Сергей Калашников - Аборигены Прерии Страница 57

— Как это сами? И вообще, я не абориген, — старший из кораблестроителей выглядит озадаченным.

— Степан тоже года ещё не прошло, как абориген, да и Делла урождённая землянка. Оба, кстати, ещё несовершеннолетние, — ухмыляется Ольга Петровна.

— Но тогда хотя бы объясните принципы, на которых в вашем сообществе всё организовано, — не сдаётся Зиновий.

— Живите, и другим помогайте, вот и все наши принципы.

— А как отличить своих от чужих, чтобы знать, кому помогать, а кому нет? — продолжает настаивать мужчина.

— Нет на Прерии чужих. Даже те паразиты, что чехарду с ценами устроили — это наши паразиты. Просто помочь мы им ничем не можем, — в глазах Яги промелькнула лёгкая грустинка. — Тут каждый человек на счету, а, может статься ещё и саблезубов выручать придётся, — теперь понятно, что это шутка. Хотя, стоп. Аборигены так не шутят. Она что, всерьёз?

Зиновий с приёмкой руководства от Степана явно тянул резину. Вот ведь понятно, что удобно человеку оттого, что основную массу организационных вопросов решают помимо него, да ещё и поворчать можно, когда что-то не слипается из-за оплошки начальника. К чести его надо отметить, что постройкой кораблика занимался этот немолодой кораблестроитель вдохновенно. Вот ведь тоже вечная проблема при подборе руководящего кадра — переход от конкретной работы к администрированию может «вывести из строя» замечательного специалиста. Делла нашла неплохой выход из ситуации — запрягла командовать бытовыми вопросами матушку одного из плотников, потихоньку свалив на неё и снабженческие задачи, и обустройство и питание. Когда жизнь мало-мальски налажена управляться с делами не так уж сложно.

Их же пару ждали в Ново-Плесецке. Вернее, Яга попросила Степана туда прибыть, чтобы помочь разобраться в ситуации — он ведь среди них один из немногих горожан, то есть способен уловить настроения людей как бы изнутри. Хотя просьба эта носила несрочный характер, и добираться до места им предстояло своим ходом, как соберутся. Вот однажды ребята за завтраком и попрощались с населением грабена, а тут уже около сотни человек собралось.

Из горста наверх поднялись по нормально устроенной лестнице, которой даже саблезубый их сосед пользовался, когда думал, что его никто при этом не видит — о наличии здесь скрытой камеры ему не доложили. Да и непонятно, может ли животное воспринять подобную категорию. Ну да не о нём речь. Ребята поднялись в воздух на парапланах и пошли на юго-восток к заливу Тылка, оставив реку Чёрную справа. Им надо проделать за день около четырёхсот километров да с таким расчётом, чтобы не в диком месте ночевать, а среди людей.

Широкая полоса приречных зарослей — джунгли по существу — закончились ещё до полудня и под ногами потянулись заросшие богатой травой равнины, изредка украшенные купами деревьев или участками кустарника. С высоты в сотню метров открывалась величественная панорама нетронутых просторов, стада крупных животных паслись здесь во множестве и ленивые сытые хищники нередко попадались на глаза.

Сразу после полудня Делла включила электронику шлема, и Стёпа последовал её примеру — они вошли в зону ответственности диспетчерской службы, и средства космического наблюдения в такой ясный денёк всё равно сообщили бы о них, даже действуя на автомате. Обменялись с инспектором района стандартными фразами — они всё ещё были далеко от мест, где проходят авиатрассы и никакого интереса не вызвали. Теперь, получив возможность переговариваться, ребята всласть поохали тому, что открывалось их взорам — стадам копытных, стаям ужасных волков, огромным мастодонтам и гривастым львам.

Ближе к вечеру равнина сменилась пологими холмами, поросшими лесом. Растительность здесь явно не испытывала недостатка влаги, видимо они приблизились к побережью залива Тылка, где предутренние дождики щедро окропляют землю почти каждую ночь. Шли над широкой лощиной с покатыми склонами. Тут уже глаз уверенно отмечал признаки деятельности человека. Плетёные запруды удерживали небольшие зеркальца воды, перегораживая струящийся по дну ручеёк. На верхних участках склона просматривались ряды насаждений ореховых деревьев, тропинки петляли то тут, то там. Можно было заметить отдельные хижины. Изредка попадались на глаза и люди, идущие по своим делам или чем-то занятые. То есть, устроиться здесь на ночлег уже было можно, но Делла продолжала полёт в сторону берега, явно направляясь к определённой цели.

Миновали стадо коров, пасшееся под присмотром конных пастухов и через несколько минут приземлились у входа в… как бы это назвать? Из склона выглядывал фронтон землянки огромнейших размеров. При ближайшем рассмотрении оказалось, что устье оврага перекрыто кровлей, опирающейся не только на стены, но и на многочисленные высокие столбы. Вот тут народу оказалось много, причём одни дети и подростки.

Глава 27

Летний лагерь

— Летний лагерь для детей, — пояснила Делла. — Обычно они проводят тут месяц-другой, осваивая примитивные технологии. А вот нынче смена у ребятишек затянулась да и скопилось их нынче больше, чем всегда.

Обитатели этого просторного жилища собирали на стол, намереваясь ужинать. Возраст этих серьёзных малолеток на глаз оценивался где-то в диапазоне от восьми до двенадцати лет и никого, напоминающего вожатого или воспитателя среди них не наблюдалось. Хотя нет, вон три Стёпиных сверстника появились справа, но никаких признаков того, что они тут чем-то руководят, отметить не удалось.

Сервировка отличалась грубой примитивностью — толстостенные глиняные тарелки были кривобоки, а деревянные вилки и ложки не походили одна на другую. Всё тут самодельное, вышедшее из-под руки не искусного мастера, а новичка, возможно, впервые попытавшегося изготовить самостоятельно что-то из бытовых предметов. Меню тоже простейшее: пюре из какого-то овоща и отварная рыба. Разговор за едой сразу переключился на гостей — их расспрашивали о том, что происходит во внешнем мире. Стёпа поведал историю знакомства с мегакотиком и саблезубом. Делла рассказала об удачном месте, где начала функционировать верфь. Разговор, однако, снова вернулся к происшествиям с кошачьими — один мальчуган сознался, что очень их боится, и, когда рыбачит, то каждую четвёртую рыбку, снятую с крючка, всегда закидывает в кусты у себя за спиной, потому, что буквально лопатками ощущает оттуда холодный пристальный взгляд.

Еще две девочки вспомнили, что козы этих пятнистых котиков всегда опасаются и, если нервничают, то значит, где-то поблизости прячется эта зубастая тварь. К слову сказать, никакого особого запаха от них нет, а сами они очень скрытны и мягки на походку, поэтому могут незамеченными подобраться очень близко. По всему выходило, что и в этих местах мегакотики встречаются частенько. А вот на людей они не нападают. Тут вообще основную опасность представляют собой пакицеты. Ужасные волки держатся севернее на открытых пространствах прерии, где конкурируют со львами, а в полосе лесистых холмов побережья не появляются никакие крупные хищники. Серых амфиционов в этих местах никогда не встречали, а полосатые — твари непредсказуемые. Они всю жизнь в пути, и никто не знает, куда вздумают отправиться в следующее мгновение.

— А может быть кому-то приходилось встречать следы крупной кошки, примерно размером со взрослого саблезуба? — вопрос сам сорвался со Стёпкиных губ, очень уж его увлекла идея о симбиозе двух видов лесных охотников.

— Видели, — подтвердил его догадку долговязый парнишка. — Иногда проходит тут кто-то большой и тяжелый через клубничник, что на высотке с запада. Но это далеко от нашего жилья. И я никогда не пытался эту зверюгу выслеживать. Ну, его! Боязно.

— А камеру поставить для наблюдения за местностью не пробовали?

— Ты чё, Стёп? У нас тут даже огонь добывают кресалом из кремня, мы же изучаем настоящие примитивные условия, а не в игры играем. Только огнестрел нормальный, а всё остальное самодельное.

— То есть ваша задача научиться обходиться вообще без цивилизации? — «городскому мальчику» такая мысль кажется просто обворожительной.

— Не только, — Делла лучше других поняла существо вопроса. — Кроме элементарного самообслуживания есть и другие занятия. Тут в полукилометре находится берег залива Тылка, который ещё именуют Янтарным морем за то, что окаменевшая древесная смола часто встречается на песчаных пляжах, раскинувшихся на многие километры. И ребятишки собирают её десятками килограммов. Отдельные особенно красивые экземпляры экспортируют на Землю, а основная часть добычи используется в технике в качестве изоляторов. А вот для чего — этого детишки не знают. И я не знала, когда приезжала сюда на одну короткую смену. Больше Ярн мне не позволил.

Так вот, это, наверное, единственная статья экспорта технических устройств с Прерии, — улыбнулась Делла. — Экструзивный янтарь используется в конструкции электростатических реле и разрядников, которые выпускаются у нас малыми партиями. Их применяют в устройствах защиты от перенапряжения. Спрос на них невелик, но устойчив, — она не стала углубляться в дебри технических вопросов, а переключила внимание на выглядящих взрослыми юношей, разместившихся на дальнем конце стола: — А вы кто?