Хью Хауи - Очистка-3. Изгнание/Сброс петель Страница 8

Её мысли бродили где-то далеко, и время от времени она устремляла отсутствующий взор через открытую дверь на дальний стенной экран, по которому плыли облака. Джульетта никак не могла решить — лёгкие они или нет, будут ли вечером подходящие условия для наблюдения за звёздами. Ну вот, ещё одна мысль, за которую она сразу же принялась себя укорять; но что делать — сегодня она остро чувствовала своё одиночество, она, женщина, которая всегда гордилась тем, что ей никто не нужен.

Она всё пыталась выбраться из лабиринта присланных Скотти файлов, а в это время прошли две смены ланча, потом две смены обеда, гомон в кафетерии постепенно улёгся, и свет невидимого солнца начал меркнуть. Весь день Джульетта постоянно бросала взгляды на клубящиеся в небе облака, без всякой разумной причины надеясь на повторную встречу со странным звездочётом, с которым познакомилась накануне.

И всё равно — несмотря на все вкусные запахи и шум обедающей толпы (ведь здесь кормились все сорок восемь верхних этажей) Джульетта забыла поесть. И лишь когда ушла кухонная команда, обслуживающая вторую смену едоков, когда лампы в столовой притушили, в кабинет шерифа вошла Пэм с миской супа и хлебцем. Джульетта поблагодарила и сунула руку в карман за парой кредитов, но Пэм отказалась. Глаза молодой женщины, покрасневшие от слёз, не отрывались от пустого стула Марнса, и Джульетте пришло в голову, что работники кафетерия были как никто другой близки к инспектору.

Пэм ушла, так и не промолвив ни слова, а Джульетта принялась за суп, хотя особого желания есть не испытывала. Ей пришёл в голову ещё один способ проверить все данные по Холстону: надо запустить спеллчекер — пусть попробует найти имена, которые могли бы пролить свет на тайну; так она и поступила. Тем временем суп совсем остыл. Оставив компьютер продираться сквозь нагромождения данных, она подхватила миску и несколько папок, вышла из кабинета и расположилась в кафетерии за одним из столов, стоявшем поблизости от стенного экрана.

Она сидела и высматривала звёзды, когда около неё из темноты неслышно возник Лукас. Он ничего не сказал, просто отодвинул стул, уселся, положил доску с листом бумаги на колени и уставился в сгущающуюся снаружи темноту.

Джульетта не могла решить, как расценивать его молчание: то ли как вежливость, потому что он не осмелился нарушить тишину, то ли как, наоборот, грубость — он же не поздоровался! Наконец, она решила, что правильно первое — и безмолвие перестало быть неловким. У них теперь было общее молчание, одно на двоих. После ужасного дня наступил покой.

Прошло несколько минут. Потом четверть часа. Звёзды не показывались; ни слова не было сказано. Джульетта держала на коленях папку — просто чтобы занять чем-то руки. С лестницы донёсся смех — какая-то весёлая компания двигалась между жилыми этажами — но вскоре и он затих.

— Соболезную — вы потеряли партнёра, — наконец вымолвил Лукас, разглаживая бумагу на доске. Он до сих пор ещё не сделал ни одной пометки или записи.

— Ценю ваше сочувствие, — сказала Джульетта. Она не знала, как нужно отвечать на соболезнования, поэтому выбрала, как ей казалось, наименее неверный вариант.

— Я искала звёзды, но так ни одной и не увидела, — добавила она.

— И не увидите. — Он указал на экран. — Небо сегодня — хуже не бывает.

Джульетта всмотрелась в облака — в последнем тусклом свете сумерек это оказалось задачкой не из лёгких. Для неё они выглядели точно так же, как и вчерашние.

Лукас еле заметно повернулся на сиденье.

— Я должен вам кое в чём признаться, раз вы — представитель закона и всё такое…

Рука Джульетты невольно схватилась за значок шерифа на груди. А она-то почти забыла, кто она такая.

— Да?

— Я знал, что облака сегодня плохие. И всё равно поднялся сюда.

Джульетта оставалось только надеяться, что в темноте её улыбки не видно.

— Не уверена, говорится ли в Пакте что-то о подобном правонарушении.

Лукас засмеялся. Удивительно, каким знакомым Джульетте казался его смех и как отчаянно ей хотелось услышать его! А ещё хотелось кинуться к Лукасу, уткнуться подбородком ему в шею и выплакаться. Ей даже показалось, будто её тело уже начало потихоньку двигаться, но… нет, она не шевельнулась. Этого никогда не случится. Джульетта твёрдо знала это, несмотря на охвативший её трепет. Это всё от одиночества, от ужаса, который она испытала, держа в руках Марнса, ощущая мёртвый вес тела, из которого ушло всё, что его одушевляло… Ей необходимо было чьё-то тепло и участие. Пусть она почти не знает этого человека, вернее, именно потому, что она его почти не знает, ей и хотелось, чтобы он её утешил.

Его смех затих.

— И что теперь будет? — спросил он.

У Джульетты едва не вырвалось опрометчивое: «… с нами?» — но Лукас пришёл ей на помощь:

— Вы знаете, когда похороны? И где?

Она кивнула в темноте.

— Завтра. У него не было семьи, ждать некого. Расследования тоже не будет. — Джульетта подавила готовые вырваться рыдания. — Завещания он не оставил, так что устройство всех дел возложили на меня. Я решила, что он должен лежать рядом с мэром.

Лукас взглянул на экран. К счастью, сгустилась тьма, и останков тех, кто ушёл на очистку, не было видно.

— Да, это его место по праву, — сказал Лукас.

— Я думаю, они были тайными любовниками, — неожиданно для себя самой проговорила Джульетта. — А если и не любовниками, то, во всяком случае, очень близкими людьми.

— Да, ходили такие слухи, — согласился он. — Единственное, чего я не понимаю — зачем держать это в тайне? Всё равно ведь никому до этого не было никакого дела.

Странно, здесь, в этой темноте, рядом с почти незнакомым человеком, ей легче было разговаривать о подобных вещах, чем в Глубине с друзьями.

— А может, им самим было вовсе небезразлично, если бы люди узнали об этом, — вслух подумала она. — Дженс ведь была когда-то замужем. Наверно, они решили проявить уважение к памяти прошлого…

— Думаете? — Лукас что-то черкнул на своей бумаге. Джульетта взглянула вверх — нет, звезды там точно не было. — Не представляю, чтобы я мог любить кого-нибудь вот так, тайно, — сказал он.

— А я не представляю, зачем вообще нужно чьё-то позволение, чтобы любить, будь то Пакт или отец девушки! — отрезала Джульетта.

— То есть как не нужно? Но как же иначе? Вот так вот — два человека, и всё?

Она ничего не ответила.

— А как же тогда участвовать в лотерее? — продолжал допытываться Лукас. — Не представляю, как это возможно — не объявить об отношениях в открытую. Ведь это же повод для празднования, вы не согласны? И потом, таков обычай: парень просит у отца девушки разрешения…

— Ну ладно, а ты-то сам как? — оборвала его Джульетта. — То есть… Ну, я спрашиваю, потому что у тебя, похоже, сложившееся мнение на этот счёт, но ты сам, может быть и не…

— Пока нет, — снова пришёл он ей на помощь. — Мать меня достаёт, но я не поддаюсь. Каждый год тыкает меня носом в то, сколько лотерей я пропустил. Мол, у неё все меньше шансов понянчиться с внуками. Как будто я сам не знаю своей статистики. Но мне, вообще-то, только двадцать пять, так что…

— Всего-то, — сказала Джульетта.

— А как насчёт тебя?

Она чуть было не выложила ему всё как есть. Чуть не выболтала свой секрет. Как будто этому человеку, этому мальчишке, практически незнакомцу, можно было доверять.

— Я свою половину не нашла, — солгала она.

Лукас опять звонко, по-юношески рассмеялся:

— Да нет, я имел в виду — сколько тебе лет? Или невежливо с моей стороны так спрашивать?

На неё нахлынула волна облегчения. Она-то думала, он спрашивает, нет ли у неё мужчины.

— Мне тридцать четыре, — ответила она. — Да, мне говорили, что спрашивать об этом вроде бы против правил этикета, но я никогда особенно не придерживалась правил.

— И это говорит шериф, — ввернул Лукас и засмеялся собственной шутке.

Джульетта улыбнулась.

— Всё никак не привыкну.

Она повернулась обратно к экрану. Воцарилась тишина, и оба наслаждались ею. Так странно было сидеть здесь, рядом с этим мужчиной… Она чувствовала себя моложе и — непонятно почему — увереннее в его присутствии. По крайней мере, не такой одинокой. Он, как ей показалось, тоже предпочитал быть сам по себе — словно шайба не пойми какого размера, не налезающая ни на один стандартный болт. Он здесь, на верхнем конце Хранилища, охотился за звёздами, тогда как она, будучи внизу, каждую свободную минуту спускалась глубоко-глубоко в шахты, где охотилась за красивыми камнями…

— Похоже, вечер для нас обоих будет не очень продуктивным, — прервала она наконец молчание и погладила так и не раскрытую папку.

— Не сказал бы, — возразил Лукас. — Это зависит от того, с какой целью ты сюда пришёл.

Джульетта опять улыбнулась. Из дальнего конца помещения, из её кабинета, донёсся еле слышный писк — компьютер закончил поиск. Машина готова была выдать на экран его результаты.