Сергей Калашников - Аборигены Прерии Страница 54

— Хорошо спросили, — женщина отложила ложку. — Начнём, пожалуй, снизу. Вашей группой руководят Стёпа и Делла. Кто из них главнее, не знают даже они сами, поскольку супруги. То есть, в общем случае к кому из них обращаться — для вас безразлично. Результат будет один и тот же. Парочка слётанная. Они здесь и закон, и снабжение и власть и всё остальное.

Если же им не удастся с чем-то справиться без посторонней помощи, то обратятся они или к соседям — есть поблизости посёлки — или в Черное. Это посёлок ниже по реке как раз на границе гор и равнины. Его старшина Никифор Кульков обязательно затруднение разрулит. Так уж получилось, что мы сейчас вынуждены пользоваться преимущественно старинной почтовой связью, чтобы активность в эфире нас не выдавала, вот и пришлось организовывать территориальный узел управления, чтобы сообщения доходили до получателей скорее. А вот оттуда, из Чёрного, уже обычный канал связи работает, потому, что местонахождение этого посёлка властям известно давно. Так что именно в этом селе и образовалось что-то вроде центра координации, где, собственно и принимаются решения по материально-техническому обеспечению групп, которые осваивают юго-восточную часть плато. То есть, в основном, собирают заявки и придумывают, как их выполнить.

— Интересно, а кто составил заявку на обеспечение нашего выезда сюда. Ведь я ожидал обычной в таких случаях бестолковщины, кучи лишнего барахла и нехватки половины необходимых нам предметов, — спрашивающий мужчина уже в возрасте, так что, думается Степану, станет допытываться до всего, что вызвало у него недоумение, то есть приятно удивило.

— Делла составила. Она осматривала это место со Степаном и в общих чертах ребята прикинули, что здесь и как требуется. А поскольку она недавно руководила одним довольно сложным производством на этапе его развёртывания, то представление о материальных возможностях нашего сообщества ещё свежи в её памяти, — чувствуется, что Яга неспроста отвечает так обстоятельно. — Поэтому и полотнища тентов были приготовлены нужных размеров, и способ их крепления продуман. Сетки прихвачены, те, что развешены по окружности вокруг бивака, биотуалет, кухонная утварь.

— Вы хотите сказать, что эта юная девушка не в первый раз организовывает стройку и запуск промышленного предприятия? — в голосе спрашивающего не слышится ни недоверия, ни удивления. Заинтересованность, пожалуй, чувствуется.

— Да. А этот молодой мужчина, — взмах ресниц в сторону Степана, — руководил коллективами, выполняющими сложные комплексы неоднородных действий. Кроме того, ваши пестуны ещё и в области техники отметились изобретениями, плоды которых мы тиражируем. Нам ведь от будущей верфи нужны суда, причём, как можно скорее. Не стану утверждать, что в обеспечители этого проекта назначены лучшие наши люди, у нас просто нет других, поэтому применение превосходной степени может оказаться необоснованным, но оба они — ответственные и инициативные люди.

— Сударыня! Вы неоднократно употребили слова «Наши» и «Нас», что предполагает наличие некоторой общности. Но ведь вы имели ввиду не всё негородское население планеты, представителей которого принято называть местными или аборигенами.

— Не всё. Если не считать населения Ново-Плесецка и той толпы, что навезли с Земли на ГОК, то на Прерии проживает около сорока тысяч человек. Из них около семи тысяч мы полагаем своими, но отдельного названия для этой группы не применяем, чтобы не возникало предпосылок для противопоставления их кому бы то ни было. Понимаете — конфронтация со всем остальным миром для столь малочисленного коллектива может оказаться гибельной, особенно, учитывая современные достижения информационных технологий. То есть, как только хоть кто-то из нас будет заподозрен в принадлежности к нелояльной властям группе, ситуация сразу станет тревожной.

— А в чём заключается это столь тщательно скрываемое ото всех отличие?

— Не стану отвечать на этот вопрос, — Яга, как всегда прямолинейна. — Те, кто в силу разных причин имеет с нами дело, нередко вливаются в наши ряды, ощутив душевную близость или инстинктивное стремление, а может быть, просто привыкнув вести себя так же, как и все остальные, или копируя понравившееся поведение. Кому-то удаётся понять всё умом, но они редко касаются этой темы, потому что даже супруги, прожившие вместе многие годы, частенько расходятся в мелких деталях, если вдруг об этом заговорят. И это хорошо, потому что даже сам факт наличия разницы нам крайне выгодно скрывать. Пока мы неотличимы от остальных, нас как будто бы и нет. Властям не с кем бороться.

На следующий день в грабен пришли сразу два парома. На одном прибыли шатры и палатки, чтобы поставив их хоть как-то разгородить пространство на привычные для человеческого восприятия участки и зоны, как бы присваивая тем или иным площадям некое определённое назначение. А еще ящики с крепежом, маленькие, но тяжёлые. Второй транспорт привёз доски и брусья. И начались работы.

Делла с интересом и даже некоторой тревогой посматривала на Степана. Хоть и верит она в него, но волнуется, потому что понимает — сейчас у мужа неспокойно внутри от запутанного клубка вопросов, которые в своё время мучили и её. Он сейчас пытается понять мир, который уже принял и одобрил. При возвращении к городской жизни даже испытает шок, настолько ненормальной покажутся ему ценности, к которым стремится почти всё остальное человечество. Сначала разочаруется в людях, потом примет их такими как есть и заскучает. И произойдёт это независимо от того, поймет ли он разумом, отчего так происходит. Но хочется, чтобы понял. Тогда ему легче станет разобраться и в себе самом, и во всех остальных.

А пока он занят на строительстве шлюза. Внешне это деревянный щит, отсекающий дальнее от выходного ущелья окончание озера от остальной акватории. Есть мысль осушить это пространство и на обнажившемся дне построить судно, а потом запустить туда воду, чтобы корпус всплыл. Тогда можно будет перевести его вперёд для окончательной достройки, чтобы на освободившихся опорах можно было заложить следующий корабль. Это место она приметила ещё при первом их визите сюда, поэтому, когда выяснилось, что выход из укрытой кронами деревьев долины проходим для судов с умеренной осадкой, мысль о постройке здесь верфи показалась ей просто великолепной. Нечасто природа делает людям такие подарки.

А пока ведутся работы со столбами, на которые обопрутся будущие ворота, производится приёмка леса для первого их детища. Все эти брусья и доски отлично просушены, пропитаны чем положено, и снова просушены. Их везут с лесопилки из устья Чёрной. Поступают из кузниц скрепы и саморезы, болты, уголки, скобы и фигурные накладки. Собственно с грузопотоком работает в основном Степан, а она хлопочет о прибывающих сюда людях. Немало работников судоремонтного завода решило покинуть город, где нынче стало неуютно. И они понемногу переезжают в дикий край, где не так тревожно и нет перебоев с продуктами. В основном это кадровые работники с семьями. Так что в грабене теперь шумно — детвора постоянно ищет себе занятий, а поскольку визоры у всех изъяты, то «зависнуть» в сети никто не может.

Вот и крутятся Стёпа с Деллой как белка в колесе. Нужен садик для малышей — трудостраиваются матери семейств. Надо готовиться к открытию школы, и для преподавания в ней необходимо подобрать тоже женщин из числа приехавших. Их мирок всё-таки довольно замкнут — окрестности не изобилуют населёнными пунктами. Тот факт, что среди приехавших оказалась акушерка с подготовкой на уровне фельдшера, это просто подарок судьбы. Старших детей, чтобы не начали от безделья творить глупости, необходимо занять на верфи, что не нравится их родителям. Так что спать ребята ложатся с опухшими от разговоров языками и о том, что они супруги вспоминают редко.

Ночную тишину разорвал звериный рык. Несясь в направлении источника этого звука, Делла не могла избавиться от ощущения, что воспринимается он неправильно. Не грозно, не гневно, а как-то, то ли обиженно, то ли удивлённо. Свет луны, сдержанный плотной листвой, только уплотняет ночной мрак, и разглядеть что-либо без фонарей практически невозможно. Стёпка, топающий рядом, тащит яркий светильник с рефлектором, поэтому на расстоянии в пару десятков метров передняя полусфера неплохо освещена.

Вот. Бесформенный ком шевелится на земле. Большой, массивный зверь испытывает затруднения с подвижностью: три лапы его прижаты к телу, а четвёртая ограничена в амплитуде движений, словно спутана. Ха! Саблезубый тигр замотался в сеть. Тонкие синтетические нити почти неразличимы, поскольку их тёмный тон сливается со шкурой пленника, но прочность у них достаточна, чтобы выдерживать отчаянные рывки попавшегося хищника.