Андрей Мелехов - Analyste Страница 6

— Нервничаете? — задушевно спросил швейцарца Майор.

— Спасибо, гораздо меньше, чем во время нашей первой встречи, — отвечал тот с некоторым напряжением в голосе. — Я испытал довольно большой дискомфорт тогда, в саванне, когда мой собеседник оставил на мне половину своих мозгов.

— Согласен, это было не совсем вежливо и гигиенично с его стороны. И поскольку он уже не сможет принести свои извинения и, боюсь, уже вообще ничего не сможет, это делаем мы.

— Мне до сих пор снятся крики второго парня.

— Мне тоже. Не думал, что он окажется настолько впечатлительным для его возраста и рода занятий. Кстати, мы выяснили, что, несмотря на нашу медицинскую помощь, ему не удалось пережить тот вечер. Мы действительно сожалеем, ведь ничего личного в наших действиях не было. Поэтому, собственно говоря, мы и беседуем с вами в этом чудном заведении. Но — поговорим о деле. Что вы можете сказать по поводу всей этой возни вокруг желтого алмаза?

— Ничего особенно примечательного в нем нет. Не самая распространенная разновидность. Не очень часто используется ювелирами. Встречается в немногих месторождениях. Но несколько месяцев назад моей фирме стали задавать вопросы по поводу наличия камней именно такого цвета, размера и происхождения. Поскольку у нас в запасе таких не было, а отдел продаж был заинтригован, мы и связались с несколькими легитимными и не очень источниками. Потому я и оказался в этой замечательной стране. В Намибии или ЮАР мои почившие контрагенты встречаться не хотели: считали, что это слишком рискованно (швейцарец осклабился, предлагая оценить иронию, но Майор предпочел проигнорировать ее).

— Кому понадобились желтые алмазы?

— Не знаю, и не надо меня закапывать живым: я действительно не имею понятия! Но спрос есть. Ограниченный, но платежеспособный.

К тому времени веселье в «Барракуде» начало достигать апофеоза. Заезжие европейцы традиционно не могли сделать климатическую поправку на привычные северные дозы алкоголя и быстро окосели от рома с колой и прочих убийственных комбинаций. В зале и на террасе начала свое выступление группа африканских танцоров. Одурманенные алкоголем и тяжелой влажной жарой европейцы с неделикатным интересом разглядывали лоснящиеся формы полуголых африканок. Как всегда, представители «развитых стран», попадающие не за свой счет в страны третьего мира, быстро теряли привычные ограничители естественного скотства. Кстати, проведя в Африке несколько месяцев, они, как правило, начинали замечать, что их тело тоже перестроилось: даже пот начинал пахнуть так же, как и у местных жителей, и им приходилось переходить на крупнокалиберные дезодоранты, способные уморить мелкое европейское насекомое (африканских насекомых, по опыту, не взяли бы даже боевые отравляющие вещества).

В качестве кульминации выступления труппы солистка — симпатичная и грудастая, черная как мокрый асфальт — запрыгнула на плечи немалых размеров пожилого скандинава и начала тереться о его потное довольное лицо не менее потной лобковой частью тела. Скандинав взревел от восторга, как орали его бандитские предки-норманны, врываясь в очередной французский городишко, и вцепился здоровыми, как лопаты, ладонями в упругие черные ягодицы. Зал взорвался пьяными аплодисментами.

Оставшаяся часть беседы наших бизнесменов была посвящена обсуждению цены: благо офицеры ГРУ в основном владели вопросом и не вели себя как идиоты-дилетанты, называющие чудовищные цифры, не имеющие ничего общего с реальностью. Немало времени было посвящено и препирательствам по поводу процедуры обмена камня на деньги. Швейцарцу повезло опять: русские не настаивали на чемодане с наличными и, вопреки ожиданиям, даже предпочли банковский перевод. В том же, что касалось взаимных гарантий, двое шпионов согласились с простым аргументом швейцарца: если бы он позволил себе не заплатить или сообщил бы кому-нибудь о координатах счета, то ему бы пришлось оглядываться через плечо всю оставшуюся жизнь, мучаясь вопросом о том, сколько ее осталось. Вдобавок он рассчитывал на возможное будущее продолжение взаимовыгодного бизнеса, если удастся добраться до оставшихся где-то в Намибии алмазов.

Таким образом, трое собеседников завершили деловую часть вечера договоренностью передать алмаз из рук в руки на следующий день в одном из людных мест Луанды и на этом вполне дружески расстались. Вскоре после ухода русских швейцарец таки оказался в западне ночной хищницы Лены.

После того как роскошная славянка сквозь разрез очень легкого платья якобы случайно продемонстрировала свое бедро чудовищной длины и немыслимого совершенства, швейцарцу осталось лишь без долгих споров согласиться на названную сумму и провести несколько полных незабываемого восторга часов в ее обществе. Двое же русских решили подождать с полным расслаблением до завершения сделки. Камень им приходилось носить с собой, а в подобных обстоятельствах было бы не очень умно подвергать себя излишнему риску.

На Луанду опустилась влажная, но ясная ночь полнолуния. С одной стороны косы спокойную гладь Атлантического океана разрезала ослепительная дорожка отраженного лунного света. С другой мерцали огни когда-то великолепной набережной. Пахло гнилыми водорослями, свежей рыбой и древесным дымом из множества очагов. Жизнь, в конце концов, была не так уж и безобразна. По крайней мере в эту ночь. Во всяком случае, так хотелось думать Майору и Капитану, неспешно направлявшимся к своему видавшему виды «Фольксвагену».

К сожалению, Капитан был не совсем прав, проигнорировав потенциальную опасность местной миссии ЦРУ. Что ж, они действительно были старыми пердунами и не стали бы рисковать своей пенсией. Вместе с тем они по-прежнему оставались профессионалами и как таковые решили из спортивного интереса пощупать парочку русских на предмет неожиданного сюрприза. Американцы не собирались причинять им больше вреда, чем понадобилось бы для хорошего осмотра карманов и конфискации части их содержимого. Во всяком случае, они точно не рассчитывали на стрельбу или пафосное появление местных полицейских в рваной одежде и с ржавыми «Калашниковыми». Когда двое несколько размякших русских подошли к дверям автомашины и уже собрались дать отбой Аналитику, ждавшему неподалеку с быстроходной моторной лодкой и серьезным автоматическим оружием наготове, из-под транспортного средства появились две пары мускулистых черных лап. Лапы принадлежали местным бандитам, шайку которых ЦРУ обычно использовало для мелких нарушений ангольских законов. Те, естественно, не знали, кто заказчик, но имели возможность убедиться, что неплохие деньги лучше отрабатывать добросовестно. Раздался короткий свист, и схваченные за щиколотки русские тяжело грохнулись на землю. Мгновенно бросившиеся к ним еще четверо аборигенов должны были завершить гениальный по простоте план: с минимумом физического ущерба обездвижить жертвы, вывернуть их карманы и покинуть место нападения. Но на сей раз промах с недооценкой возможностей другой стороны был допущен специалистами из Лэнгли.

Оказавшийся на спине Капитан на звук метнул спрятанный в рукавной петле нож, который удачно пришелся между ребер одного из нападавших, захрипевшего поврежденным легким. После чего он резко подался вперед и быстрым обратным рывком освободил ноги. Увидев боковым зрением приближение еще одного, он собрался в клубок и бросился тому под ноги. Африканец, уже было замахнувшийся дубиной, потерял равновесие и по инерции, как ракета, пронесся вперед, угодив головой в дверцу автомобиля. Раздался звук вминаемого кучерявой головой слоеного стекла, после чего осталась видимой лишь филейная часть в китайских джинсах, без движения торчавшая из дверного окна. Тем временем с другой стороны автомобиля Майор пустил под дно «Фольксвагена» струю из полицейского варианта баллона с перечным газом, что привело к немедленному и безоговорочному освобождению его конечностей. Услышав вопли двоих под машиной, он успел повернуться и выпустить остатки баллона прямо в открытый рот еще одного громилы, когда бейсбольная бита обездвижила его левую руку.

Два ветерана ЦРУ сначала неподвижно, как и положено солидным профессионалам из самой свободной и богатой страны мира, наблюдали за началом боя из ближайших кустов. Через некоторое время они начали нервно переминаться с ноги на ногу и делать неосознанные движения руками, которые обычно можно наблюдать у футбольных болельщиков во время самых волнующих игровых эпизодов. Наконец потеряли терпение, нехорошо заматерились по поводу того, что «если хочешь, чтобы что-то было сделано, делай это сам!», и без особого восторга выдвинулись на помощь туземной пехоте. Невинный отбор вещдоков грозил перерасти в международный конфликт, что никак не входило ни в их планы, ни тем паче в планы американского правительства.