Антисвинизм. Чёртов узел - Наум Баттонс Страница 5

Но не успел я этого подумать, как тут же голова прояснилась, и мне стало страшно от того, что я подумал. Ведь до этого я так никогда так не думал. Я вообще никогда ни о чём не думал. Мы же животные. Мы живём инстинктами. Даже умираем инстинктивно. Закрыл глаза ни о чём не думая, и – умер. А здесь мысли стали проноситься одна за другой. Я в ужасе стал думать, что сошёл с ума, но и эта мысль тоже повергла меня в шок. Как я могу сойти с того, чего у меня нет? Ведь даже бешеная собака – это собака со сбитыми набекрень инстинктами. И вообще, как я могу думать про то, что я сошёл с ума? Этого раньше никогда не было.

А дальше было еще ужаснее. Стал меняться мой язык. Он уже не был похож на ту безвольную тряпочку, болтающуюся в пасти и годную только для того, чтобы лизать и охлаждать мой организм. Он начал твердеть и утолщаться. Челюсти и губы также приобрели некую, не свойственную собаке подвижность. Возникли жуткие боли в глотке.

Короче говоря, я корчился и мучился всю ночь и только под утро всё закончилось. И я уснул. Утром, когда я проснулся, мне почему-то сразу захотелось встать на две лапы. Я попытался это сделать, но не смог устоять на них и снова принял обычную для себя позу. Я вышел на улицу и увидел садовника. А, что было дальше, хозяин, ты прекрасно знаешь. Клянусь, хозяин, что первые мои слова были в сарае, куда ты привёл меня для наказания. Эти слова повергли меня в такой же шок, как и тебя. Никто больше не знает, что я умею говорить.

– Вот и хорошо, – сказал Соломон, – и смотри, пёс, чтобы ни одна живая душа не узнала о случившемся. Во всяком случае, пока не узнала. А я, тем временем, подумаю, что с тобой делать дальше и какую выгоду я могу извлечь из всего этого.

Глава 3

После этих слов Соломон заглянул под стол, куда он швырнул своё несостоявшееся «золото» из хлеба, и увидел, что Пират из-за своей собачей жадности не оставил от него ни крошки.

«Чёртов пёс! – зло подумал Соломон, – как теперь восстановить этот химический состав, который так чудесно наделяет животных человеческими качествами? Хорошо, что свои опыты я описываю в тетради, но получится ли во второй раз? Что ж, будем пробовать!».

– Пират, теперь от меня ни на шаг! Даже спать будешь в моей спальне! Ты понял?

– С удовольствием, хозяин! – уже бодро ответил Пират и завилял обрубленным кончиком хвоста.

А Соломон, уходя спать, как бы невзначай и ещё не понимая, для чего он это делает, записал в свой блокнот следующую мысль: «Животное ВСЕГДА имеет право напасть первым. Оно ВСЕГДА защищается».

На следующий день мистера Гросби ждал ещё один сюрприз. Пират, с его разрешения, побежал играть с детьми. Но через какое-то время дети прибежали, а Пирата не было видно. Обеспокоенный хозяин пошёл его искать и застал своего пса в детской комнате, стоящим на задних лапах. Опершись передними лапами на детский столик, пёс внимательно разглядывал детскую книжку с большими буквами и картинками.

– Научи меня читать, хозяин, – вдруг попросил Соломона пёс, – я чувствую, что смогу этому научиться. Я разглядываю картинки и знаю, как всё там на них называется, и понимаю, о чём там нарисовано. Но, я не знаю ваших букв и не могу прочитать, что написано. Научи, хозяин, пожалуйста!

– Перебьёшься пока, – ответил ему Соломон, – может тебя ещё и в школу вместе с детьми отдать? Хотя, может быть, когда настанет время, тогда и научу.

А вечером мистер Гросби принялся за изготовление своей «чудодейственной хлебной массы». Полностью повторив все действия, он через несколько часов упорного труда, получил снова испорченную хлебную жижу, но уже не стал выбрасывать её под стол, а аккуратно собрал в стеклянную банку.

– Надо бы её испытать на ком-нибудь, только вот на ком? – подумал Соломон, но этот вопрос поставил его в тупик. В принципе, Соломон был не бедным человеком. Он имел свою плантацию и много рабов. В хозяйстве так же было много разных животных, но какому из них дать эту хлебную массу? Вот в чём состоял вопрос.

Соломон знал, что это его открытие (в котором он, если честно, пока ещё сомневался), должно быть строжайшей тайной. В те времена, в Новом Свете за подобные вещи запросто могли обвинить в колдовстве, и это могло иметь для всего рода Гросби самые непредсказуемые и печальные последствия. А дашь этот чудесный хлеб какому-нибудь глупому гусю или козлу и, что дальше? Перещиплет или перебодает всех рабов и членов его семьи, плюс введёт их в шок, начав болтать по-человечьи с каждым встречным. Тогда точно – беды не избежать.

– Думай, Соломон, думай! – уговаривал себя наш герой, но тут на выручку ему пришёл Пират.

– Послушай, хозяин, – вдруг сказал лежащий в его ногах верный пёс, – прости, что я вмешиваюсь в твои размышления, но я вижу, что ты приготовил такую же хлебную массу, и я вижу твою растерянность. Тебе нужно животное для испытаний, но ты не знаешь, кому можно доверить съесть этот чудодейственный хлеб. А ты у себя дома никому его не давай. Мало ли, что может из этого выйти. Ты, хозяин, опробуй этот хлеб на ком-нибудь с соседской плантации. Поверь, результат мы узнаем обязательно, а на тебя никто и не подумает.

Честно говоря, мистер Гросби немного опешил от такого разумного предложения, которое родилось в собачьих мозгах, и ещё больше уверовал в силу полученной им серой массы, а также – в свою удачу. Но хвалить пса не стал, а наоборот, рявкнул на него, что не его это собачье дело и не псу учить своего хозяина! Соломон также добавил, что он сам, только что обдумывал именно этот сценарий, но под конец «разноса» всё-таки дружески потрепал пса за ухо и сказал, что если тот выполнит это щекотливое дело, то получит в награду большой кусок мяса.

На следующий день, довольный Пират вернулся с задания и сказал, что он с честью его выполнил. Соломон подробно расспросил пса о деталях и узнал следующее.

Чудодейственный хлеб достался старому хряку, которого так и звали –