вот когда увижу странные ментограммы – сам знаешь какие – то позвоню по такому-то номеру, и всё… Открою счёт в банке, поступлю в медицинскую академию, куплю практику…

– А как же грибалка? – сказал я. – Прибыль-то немалая!

– Так я дело уже продала одному столичному олуху, – сказала Рыба. – Правда, с советом директоров не согласовала, извините. Зато продала очень удачно. Сыночек, тебе не надоело хозяйство морозить? Лайте это может не понравиться… Деньги поделим по-честному. Только забирай свою суженую с тёщей к себе – наша хибара очень уж неприглядна…